Чистая правда
Шрифт:
– Видимо, не знали. – Рэмси посмотрел на Фиске. – Не думаю, что мы с вами знакомы.
– Это брат Майкла, Джон Фиске, – поспешила представить его Сара.
Рэмси протянул руку, и его длинные, костлявые пальцы, казалось, дважды обернулись вокруг руки Джона.
– Не могу выразить, как я сожалею о вашей утрате. Майкл был особенным молодым человеком, и я не сомневаюсь, что вы и ваши родные тяжело переживаете его смерть. Если мы можем что-то для вас сделать, прошу, только скажите.
Джон поблагодарил Рэмси, чувствуя себя чужаком на похоронах, смущенно принимающим соболезнования по поводу
– Непременно, – торжественно ответил он.
Рэмси взглянул на Перкинса и кивнул в сторону Чандлера и Маккенны.
– Кто эти люди и чего они хотят?
Перкинс объяснил, что происходит, четко, почти по-военному, хотя не вызывало сомнений, что Рэмси обдумал ситуацию на пять шагов вперед еще прежде, чем тот закончил говорить.
– Вы не попросите детектива Чандлера и агента Маккенну подойти сюда, Ричард?
Когда всех всем представили, Рэмси повернулся к Чандлеру.
– Мне представляется, что лучший способ подойти к данной проблеме – это сесть вместе с судьей Мёрфи и его клерками и устно обсудить дела, над которыми работал Майкл. Поймите, я пытаюсь сбалансировать ваше право расследовать убийство с обязанностью суда соблюдать конфиденциальность его мнений до тех пор, пока они не станут достоянием общественности.
– Хорошо.
«И я не хочу, чтобы кто-нибудь приписал мне утечку информации», – подумал за него Чандлер.
– Я не вижу причин, по которым вы не могли бы взглянуть на личные вещи Майкла, если он хранил здесь таковые, – продолжал Рэмси. – Я лишь прошу, чтобы все документы, имеющие отношение к работе суда, были отложены в сторону до тех пор, пока вы не поговорите с судьей Мёрфи. Затем, если обнаружится связь между каким-то делом, которое вел Майкл, и его смертью, мы обсудим возможности вашего более тщательного изучения новых данных.
– Договорились, господин верховный судья, – сказал Чандлер. – На самом деле я уже коротко переговорил с судьей Мёрфи.
Маккенна быстро согласился с таким подходом к делу.
Рэмси повернулся к Перкинсу.
– Ричард, прошу вас, сообщите судье Мёрфи и его клеркам, что детектив Чандлер намерен встретиться с ними в самое ближайшее время. Полагаю, завтра после устных прений подойдет?
– Отлично, – ответил Чандлер.
– Я также поручу юрисконсульту помочь вам в координации действий и решении вопросов конфиденциальности, которые могут возникнуть. Сара, ты ведь будешь тут завтра? Вы с Майклом были близки.
Джон посмотрел на девушку. «Интересно, насколько близки?» – подумал он.
Рэмси снова протянул ему руку.
– Я буду признателен вам, если вы сообщите мне о дате похорон.
Затем судья повернулся к Перкинсу.
– Ричард, после того как поговоришь с судьей Мёрфи, пожалуйста, зайди ко мне в кабинет, – сказал он таким тоном, что всем стало ясно, какая судьба ждет Перкинса.
После того как Рэмси и Перкинс ушли, Чандлер стоял и наблюдал за Маккенной, который снова заглянул в кабинет Майкла.
– Шеф Делласандро, – сказал полицейский, – чтобы создать вам как можно меньше неудобств, я приеду завтра со своими людьми, и мы тщательно обыщем кабинет, чтобы больше сюда не возвращаться.
– Мы будем вам чрезвычайно признательны, – ответил Делласандро.
– Однако
Фэбээровец наградил его сердитым взглядом; Делласандро кивнул. Фиске огляделся по сторонам и успел заметить, что Райт смотрит на Чандлера; затем он быстро закрыл и запер за собой дверь. «А он не дурак», – подумал Джон.
Когда Фиске и Чандлер направились к выходу из здания, их остановил голос Сары.
– Не возражаете, если я провожу вас? – спросила она.
– Я – нет, – ответил Чандлер. – Джон?
Тот не слишком дружелюбно пожал плечами.
– И почему у меня такое ощущение, будто нас только что посетил небожитель? – улыбнувшись, проговорил детектив.
– Наш шеф часто производит на людей такое впечатление, – тоже улыбнувшись, ответила Сара.
– Значит, вы работаете с судьей Найт? – спросил Фиске.
– Недавно начался мой второй год.
Они повернули за угол и чуть не столкнулись с Элизабет и Джорданом Найт.
– Ой, судья Найт, а мы только что говорили о вас, – сказала Сара и поспешила представить всех друг другу.
– Сенатор, – сказал Чандлер, – мы чрезвычайно высоко ценим то, что вы делаете для нашего района. Не имея дополнительного финансирования, вы сумели добиться для нас определенных благ. Теперь я буду расследовать убийства, сидя на велосипеде.
– Нам еще многое предстоит сделать. Проблемы копятся давно, и нам потребуется много времени, чтобы с ними справиться, – заявил Найт важным голосом политика, потом взглянул на Фиске, и его тон смягчился. – Мне очень жаль вашего брата, Джон. Я лично не был с ним знаком, поскольку редко бываю в суде. Если я слишком часто встречаюсь с женой за ланчем, средства массовой информации начинают думать, будто я пытаюсь повлиять на ее решения. Полагаю, они забывают, что мы живем в одном доме и спим в одной постели. Но, прошу вас, примите мои самые искренние соболезнования, вы и ваша семья.
Джон поблагодарил его и добавил:
– Не знаю, много ли это стоит, но я голосовал за вас.
– Для нас важен каждый голос. – Сенатор посмотрел на жену и нежно улыбнулся. – Впрочем, здесь тоже, так ведь, госпожа судья? Как говорил Бреннан? Хватит пяти голосов, чтобы добиться чего угодно… Боже праведный, если б мне пришлось волноваться лишь о пяти голосах, я был бы на тридцать фунтов легче и все мои волосы остались бы черными.
Элизабет Найт не улыбалась; глаза у нее были такими же красными, как у Сары, а лицо – бледнее обычного.
– Сара, я хотела бы встретиться с тобой завтра после дневного заседания, – сказала она и откашлялась. – И еще, пожалуйста, поговори со Стивеном насчет стенограмм по делу Чанс. Мне они нужны самое позднее к завтрашнему дню. Даже если ему придется работать всю ночь. – Ее голос стал немного пронзительным, что явно потрясло Сару.
– Я немедленно скажу ему, судья Найт.
Элизабет схватила Сару за руку.
– Спасибо, – сказала она и с трудом сглотнула. – И, пожалуйста, не забудь, что завтра в семь вечера я жду у себя дома судью Уилкинсона на ужин.