Чингисхан

Мэн Джон

21

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

ются громкими приветствиями. Семейные группы, в боль­ шинстве своем на конях и верблюдах, а старшие жены в двухколесных повозках, следуют вместе со своими стадами, овцами, козами, верблюдами и лошадьми, неторопливо за­ полняя все пространство степи. Тысячи людей растекаются до самых холмов и на несколько километров к югу, достигая берегов широкой и неглубокой реки. Рабы-мусульмане и ки­ тайцы снимают с верблюдов и телег решетки и рулоны вой­ лока, которые натягиваются на них, когда собирают юрты поменьше. Повсюду, наблюдая за порядком, разъезжает ох­ рана в стеганых халатах и кожаных шлемах, с короткими лу­ ками и десятком стрел разного размера в колчанах на боку. Запахнутые в длинные, до пяток, дээлы, пастухи десятками режут овец для предстоящего пира. Дети собирают навоз для костров и складывают его в кучи, а в наполненных

дымом юртах, избавленные от мух и слепней, досаждавших всем снаружи, женщины сбивали в мехах кислое молоко, готовя молочное пиво и молочную водку.

Общие съезды бывали и раньше, но никогда еще не было собрания такой важности. Теперь, после двадцати лет войн и походов, монголы одержали победу в Центральной Азии, Южной России и Западном Китае. Часть собравшихся этим летом в Монголии добиралась сюда из Узбекистана, дру­ гие - из Маньчжурии, из Синьцзяна, из только что завоеван­ ных сельскохозяйственных земель Северного Китая. За год до этого ушел из жизни их вождь Чингис, сумевший поднять свой народ из безвестности к славе, основать нацию и зало­ жить краеугольный камень своей империи. Сорок лет его правления и его победы доказали, что он был вправе назы­ваться избранником Вечных Небес. Теперь предстоит вы­полнить его волю. Собрание должно утвердить в качестве преемника Чингиса его третьего сына Угедэя, которого сам Чингис назвал своим наследником.

Это собрание утвердит новые стратегические планы, предначертанные Чингисом, когда он готов был начать не-

виданное завоевание — захват всего Китая, такое, чего ника­ кому другому правителю-«варвару» не удавалось свершить, препятствием всегда служила Великая Китайская стена. Но даже и это было всего лишь частью задуманного Чингисом. Многие из тех, кто приехал сюда в 1228 году, слышали, что к Западу от их земель, за степями и лесами России, лежат дру­ гие страны, которые можно еще завоевать: богатая пастби­ щами Венгрия, а там, возможно, даже изобильные города За­ падной Европы. Для достижения полной победы, предна­чертанного судьбой мирового господства требовались умение и жестокость под стать их ушедшему вождю и полное подчинение его заветам. Новая нация, новая империя стояла на пороге того, чтобы стать самой могущественной держа­ вой Евразии.

Но почему собирались именно здесь? На сцене присутствует элемент, нетипичный для кочующих скотоводов и конницы дальних походов, но самый существенный для собрания, о ко­ тором идет рассказ. Это ряд каменных зданий, выстроившихся в нестройную линию, похожую на одностороннюю улицу, длиной в полкилометра. Над зданиями высился холм со сре­занной вершиной, на которой монументальные столбы под­ пирают сооружение с крышей и без стен. Живущие в откры­ той степи скотоводы не нуждаются в крыше над головой. И все же эти строения, несомненно, стоят здесь давным-дав­но. На самом деле здесь постоянное расположение военного штаба, вокруг которого время от времени возникает россыпь юрт и повозок со снующими вокруг тысячами воинов на их боевых конях. Павильон на холме выполняет три роли — это наблюдательный пункт, место сборищ и шаманское капище.

Это место, поначалу называвшеесяД ураг, служило монго­ лам первой постоянной столицей, основанной в те времена, когда зародилась мечта о единстве и завоеваниях, где-то в XII веке. Выбор пал на него из-за стратегического положе­ ния, позволявшего контролировать путь к северным горным районам, где находилась колыбель племени, и одновремен­ но открывавшего удобную дорогу на юг, в направлении ко-

22

23

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

торого монголы хотели перемещать свои юрты. Здесь же звенели известные с древности целебные ключи, на старо­ монгольском называвшиеся словом аураг, что значило «ис­точник». К югу за рекой на 600 километров тянулась откры­ тая степь, мало-помалу переходившая в каменистые про­странства пустыни Гоби, — свободный путь для тех, кто готов пересечь ее, а там рукой подать до Желтой реки, по­следнего препятствия перед источником богатства и угро­зы - Китаем. Из Аурага монголы могли совершать набеги, осуществлять захваты, и здесь они получали подкрепление, отсюда, при необходимости, отступали под защиту своих родных гор.

Несмотря на то что об Аураге всегда знали сами монголы, мало кто из людей со стороны даже слышал о нем. Аураг вряд ли заслуживает упоминания в истории, потому что он был оставлен вскоре после этого собрания. Чингис в свое время приказал основать новую столицу к западу от этого места, там, откуда удобнее было контролировать его растущую им­ перию. Скоро она стала известна под названием Каракорум. Ее возвышение в середине XIII века привело к полному заб­ вению Аурага, совершенно исчезнувшего со страниц исто­рии и сохранившегося только в изустном народном творче­ стве. Прошли века, и

улетучилось из памяти само первона­ чальное имя. Когда старомонгольское слово аураг вышло из употребления, народная этимология подхватила нечто, зву­ чавшее сходно и имевшее подходящую коннотацию, — Авра- га, что означает вместе и «огромный», и «чемпион» (этот ти­ тул присваивают самым сильным борцам). В монгольской орфографии имеется определенная размытость, и централь­ное ра может подвергаться инверсии. На картах, если он во­ обще обозначен, можно встретить два написания — Аварга и Аврага. Ни то ни другое не передают правильно его произно­ шение: овраг, так как окончание а не что иное, как историче- ское добавление. Давайте будем пользоваться «Аврага».

Проходили века, и камни Аврага уходили в землю, и он превратился в монгольский Камелот, стал легендарным ме-

стом без всякого реального содержания. Но в 1992 году туда приехала группа спонсированных японцами археологов, имевшая с собой специальный, проникающий в землю ра­ дар. Проект «Триречье», названный так из-за трех рек, сте­ кающих с гор Хентей, имел своей целью поиски могилы Чингиса. Могилы они не нашли. Но сделали много важных открытий (и выдвинули кучу догадок, причем некоторые из них оказались просто фантазией и запутывались в противо­ речиях, но к ним мы вернемся ниже). Прощупывая радаром тринадцать загадочных холмов Авраги, группа «Триречья» обнаружила следы рва и остатки каменной кладки, напоми­ нающей разрушенную стену. Составленный группой отчет не отличается последовательностью, был весьма поверхно­ стен, а что касается произведенных японцами раскопок, то они заложили единственный шурф, который обнаружил не­ датированную каменную кладку. Это было первым свидетель­ ством того, что Аврага в былые времена реально существовала. Съезд в Авраге в 1228 году означал не только стратегический и политический поворотный пункт в истории монголов, это было наитие свыше. Монголы знали, что их ожидают великие дела, — их величие затмевало теперь все народы, которые они встречали на своем пути, за исключением китайцев, и они бы­ ли полны решимости все дальше и дальше раздвигать свои границы. Как свершилась эта великая перемена? Многие при­бывшие в Аврагу были с Чингисом с самого начала его завое­ ваний, а несколько старейших помнили его еще совсем мальчиком. Воспоминания об этом событии надолго запе-чатлились в «коллективной памяти» народа.

Как у монголов появились истории и были

Как и во всех обществах, где общение осуществляется на изуст­ ном уровне, у монголов были свои барды, поэты и рассказчики, которые бродили от пастбища к пастбищу между раскинутыми юртами-дворцами и пересказывали легенды.

24

25

ДЖОН МЭН

В стародавние времена монгола поразила чума. Те, кого она миновала, бежали, бросив больных со словами: «Пусть судьба решит, жить им или умереть». Среди больных был юноша по имени Тарваа. Дух оставил его тело и прилетел к месту смерти. Правитель этого места сказал Тарваа: «Зачем ты оставил свое те­ ло, ведь оно еще было живым?» - «Я не стал ждать, пока ты позо­ вешь меня, — ответил тот, — взял и пришел». Хану Подземного царства понравилась готовность Тарваа проявить покорность, и он произнес: «Твое время еще не пришло. Тебе придется воз­ вращаться. Но можешь взять отсюда то, что тебе понравится». Тарваа осмотрелся вокруг и увидел все земные радости и талан­ ты — богатство, счастье, веселье, удачу, музыку, танцы. «Дай мне умение рассказывать истории», — попросил он, потому что знал, что хорошая история может принести и все другие радо­ сти. И он вернулся к своему телу и увидел, что вороны уже выкле­ вали глаза. Но нарушить приказ хана Подземного царства он не мог и вошел в свое тело. Он так и жил слепым, но зато знал все истории на свете. Всю оставшуюся жизнь он бродил по Монго­ лии и рассказывал истории и легенды, даря людям радость и внушая мудрые мысли.

Если все более поздние традиции вряд ли оставили столь глубокий след в истории монголов, то устное творчество бардов, поэтов и рассказчиков послужило своему народу, не только доставляя радость и передавая мудрость. Оно сыгра­ ло чрезвычайно важную роль в формировании чувства на­циональной идентичности. Смешивая легенды и историю, они толковали традиции, воскрешали в памяти корни и на­ чала начал, описывали подвиги героев. Их репертуар был колоссальным, равно как набор инструментов и стилей. В ряде районов Монголии все это еще сохранилось, как в се­дую старину. У монголов есть эпосы, «длинные песни», «ко­ роткие песни» и множество песен между длинными и корот­ кими, песни на каждый случай жизни, песни, прославляю­ щие красоту природы, сражения, героев и лошадей — в особенности лошадей. У них есть свирели, барабаны, губные арфы и скрипки из конских черепов и при этом с не мень-