Чистилище. Финал
Шрифт:
– Он подходит! – раздался тихий шепот морпеховского майора. – Всем приготовиться!
Секунд пять не происходило ничего, и камеры морпехов передавали вид из-за постаментов статуй на вход в вертикальную шахту. Потом в глубине шахты что-то шевельнулось, вроде что-то белое, и картинка в морпеховских окнах сменилась пургой помех. Кто-то из сидящих неподалеку от Димки престарелых матросов тихо выругался, и в этот момент в эфире прозвучала команда майора:
– Огонь!
Грянули автоматные очереди, и эфир потонул в истошных душераздирающих воплях.
– Майор! – полковник Левински
Ответом ему были надрывные, почти нечеловеческие крики боли и ужаса, забившие собой весь эфир. В каюте компаний люди повскакивали с мест, заблокированные в лаборатории нервно переглядывались, вскидывая оружие, остальные команды морпехов срочно залегли, беря на прицел тоннель, и внезапно их видеокамеры стали отключаться одна за другой. В следующую секунду жуткие вопли стихли, и во внезапно воцарившейся тишине послышался неторопливый звук тяжелых шагов. Видимо, чью-то рацию заклинило в режиме передачи, и сейчас все слышат, что происходит рядом с ней. Тяжёлые шаги начали удаляться, и полковник Левински вновь вышел в эфир:
– Майор? Вы меня слышите? Доложите свой статус! – Ему не ответили, и полковник продолжил вызывать: – Команда «Джей»! Ответьте! Повторяю! Команда «Джей»! Ответьте!
Никто из морпехов, организовавших засаду, на связь не выходил, и полковник повысил голос:
– Оператор! Вы меня слышите?
– Да, сэр! – испуганным шепотом откликнулся тот.
– Где вы находитесь? – потребовал отчета Левински. – Где робот? Что с командой «Джей»?
– Робот где-то возле лаборатории Вильмана, сэр! – шептал оператор. – Я его обогнал, точно не знаю насколько! Освещение погасло, тут кромешная тьма, я ничего не вижу! Я опасаюсь включать фонарь! Со стороны шахты раздавалась стрельба и жуткие крики, сэр, теперь там тишина!
– Отправьте туда робота! – приказал Левински. – Используйте камеру ночного видения!
– Но, сэр, я не могу здесь задерживаться, это может быть опасно! – ещё тише забормотал престарелый оператор. – Я должен как можно скорее добраться до выхода! Робот выдаст меня…
– Оба вертолета уничтожены! – рявкнул полковник, перебивая перепуганного оператора. – Куда вы собрались идти?! До берега сто километров, не считая прибрежных льдов! Единственный выход – уничтожить противника! Ваш робот вооружен термобарической ракетой! Поджарьте ублюдка!
– Да, сэр! – оператор немного воспрял духом, и стало слышно, как он щелкает кнопками пульта управления. – Я его вижу, сэр! Он возле статуй, идет сюда! Не могу дать вам изображение, трансляция не работает, связь только по проводам! Сейчас я поджарю его! Точно в голову! Пуск!
Раздалось шипение срывающейся с пусковой установки ракеты, и спустя мгновение в эфире оглушительно громыхнуло и затихло – включенная рация погибшего морпеха вышла из строя. Судя по тому, как на экране вздрогнули заблокированные в лаборатории люди, грохот взрыва донесся до них несмотря на массивные стены. Секунду никто не произносил ни звука.
– Он всё ещё идет! – истерично взвизгнул в эфире оператор. – Он движется прямо на меня! Помогите!!! – Его голос задрожал, принимая полубезумные интонации. Похоже, оператор бежал в темноте, стремясь
Его вопль резко взлетел до фальцета, перешел в хрип и оборвался, сменяясь зловещей тишиной.
– Взвод «Кей»! – Левински вызвал взвод морпехов, которым было поручено охранять ретранслятор. – Докладывайте!
– Освещения нет, сэр! После взрыва из глубины тоннеля пришла сильная ударная волна, у нас имеются пострадавшие! Все камеры вырубило ещё до взрыва, работают только рации! Противник не замечен, приборы ночного видения не показывают целей! Другие команды не отвечают!
В этот момент Димка увидел, как стоящий у люка Абдулла меняется в лице. В лаборатории Вильмана освещение не гасло, видеокамеры тоже функционировали, и теперь все смотрели на их окна. И на всех этих окнах Димкины солдаты медленно и тихо отступали в глубь лаборатории, прячась за оборудование и не отводя винтовочных стволов от громады запертого люка. Абдулла обернулся к кому-то из солдат, прислонил палец к губам, подавая знак соблюдать тишину, и тоже попятился в дебри массивных приборных установок. Несколько секунд все молчали, держа люк на прицеле, потом заговорил полковник Левински:
– Абдулла! Докладывайте!
– Мне показалось, что я слышал шаги, сэр! – зашептал в эфир Абдулла. – Там, за люком!
– Вы хотите сказать, что расслышали шаги через метр стали? – уточнил полковник. – Или в лаборатории установлены микрофоны, и вы слышите звуки из тоннеля?
– Нет, сэр! – голос Абдуллы звучал неуверенно. – Микрофонов тут нет, взрыв ракеты был слышен совсем глухо… Но… мне показалось, что я слышу шаги… я не уверен, сэр…
– Мне тоже показалось, что я слышу шаги! – подтвердил кто-то из Димкиных солдат. – За люком!
– И мне… – в эфир вклинился лидер престарелых инженеров. – Но теперь я ничего не слышу…
– Сохраняйте радиомолчание и следите за люком! – приказал полковник и вновь вызвал морпехов: – Взвод «Кей»! Фонари не включать! Себя не демаскировать! Использовать приборы ночного видения и тепловизор! Наблюдать за тоннелем! В случае обнаружения противника уничтожьте его без предупреждения!
– Да, сэр!
Несколько минут в эфире стояла напряженная тишина, и сидящие в каюте компаний люди ожидали развития событий. Те, кто был заблокирован в лаборатории, не двигались с места, и их камеры выдавали похожие картинки – вид на закрытый люк из разных углов просторного помещения. Изредка молчание прерывалось докладом майора, командующего взводом «Кей», о том, что всё тихо и противника не видно, после чего эфир вновь замолкал, и все превращались в слух.
– Слышишь? – раздался шепот кого-то из престарелых морпехов. – Шаги! Там, в темноте!
– В приборе ночного видения пусто, – так же тихо ответил ему другой. – Что на тепловизоре?
– Нет отметок, – откликнулся ещё один. – В тоннеле пусто… Черт! Я тоже слышу это!
– Полковник, сэр! – скороговоркой зашептал майор. – Мы слышим шаги в глубине тоннеля! Но согласно приборам, там должно быть пусто! Прошу разрешения отступить на улицу!
– Отступайте! – разрешил Левински. – Соблюдайте тишину и осторожность!