Чистая душа
Шрифт:
— Как же не радость! И мы за тебя рады!
— Для всех нас радость! — подтвердила Раиса Лазаревна.
Сания овладела собой. Спрятав письмо в карман, повернулась к Касимовой:
— Прости, я совсем забыла. У нас ведь дело.
— Ладно, можешь не спешить с этим, — ответила та. — На твоем месте я сейчас бы ушла домой. Разве можно думать о делах, когда получила такое письмо!
— Уж какая теперь работа! — поддержала ее Гашия. — Даже я, когда встретила почтальона и узнала, что от Камиля письмо, —
— Пожалуй. Кстати, сегодня вечер у меня не занят. Пойду домой, обрадую Хасана. И напишу ответ…
Сания собрала бумаги, подошла к зеркалу и стала поправлять прическу…
— Можно к вам?
В дверь осторожно заглядывала Карима.
— Заходи, Карима.
Девушка вошла. Узкое пальто некрасиво обтягивало ее располневшую фигуру. Сания протянула руку своей бывшей ученице.
— Здравствуй, Карима, как твои дела? А я только что получила письмо от Камиля. Всем привет…
Карима ответила улыбкой, хотя и не совсем веселой.
— От всего сердца поздравляю вас, Сания-апа! Все не решалась зайти к вам…
— Почему? Что-нибудь случилось?
— Уж не знаю, стоит ли портить вам настроение рассказом о моих невеселых делах?
Сания взяла ее под руку.
— Идем, по дороге расскажешь. У тебя время есть?
— Времени теперь у меня много, я в отпуске.
— Отлично. Тогда зайдем ко мне, Раиса Лазаревна, если меня будут спрашивать, скажите, что я ушла домой. Пошли, Карима!..
10
По дороге Сания зашла в ясли и взяла Розочку.
Галина Сергеевна открыла дверь.
— Ой, Сания Саматовна, по какому случаю вы так рано сегодня? — улыбнулась она.
— У меня радость, Галина Сергеевна! Поздравьте: получила наконец от Камиля письмо! Муж нашелся, жив и здоров!
— Вот это радость, большая радость! Поздравляю, дорогая!
Шумной гурьбой все поднялись по лестнице и пошли к Сании.
Раздевая Розочку, Сания показала и ей письмо.
— Вот, доченька, говорила я тебе, что придет от папы письмо. И пришло. Смотри, вот оно! Видишь?
Розочка, конечно, ничего не поняла, но, видя радостную улыбку матери, тоже улыбнулась.
Расспросив, о чем пишет Камиль, и подержав в руках драгоценное письмо, — хоть она и не умела читать по-татарски. — Галина Сергеевна ушла к себе.
Сания с дочерью на руках подсела к Кариме.
— Я все болтаю и болтаю на радостях, а о тебе и забыла. Ну рассказывай, что у тебя?
— Сания-апа, я подумала, что у меня тут нет никого, кроме вас…
— Говори, Каримушка, не стесняйся.
— Вы знаете, что я скоро стану матерью. Но меня не это тревожит. С квартирой
— Что же, Фания не хочет оставлять тебя?
— На Фанию я не жалуюсь. А вот Хадича-апа сегодня сказала прямо: «С ребенком держать не можем. Поищи заранее себе комнату». Правда, их тоже винить трудно — самих четверо да двое эвакуированных. А много ли я им плачу?
Сания немного подумала.
— Вот что, Карима, ты посиди тут с Розочкой, а я схожу к Гашии. Тебе у нее жить было бы очень хорошо.
— Согласится ли?
— Согласится, я знаю Гашию.
Она накинула на плечи пальто и вышла.
Гашия возилась в боковушке, когда к ней вошла Сания.
— А-а, Сания, заходи, заходи! Ничего, не пригорела каша. Сейчас угощу тебя.
Она вышла из боковушки с большой миской каши. Над миской клубился ароматный парок.
— Проходи, присаживайся к столу.
— Спасибо, Гашия, не могу. Меня ждет человек.
— Не Карима ли? Охо-хо, бедняжка!
— Жалко ее, — сказала Сания. — Знаешь, Гашия, ей, бедняге, совсем негде жить.
Гашия сделала вид, будто не слышала последних слов Сании.
— Садись, Сания, — повторила она, — хоть немного поешь.
— Нет, Гашия, не уговаривай. Я зашла только поговорить с тобой об этой бедной девушке.
— Если бы она не обзавелась ребенком, конечно, было бы легче пожалуй…
— Ее несправедливо обижают, Гашия, — вступилась Сания. — Она не испорченный человек. Умная, добрая девушка. Я ее хорошо знаю, потому и забочусь о ней. Думаю, что ты тоже войдешь в ее положение. Возьми ее к себе жить.
Гашия молчала.
— Она не сегодня-завтра должна родить, — продолжала Сания. — А с ребенком идти некуда.
Гашия опять промолчала. Сания продолжала свое:
— С нею особых хлопот не будет. Ребенка она отдаст в ясли. Сама она целый день на работе. Почему ты молчишь, Гашия?
И Гашия заговорила:
— Вот ты какой подарок решила мне преподнести на сюенче, Сания? Хороший подарок!
— Ах, Гашия-джаным! — засмеялась Сания. — О сюенче я совсем и забыла. Пожалуйста, не обижайся. Разве я оставлю без сюенче человека, который принес мне такую радостную весть! Знаешь, у меня в сундуке лежит шелковый маркизет. Его я и подарю тебе на сюенче.
— Оставь, Сания, — сказала Гашия, махнув рукой. — Разве я о подарке хлопочу! Угостишь как-нибудь чашкой чая — с меня и довольно. Мне приятно было доставить тебе удовольствие.
— Я знаю тебя, потому и была уверена — ты не откажешься приютить у себя Кариму.
Гашия опять замкнулась.
— Пожалуйста, не уговаривай, Сания-джаным, — сказала она наконец. — Отказывать тебе трудно, ведь ты теперь хозяйка города… Но что же делать? Если бы не было ребенка… Вдобавок ведь незаконнорожденный.