Чистилище. Финал
Шрифт:
– Дайте изображение! – приказал Левински. – Приготовьтесь открыть огонь!
Одно из окон погасло, отключая чью-то камеру, и тут же вспыхнуло видом с высоты птичьего полета. Стало видно скалу, под которой располагался вход в тоннель Вильмана, разрытый вход и транспортный вертолет на лыжном шасси, стоящий неподалеку. Транспортный вертолет запустил винты, и камеру перенаправили выше. От горизонта прямо на оператора мчались две точки, быстро увеличиваясь в размерах. Спустя секунду они с ужасающей скоростью бесшумно промчались мимо, и Димка едва успел их разглядеть. Странные блестящие аппараты дисковой формы… со знаком Вильмана на борту!
– Уничтожить их! – заорал полковник Левински. – Уничтожить немедленно!
Боевой вертолет ударил по летающим дискам из всех стволов, но неизвестные противники легко и невероятно быстро изменили траекторию движения, уходя от росчерков пулеметно-пушечных трасс. Вертолетчики успели запустить им вслед ракеты, но летающие диски сожгли их короткими выстрелами и ринулись на сближение. Второй диск испустил короткий поток сияющих сгустков прямо в камеру, в эфире раздались крики ужаса пилотов, и картинка сменилась помехами. Полковник перешел на крик, вызывая вертолет, но ответа не было. Тогда Левински вышел на связь с командой морпехов, чьей задачей являлась охрана входа в тоннель. Но ответа вновь не последовало. Вместо них на связь вышла команда, охраняющая ретранслятор, и полковник приказал им выйти на поверхность и выяснить, что происходит.
– Кораблю приготовиться к отражению атаки с воздуха! – объявил Левински, и большая часть престарелых моряков покинула каюту для компаний. Остальные остались наблюдать за экраном.
Пока Левински отдавал приказы морским офицерам, во всех видеоокнах что-то сверкнуло, и его перебило сразу несколько голосов:
– Свет! В тоннеле зажегся свет! Сэр! – Морпехи ощетинились винтовочными стволами во все стороны, ожидая нападения: – Освещение заработало по всей протяженности тоннеля!
– Лидерам команд доложить обстановку! – скомандовал полковник. – Что вы видите?
Лидеры команд начали поочередные доклады, из которых стало ясно, что пока опасности никто не наблюдает. Свет шел сверху, его испускали полочные своды, кажется, камень, из которого они состояли, светился, большего понять не удавалось. Огромные ворота, расположенные по обе стороны тоннеля, не открылись, и вообще никак не изменились, но престарелые морпехи продолжали держать на прицеле ближайшие из них. Потом команда ретранслятора выбралась на поверхность, и их камеры показали жуткую картину: обломки обоих вертолетов и трупы растерзанных неизвестным оружием морпехов.
– Выживших нет, сэр! – доложил один из офицеров. – Противника не наблюдаю. В небе чисто.
– Сэр! – вклинился в эфир голос оператора робота. – Движение в вертикальной шахте!
– Что? – переспросил полковник, и охраняющие шахту престарелые солдаты отпрянули от установленной возле крылатых статуй лебедки, вскидывая оружие. – Дайте мне изображение с камеры! Как глубоко спустился робот?
– Пятьдесят ярдов, сэр! – ответил оператор. – Мы недавно начали спуск! Вывожу картинку!
Окно, транслирующее изображение с камеры робота, продемонстрировало вид на освещенную неярким светом шахту. Шахта представляла собой массивную каменную лестницу, под углом в шестьдесят градусов уходящую далеко вниз. И там, внизу, метрах в двухстах,
– Приблизить изображение! – приказал полковник. – Я хочу видеть, кто это!
– Я не могу, сэр! – возразил оператор. – Камера не отвечает на команду приближения! Возможно, механизм вращения объектива отказал из-за того, что робот сильно наклонен, аппаратура серьезно изношена. Сэр, тот, кто поднимается по лестнице, вооружен, это заметно по силуэту! Я думаю, надо вытащить робота из шахты, чтобы не подставлять под пули!
– Вы видели ещё кого-нибудь на лестнице? – уточнил Левински. – Сколько их там может быть?
– Он один, сэр! – уверенно заявил оператор. – Это совершенно точно! Он двигается вверх по лестнице слишком стабильно, это подозрительно! Лестница очень длинная, ступени массивные, обычный человек должен уставать и останавливаться для отдыха, но он не сбавляет темпа. Если он не остановится, то через три минуты будет здесь.
– Поднимайте робота! – разрешил полковник. – Второму взводу организовать засаду и захватить противника! Первому взводу контролировать ретранслятор и следить за входом в тоннель с безопасного расстояния! На улицу не выходить! Всем соблюдать тишину! Возьмите этого ублюдка!
На изображениях с морпеховских камер всё пришло в движение, и престарелые бойцы начали подготовку к захвату. Морпехи занимали позиции за крылатыми статуями, ловко прячась за постаментами и лапами, оператор орудовал лебедкой, извлекая из шахты робота. Картинка с его камеры тряслась, и понять, что она показывает, стало ещё труднее.
– Быстрее! Быстрее! – торопил его морпеховский майор, одновременно вглядываясь в изображение на походном мониторе. – Он приближается! Он заметил робота?
– Думаю, да! – суетился престарелый оператор. – Но никак не реагирует! Может, он не знает, что такое робот? Или не догадывается, что на нем камера и мы его видим?
– Или пытается усыпить нашу бдительность! – майор разгадал планы противника. – Полковник, сэр! Подтверждаю наличие вооружения! Не могу идентифицировать оружие в таких условиях, но противник одет в военное снаряжение, имеющее арктический камуфляж, и маску, оставляющую открытыми только глаза! Оружие у него на груди, он может использовать его в любой момент!
– Возьмите этого ублюдка, майор! – потребовал Левински. – Он нужен нам живой! В качестве превентивной меры можете прострелить ему конечности, если сочтете нужным. За работу!
– Да, сэр! – отчеканил майор, и престарелые морпехи исчезли за статуями.
Немного погодя лебедка вытянула из шахты салазки с роботом, и оператор лихорадочно забегал вокруг них, отцепляя робота от лебедки и прочих креплений. Едва робот оказался свободен, оператор схватил пульт управления, направил робота полным ходом в сторону выхода и побежал следом, испуганно оглядываясь через каждые несколько шагов. В эфире воцарилось гробовое молчание, и вся каюта компаний не спускала с экрана напряженных взглядов. Даже террористка Вайс, заметно расслабившаяся после того, как стало ясно, что её бойфренд жив, следила за происходящим, затаив дыхание. Димка старался держать в поле зрения все окна, транслирующие изображения с камер морпехов, а заблокированные в лаборатории Вильмана люди, не имея возможности наблюдать видео, вслушивались в замолкший эфир.