Чистилище для Гурова
Шрифт:
– Ну, как у вас?
– Лева! Тебе, как всегда, все нужно было еще вчера, – хмыкнул заведующий. – Имей терпение! Анализ ДНК за пять минут делается только в кино! Пока могу только сказать, что девица была крепко под кайфом, как и мужчина, которого она оцарапала до крови, какая именно это была гадость, выясняем.
– Когда будет готово ДНК, звоните в любое время дня и ночи, – попросил Гуров. – А что с машиной?
– И пальчики, и потожировые имеются во множестве. В пепельнице – куча окурков, а на полу всякой всячины немерено. Словом, работой ты нас загрузил под самое не могу. А поскольку еще и сверху нажимают, то трудимся мы в поте лица. Да! Чуть не забыл! Под передним пассажирским сиденьем сумка небольшая
– Клатч? – уточнил Гуров.
– Да, кажется, их так называют – у дочки моей такая есть. Так вот, в ней косметика всякая, немного денег, презервативы, пластиковая банковская карта и водительские права на имя Болотиной Ларисы Игоревны.
– Сказочно хорошо! – с чувством проговорил Лев. – Я к вам попозже подойду и сам посмотрю.
– Левушка! Ты думаешь, что мы здесь ночевать собрались? – с ехидцей спросил завлаб.
– Родимый! А разве ты еще не понял, что да? – вкрадчиво ответил Гуров, а потом, положив трубку, повернулся к Лошкареву и, не сдержавшись, сказал: – Опера бывшие, блин, вашу мать! Вы что в органах внутренних дел делали? Дерьмом по кишкам мотались, пока вас не высрали? Машину-то обыскать можно было? Сумка Ларисы же под передним пассажирским сиденьем лежала! В пепельнице окурков – до хрена! На полу – мусор! Ну, хоть немного прибраться не сообразили? Но нет! Вы окончательно страх потеряли! В свою неуязвимость уверовали! Решили, что вам все позволено! Так что конец вам! И тебе! И Сучку! О Сучонке я вообще молчу!
Лошкарев слушал его с закрытыми глазами, и только по лицу его градом катился пот, а потом он, судорожно сглотнув, неуверенно произнес:
– Вы все это подбросили.
– Не прокатит! Гараж на даче «болгаркой» вскрывали при понятых и при них же грузили запертую на все замки машину на эвакуатор. Такой ее сюда и доставили! Хотя думай ты что хочешь! С тобой и Сучком ни я, ни суд, ни прокуратура, ни Следственный комитет, ни ФСБ разбираться не будут! С вами будет Болотин разбираться! Вот ты назвал Лариску шалавой, а она ему была родная дочь! Все! Пиши! – Гуров повернулся к Павлу: – Я пойду, посмотрю, чем люди заняты, а ты Ложкомоя посторожи. Если он начнет какие-нибудь телодвижения делать, кулаки у тебя при себе.
– И даже следов не останется, – заверил его парень.
А Гурову действительно нужно было выйти, потому что его трясло от бешенства. В коридоре он выключил диктофон, на который записал весь свой разговор с Ложкомоем от начала до конца. Ничего! Пусть Болотин послушает! Впредь ему наука будет! А то наберут к себе всякую шантрапу, а потом удивляются, откуда что берется! Идти в таком состоянии к своим временно подчиненным Лев не решился – еще сорвется на кого-нибудь, чего доброго. Орлов заседал у руководства, а пить чай с его секретаршей настроения у Гурова не было. Он вышел во внутренний двор и стал по нему медленно гулять, ожидая, когда успокоятся разгулявшиеся нервы. Тут его окликнул Фомич:
– Иваныч! Ты чего как с цепи сорвался?
– От жизни веселой, – буркнул Лев и попросил: – Слушай! Стрельни у кого-нибудь сигарету!
– Ты ж бросил, – удивился Фомич, но, внимательно посмотрев на него, отошел и вскоре вернулся с уже дымящейся сигаретой.
Гуров затянулся пару раз, но во рту тут же стало так противно и горько, что он бросил ее в ящик с песком.
– Ладно! Пойду воевать дальше.
Как ни странно, он немного успокоился и действительно пошел выяснять, чем заняты приданные ему люди, а те встретили его растерянными взглядами.
– Лев Иванович! По этому списку в Москве в настоящее время никого нет.
– Это установленный факт или вам так сказали? – опять взбесившись, спокойным ровным голосом, но со зверским выражением лица спросил он, сел к столу, пододвинул к себе телефон и список, набрал первый же номер и, когда ему ответил какой-то мужчина, сказал: –
– Нет, – вежливо ответили ему. – Я дворецкий. Константин Сергеевич сейчас отдыхает и велел его не беспокоить.
– А ты рискни, побеспокой! – посоветовал ему Гуров таким тоном, что тот даже закашлялся. – Скажи ему, любезный, что с ним хочет поговорить полковник полиции Гуров Лев Иванович. Пусть он уж снизойдет со своих высот и возьмет трубку, иначе придется ему свою репутацию с «Ванишем» отстирывать!
Трубку, судя по звуку, положили, и тишина в ней была довольно долгой, а потом раздался вальяжный, барственный голос:
– Как вас там, полковник! Я не привык, чтобы в моем доме…
– Заткнись! – рявкнул Гуров. – И слушай внимательно, потому что повторять не буду! У тебя есть дочь Оксана?
– Я не понимаю…
– Я спросил! – уже заорал Лев.
– Да, есть, но…
– Опять заткнись! 8 февраля она с кучей таких же придурков была в ночном клубе «Чистилище». В этот вечер там была убита дочь Игоря Петровича Болотина Лариса. Твоя дочь и остальные являются ценными свидетелями по этому делу. Их неявка завтра в десять часов утра в главк будет расценена как противодействие следствию. Я понимаю, что и тебе, и ей на это наплевать. Но! Если завтра в назначенное время хоть один человек из этой шоблы не явится, то к вечеру в Интернете появится очень много интересного про то, чем они там занимались и как развлекались. Вот пусть она садится на телефон и обзванивает своих одноклубников, – издевательски произнес Гуров. – Ты меня понял?
– Но ее действительно нет в России!
– Значит, смотри Интернет! – посоветовал Лев.
– Вы блефуете! Все записи пропали! Я точно знаю!
– Костик! Ты не поверишь, но они нашлись! Все! – выкрикнул Гуров и положил трубку.
Окружающие некоторое время молчали, а потом раздался тихий, осторожный голос:
– Лев Иванович! Вообще-то это был, – и мужчина назвал фамилию очень известного в России банкира.
– И что? – невозмутимо поинтересовался Гуров. – Он свои деньги заработал в шахте? У доменной печи? Или еще каким-нибудь честным образом? Чем он отличается от нас с вами? Чем он лучше нас с вами? Он что, в засадах мерз? Под пулями бегал? Вооруженных бандитов один на один брал? А ведь мы с Орловым в команду самых лучших, самых надежных отбирали! Так что же вы позволяете так с собой обращаться? Вы что, при них лакеями служите – и они вам зарплату платят? Или вы официанты – и они вам на чай дают? Ну чего вы перед ними прогибаетесь, объясните мне? Да вспомните, в конце концов, что вы – мужики и офицеры, а не проститутки! Ну почему я могу, а вы – нет?
– Потому что вы – Гуров!
– Да! Я Гуров! Но я что, из другого теста слеплен? Меня сюда с Луны привезли? Или я в какой-то другой стране вырос? – Тут у него зазвонил сотовый, и он буркнул в трубку: – Да!
– Лев Иванович! Ваш номер телефона мне дал Игорь Петрович Болотин. Это Константин Сергеевич! Мы с вами только что разговаривали! Дело в том, что Оксаны действительно сейчас нет в России, но она немедленно вылетает. Только в связи с пересадкой она, даже не заезжая домой из аэропорта, никак не успеет приехать к десяти часам в ваш главк, но к одиннадцати должна успеть. Это ничего, если она опоздает?
– Хорошо, Константин Сергеевич, пусть Оксана приезжает к одиннадцати, – согласился Гуров. – Но обзвонить всех своих одноклубников она должна обязательно.
– Да-да, Лев Иванович! Она этим уже занимается, – заверил его банкир.
Гуров отключил телефон и уставился в окно – на душе было до жути мерзко и погано, и очень сильно хотелось напиться, как говорил Орлов, до зеленых чертиков, а потом проснуться, ничего не помнить и начать все с чистого листа. Все вокруг него, затаив дыхание, молчали. Наконец Гуров вернулся к действительности и спросил: