Число и культура

Степанов А. И.

Официально для победы на мажоритарных выборах достаточно 50% плюс один голос, т.е. первое приближение к теоретическим 62 – 38%% начинается с этого значения.(1) Но обычно наибольшая фактическая стабильность отвечает тем странам и тем ситуациям, когда у правящей партии (коалиции) более заметное преимущество, чем единицы голосов или процентов. Если разрыв в количестве голосов или парламентских мест слишком мал, его зачастую оказывается недостаточно, чтобы внушить оппозиции должное "смирение". Малейшие колебания политической конъюнктуры грозят ее бунтом, парламентским и/или правительственным кризисом, угрожают парализовать власть, лишить ее дееспособности. Поэтому требуемые по юридическому закону 50% в стабильных случаях (а именно таковые прежде всего и имеются в виду) практически возрастают.

При

этом президентские республики отличаются определенной спецификой. В отличие от парламентских, в которых руководители исполнительной власти назначаются законодательными органами и впоследствии зависят от распределения в них голосов, в президентских республиках (США, Франция, Россия) осуществляются независимые выборы законодательной и глав исполнительной ветвей. Поэтому нередко складывается ситуация, что президент оказывается представителем одной политической силы, а парламентское большинство принадлежит другой. В таких случаях, очевидно, политические пропорции должны определяться для каждой ветви отдельно. На оппозицию здесь не накладывается требование всесторонне жертвовать своими интересами и целями: например, оппозиция подвергается ограничениям и самоограничению в исполнительных функциях государственной власти, тогда как правящей партии приходится проявлять надлежащую "скромность" в законодательной сфере. Подобная "перекрестность" представляет собой более сложную разновидность политического баланса, что не отменяет, однако, рассуждений в духе золотого сечения для каждой из ветвей в отдельности.

Для проверки возьмем страну с наиболее строгой двухпартийной системой, США. Сейчас нас интересует распределение мест в американском конгрессе, при этом предпочтение будет отдано данным конца 50-х – начала 60-х гг. Такое предпочтение не случайно, поскольку на внутренне-политических процессах в США могло сказываться состояние и контемпоральной мировой системы, достигшей зрелости именно к этому сроку, но уже к концу 60-х годов началось ее "разложение". В конце 1960-х гг. и в самих США началась заметная трансформация: экономическая, социальная, культурная, политическая, – что сопровождалось нестабильностью общественных настроений. Мы же, напротив, опираемся на презумпцию стабильности.

Выборы в Конгресс 86-го созыва состоялись 4 ноября 1958 г. В сенате 65 мест принадлежит демократам и 35 республиканцам, т.е. распределение 65% и 35%. В палате представителей из 436 депутатов 283 демократа и 153 республиканца, т.е., аналогично, 65% и 35% [125-60]. Среднее арифметическое по сенату и палате представителей составляет те же 65% и 35, что в целом удовлетворительно соответствует теоретическим 62% и 38%.

Конгресс 87-го созыва, избранный 8 нояб. 1960 г.: в сенате из 100 мест 64 у демократов и 36 у республиканцев, т.е. 64% и 36%; в палате представителей из 437 мест – 259 у демократов и 178 у республиканцев, т.е. 59,3% и 40,7% [125-61]. Средние арифметические, соответственно, – 61,7% и 38,3%, что с точностью до одной десятой процента совпадает со значениями для золотого сечения.

Конгресс 88-го созыва после выборов 6 нояб. 1962 г.: в сенате 68 демократов и 32 республиканца, в палате представителей – 259 демократов и 176 республиканцев [125-63]. Искомые среднеарифметические величины – 63,8% и 36,2%.

Конгресс 89-го созыва (выборы 3 нояб. 1964 г.): сенат – 68 демократов и 32 республиканца, палата представителей – 295 демократов и 140 республиканцев [125-65], т.е. 68% и 32%. Конгресс 90-ого созыва (1966 г.): в сенате 64 места у демократов и 36 у республиканцев (64% и 36), в палате представителей 248 демократов и 187 республиканцев [125-67] – 57% и 43%. Средние на 1966 г.: 60,5% и 39,5%.

Вслед за этим, как и ожидалось, появляются заметные отклонения от равновесных значений. Конгресс 91-го созыва (1968 г.): средние 57% и 43% [125: 1969, вып. 13]. Конгресс 92-го созыва (1970 г.): в сенате 53 демократа, 45 республиканцев и 2 независимых [125-71].

В пересчете только на ведущую пару "демократы – республиканцы": 54% и 46. В палате представителей 255 демократов и 180 республиканцев, т.е. 58,6% и 41,2. Средние – 56,3% и 43,7%. Столь существенное несовпадение данных 1968 и 1970 гг. с цифрами из золотого сечения, по-видимому, служит объективным выражением действительной дестабилизации, перемен в общественных настроениях (как раз на эти годы приходится пик протестов против войны во Вьетнаме, разгар молодежных и антирасистских волнений).

Для полноты картины приведем результаты последующих выборов. В Конгрессе 93-го созыва (1972 г.): в верхней палате 57% демократов и 43% республиканцев, в нижней – 56% и 44 [125-74]. Средние – 56,5% и 44,5%. Конгресс 94-го созыва (1974 г.): в сенате 61% демократов и 39% республиканцев, в палате представителей – 67% и 33 [125-75]. Средние – 64% и 36%. Конгресс 95-го созыва (1976 г.): в сенате 61 демократ, 38 республиканцев, 1 независимый. Соотношение между двумя партиями: 61,5% и 38,5%. В палате представителей – 67 и 33% [125-77]. Средние: 64 и 36%. 1978 г. [125-79]: в сенате 59% демократов и 41% республиканцев, в палате представителей – 63 и 37%. Средние: 61% и 39%.

Конгресс 97-го созыва избран 4 ноября 1980 г. В сенате 47 демократов и 53 республиканца, в палате представителей 243 демократа и 192 республиканца [125-81]. Таким образом, по критерию большинства места в двух палатах распределены взаимно противоположно, что дополнительно – еще более твердо, чем ранее – позволяет констатировать наличие дестабилизации или переходного процесса в настроениях общества в начале президентства Р.Рейгана. Конгресс 98-го созыва (1982 г.): в сенате 46% демократов и 54% республиканцев, в палате представителей – 61,6% демократов и 38,4% республиканцев [125-83], та же картина. 1984 г., Конгресс 99-го созыва: 47% демократов и 53% республиканцев в сенате, 58% демократов и 42% республиканцев в палате представителей [125-85]. Ситуация прежняя. Конгресс 100-го созыва, 1986 г. [125-86]: в сенате 55% демократов, 45% республиканцев; в палате представителей – 59% демократов и 41% республиканцев. Средние – 57 и 43%.

Несколько позже мы научимся более тонким расчетам, однако уже сейчас, по-видимому, оправдан следующий вывод. В период стабильного состояния американского общества распределение голосов между двумя партиями (здесь: опосредованно через места в конгрессе) с удовлетворительной степенью точности отвечает закону золотого сечения, а после вступления США в переходную стадию наблюдаются заметные возмущения. Известны и причины этого положения. В процессе предвыборной борьбы между партиями одна из них занимает психологическую позицию лидера, тогда как другой достается роль догоняющей, или ведомой: a ~ c , b ~ a и, разумеется, a + b = c . Каждый из акторов получает сообразно собственной установке. Однако названная "сообразность" реализуется лишь в относительно устойчивой общественной обстановке. К переходным процессам такой подход адаптирован сравнительно слабо. В нашу задачу не входит специальное исследование США, но их пример служит неплохим подтверждением правомочности теоретической модели.

Ранее, в разделе 1.4.2, затрагивался вопрос о конфессиональной структуре США, поэтому небезынтересно взглянуть на нее под углом и нынешнего исследования. Согласно цифрам Ежегодника Большой советской энциклопедии [125-74], в США, по оценкам 1973 г., проживают 72 млн. протестантов и 48 млн. католиков, не считая значительно меньших по численности групп. В дихотомизированной системе "протестанты – католики" на долю первых приходится 60%, что сравнительно незначительно отличается от 61,8% золотого сечения. В выделенном аспекте ситуация в Америке представляется количественно гармонизированной, при этом место ведущего элемента принадлежит протестантам.