Чистая душа
Шрифт:
— Он прислал. Шофер я.
Сания с охотой разъяснила, что проехать туда сегодня нельзя. Надо подремонтировать дорогу. Можно начать работу послезавтра.
— Скажите об этом Аркадию Андреевичу, — заключила она. — И передайте ему от меня привет.
Шофер ушел, а Сания раздумывала в нерешительности: «Может быть, не следует идти к Башкирцеву? Может, наладится дело и без него? Вот ведь Аркадий Андреевич сдался же, удалось сломать упорство. Нет, он молодец. В нем нет мелкого самолюбия. А я согласна после вчерашнего разговора
Сания снова пересмотрела отрицательные ответы, положила их в папку и отправилась в горком.
6
Башкирцев встретил ее приветливо.
— У вас, кажется, хорошее настроение, Сания Саматовна? Должно быть, дела идут хорошо?
Сания сразу осеклась: где уж там хорошо? Разве она пришла бы за помощью, если бы дела шли хорошо?
Однако ей не хотелось показать своих сомнений.
— Дела идут неважно, Петр Тихонович, — сказала она. — Но я не падаю духом.
— Нельзя, конечно. А почему неважно? Вы имеете в виду, что остались одни?
— Осталась одна? — Сания даже испугалась. — Как — осталась одна, Петр Тихонович?
Почему-то она подумала о Камиле. С тех пор как перестали приходить письма от Камиля, она носила этот страх в душе и только в работе забывалась. Но ненадолго. Стоило кому-нибудь нечаянно затронуть в ней эту боль, как она вся настораживалась и бледнела.
Башкирцев понял, что нечаянно для себя коснулся больного места Сании, и поспешил скорее поправиться:
— Что с вами, дорогая?.. Нет, нет, я говорю про Гарипова.
— А-а… про Гарипова. А что с ним?
— Говорят, опять приступ. Вам известно, конечно, что у него за болезнь?
— Да, знаю.
— Придется вам поработать за двоих. А теперь рассказывайте.
Сания достала папку с ответами хозяйственников и показала Башкирцеву. Да, Гарипов прав, в деле перевозки на мельницу хлеба ей, видно, не справиться без помощи горкома.
— Приучили к тому, что в любом вопросе решающее слово принадлежит горкому, — сказала она, глядя прямо в глаза Башкирцеву. — Из-за этого советские органы у нас не имеют авторитета. Хозяйственники считают, что решения городского Совета можно выполнять, а можно и не выполнять.
— Есть такой грех, — сказал он. — Но часто дело зависит и от того, как поведет себя руководитель. Вот вы уже успели разглядеть Гарипова. Он не привык действовать самостоятельно. Но вы, я вижу, не любите дожидаться, пока вам укажут. И это правильно. Только в одном Гарипов прав: вошедшую в привычку практику за один день не изменишь. Действительно придется вызвать в горком руководителей предприятий, которые получили наряды, и покрепче поговорить с ними. Соберем их сегодня же к вечеру.
— Сегодня?
— А что? Вы заняты?
— Сегодня вечером у меня в школе урок. Раньше одиннадцати не освобожусь.
— Соберем
— Придут ли?
— Придут, — сказал Башкирцев, в точности повторяя слова Гарипова. — Выполнят! Вот увидите — завтра же и лошадей пришлют и машины… А как дела с тифом?
Сания рассказала обо всем, что наметила вместе с Абрамовой.
— Расширяем баню, решили удвоить число дезкамер. Под видом обследования быта школьников решили обойти все дома, проверить санитарные условия, проведем агитацию о борьбе с вошью…
Башкирцев одобрительно кивал головой:
— Правильно! Надо поднять на борьбу все население. Одними административными мерами с болезнью не справиться. Химикатов у вас достаточно? Мыло есть?
— Мы запросили Казань…
— А вдруг Казань не даст — тогда что? Надо шевелить мозгами, Сания Саматовна. Почему бы не наладить производство у нас?
— Нет у нас таких специалистов…
— Неверно! Надо поискать — найдутся. Сколько к нам эвакуировано образованных людей! Производство жидкого мыла не такое уж хитрое дело. Можно наладить хотя бы в артели «Красный химик». Подумайте.
— Хорошо, Петр Тихонович.
Сания поняла, что действительно не учла все возможности в борьбе с грозной болезнью.
— Не забывайте, — сказал в заключение Башкирцев, — что вы теперь в горсовете за председателя. И такое положение может остаться надолго. Действуйте смелее!..
7
Оставшись одна в руководстве горсовета, Сания и в самом деле поначалу испугалась. «Не поспею всюду, — думала она, — развалится дело…» Но жизнь показала другое. Чувствуя на себе всю ответственность, она удвоила усилия, а отсутствие Гарипова развязало ей руки. Работа городского Совета пошла теперь лучше. Все это отметили.
Как и ожидала Сания, ночная беседа Башкирцева с руководителями предприятий и учреждений дала результат — перевозка хлеба на мельницу началась, Никто больше не отказывал.
Только ремстройконтора что-то тянула. Прошла неделя, а она не выделила ни одной лошади. Сании никто об этом не доложил, а сама она за другими делами упустила из виду. Позднее, узнав об этом из сводки, возмутилась. Что же это такое?
Тут же взялась за телефон. Отозвался женский голос:
— Начальника нет! Кто его спрашивает?
— Ибрагимова. А вы кто?
— Я бухгалтер.
— Так вы должны знать, почему до сих пор контора не дает лошадей для перевозки хлеба.
— Говорят, что нас освободили от этого дела.
— Кто освободил?
— Это уж Ахметшай Шигапович может вам сказать. Я не в курсе.
— А где же он?
— Он всегда на объектах. Его трудно застать на месте.
— Хорошо. Когда вернется, пошлите его ко мне.
Не успокоившись на этом, Сания вызвала Раису Лазаревну:
— Найдите мне этого Ахметшая-Ахмета, где-нибудь да должен же он быть…