Чингисхан. Пядь земли

/23 мая 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония/

Зал заседаний Сената готского народа был полон людей. Сотни сенаторов, бывших старейшин деревень, сидели на деревянных трибунах и слушали одного человека.

Эйрих стоял посреди большого зала и продолжал свою речь.

Он готовился тщательно, подолгу взвешивая все аргументы и распределяя их в соответствии с одному ему понятной структурой. Кто-то, разбирающийся в риторике,

быстро бы понял, что Эйрих следует строгому воспроизведению всех цицероновских шагов построения речи, но на готском языке. Все части его речи были безупречны с точки зрения классической риторики, поэтому имели максимально возможное воздействие на слушателей. Дальше только хлопать стариков по щекам и вдалбливать свои идеи с помощью кулаков.

— ... вам сегодня предстоит решить на будущее: жить в мнимой безопасности, тщетно рассчитывая, что гунны стерпят удар или же, напротив, решиться на опасный исход в неизведанные дали, в поисках лучшей доли!

Старики молчали и пристально смотрели на мальчика, который говорит так, как не умеют говорить даже умудрённые годами мужи. Дело в том, что он инициировал это заседание своим докладом, пользуясь полномочиями должности претора.

Некоторые из сенаторов задумчивы, а некоторые не скрывают пренебрежения на своих лицах. Тем не менее, всем фракциям сенаторов предстоит определиться с позицией, учитывая слова этого мальчика.

— Земли римлян богаты и плодородны, — продолжал Эйрих своим хорошо поставленным голосом, — они усеяны большими городами и бесчисленными деревнями.

Сенаторы всколыхнулись, услышав, безусловно, приятные слова.

— Предлагаю поставить этот вопрос на голосование, — Эйрих сделал паузу. — Не лишним считаю напомнить, что в результате заседания обязательно должен быть издан сенатусконсульт. (1)

Ожидаемая проблема Сената — старики подолгу спорят и не могут договориться, поэтому протокол заседаний зачастую нарушается и по итогам не формулируется сенатусконсульт. У Эйриха даже были некоторые сомнения в успехе его затеи, потому что, несмотря на всю подготовку, старики опять устроят ругань и массовую драку. Сам он в таких свалках со стариками не участвовал, но свидетелем был не один раз.

Два дня назад, при прослушивании доклада консула Зевты, отца Эйриха, члены Чёрной фракции закусились с Зелёной фракцией, после чего началась массовая драка, к которой присоединились члены Красной фракции.

Фракции Сената — это естественное стремление людей объединяться против остальных.

В Зелёной фракции состояло уже шестьдесят три сенатора, а главным среди них были Куруфин со своим шурином, Осгаром. Весомыми людьми в этой фракции считались сенаторы Бартмир, Гундиульф, Бадухард, Визивин, Грэмахард, Гарвульф и Мит, но все они опирались при голосовании на мнение Куруфина. Эта фракция образовалась только потому, что её члены не разделяли или не полностью разделяли позиции двух самых первых по происхождению фракций — Чёрной и Красной.

В Чёрной фракции лидером был Сигумир Беззубый, а весомыми персонами можно было назвать Альбвина, Хродхажана, Фридомуда, Отгера и Альдамира Седоголового. Численность их — сорок сенаторов. У этих наблюдается строгая централизация вокруг Сигумира, который, может и без зубов, но очень уважаем остальными сенаторами даже вне своей фракции. Сигумир не только беззуб, но ещё и стар, поэтому

не хочет ничего менять в укладе жизни племени и уж точно против того, чтобы куда-то там долго идти, на ранних заседаниях Сената он слишком громко выражал своё мнение, поэтому вокруг него начали собираться сторонники такой позиции.

В Красной фракции за главного Дропаней, тот самый, что судил поединок Эйриха с Вульфой. Значимыми членами фракции можно назвать сенаторов Одилу, Берканана, Дурисаза, Вунжо Старого, Ваза и Грэма. Тридцать пять сенаторов — таково их число, что неудивительно, так как недавно небольшая группа откололась и присоединилась к Зелёной фракции. Красные хотят, по крайней мере сейчас, чтобы остготы отбросили дрязги и собрались в единый кулак, чтобы вторгнуться в Италию и отнять богатые земли у римлян. Больше в программе сенатора Дропанея, на данный момент, ничего нет.

А есть ещё Белая, последняя и самая малочисленная фракция — всего пятнадцать сенаторов. Там за главного сенатор Торисмуд, можно сказать, человек Зевты, а на правах консилария во фракции заседает отец Григорий — Торисмуд снюхался с арианским священником на почве сходства интересов и общего друга, Зевты, сына Байргана. Белая фракция никогда не поднимает вопросов на обсуждение, не вступает в полемику, но служит этаким последним камнем на чаше весов — страшно представить, насколько бы затянулись заседания по поводу рядовых вопросов, не будь Торисмуда со своей фракцией.

Сенат готского народа — это глиняный кувшин с разъярёнными бородатыми стариками, в особо ожесточённых полемиках готовых убивать своих оппонентов. Старейшины и раньше ругались между собой, даже устраивали кулачные бои деревня на деревню, но до учреждения Сената они были отделены друг от друга расстоянием между деревнями. Теперь массовые схватки с привлечением односельчан устраивать запрещено, поэтому старички справляются своими силами — клюки тяжелы, а праведный гнев придаёт дополнительных сил для битвы против политических оппонентов. И регламент заседаний не сильно-то помогает, потому что вооружённых людей, охрану и деревенскую стражу запускать в Сенат запрещено. И вокруг здания находится область, куда нельзя заходить вооружённым людям — стража не пропустит.

— Ты многого хочешь, Эйрих Щедрый, — заговорил Сигумир Беззубый. — Набеги — это одно дело, а большое переселение — другое. Нужно всё взвесить и тщательно обдумать...

Как всегда, призывает к умеренности и предлагает тянуть время.

— Нечего тут думать! — воскликнул сенатор Дропаней. — Эйрих говорит дело — у римлян земля сочнее, а города...

— Тебе не давали слова, тупорылый ты... — начал вставать сенатор Сигумир.

— То же о тебе скажу, плешивый мерин! — выкрикнул Дропаней, вскакивая с лавки.

— А ну иди сюда, сопляк... — перехватил Сигумир клюку.

Члены фракций начали подниматься с лавок и готовиться к ожесточённой схватке. Уже не нужно политических причин, все знают позиции оппонентов и идут на заседания как на бой.

— Прекратить!!! — ударил по полу посохом сенатор Торисмуд. — Ведёте себя как несмышлёные дети, даром что бороды белые отрастили!

Слова никак не повлияли на намерения чёрных и красных.

— Почтенные старцы! — громко заговорил Эйрих, предчувствующий, что если не вмешаться, то и это слушание будет безнадёжно провалено. — Услышьте меня!