Чистильщик
Шрифт:
– Хотелось бы знать, откуда у вас такие сведения? Уж не от бандитов ли?
– Именно.
– И вы им доверяете? – брезгливо произнес Николай Николаевич.
«Ему наплевать,– подумал Валерий.– Эта брезгливость – только игра. Аналитический ум, в котором нет места чувствам и эмоциям. Он ставит эксперимент – и наблюдает за результатом».
Бывший ученый, Васильев с ходу улавливал такие вещи.
– Обстоятельства, при которых я получил эту информацию, дают мне уверенность в ней не сомневаться! – отчеканил Васильев.
– А Виктор о
– Какой Виктор? – Васильев удивился.
– Покойный. Виктор Силантьевич Солохин.
– Силыч,– сказал Петренко, но Валерий уже догадался, о ком речь.
– Он говорил: после соответствующий подготовки из вас выйдет отличный волкодав. Не хотите?
– Что?
– Поступить на службу. Новое имя, новые возможности, никаких проблем с теми, кто сейчас жаждет вашего скальпа.
Предложение прозвучало очень искренне и дружелюбно. Но это был еще один эксперимент.
– Спасибо, нет,– холодно произнес Васильев.– Я уже видел, как ваша служба заботится о своих. На примере Силыча.
– Напрасно вы так, Валерий,– укоризненно проговорил собеседник.– Виктор был моим другом. Если бы не его бзик – уничтожение наркотиков, ваша группа до сих пор успешно работала бы.
– Не вижу связи между стукачом в погонах и уничтожением дури.
– Связь самая прямая, Валера. Стукач в погонах, как вы выразились,– это очень дорогое удовольствие. Особенно если звезды на погонах достаточно крупные. А деньги в преступных кругах просто так не тратят. Только когда речь идет о еще более крупных деньгах. Виктор же прекрасно понимал, что его задача: не уничтожение наркотиков, а сокращение их сбыта на территории России и переключение поставщиков на западный рынок.
– Не понимаю.
– И очень хорошо, что не понимаете. Здесь затронуты серьезные государственные интересы.
– Ну да, конечно. Знаете, как русское оружие попадает к чеченским боевикам? Не знаете! И не узнаете. Потому что это – военная тайна.
– Ага,– сказал Васильев.– Интересы своры воров, ужопившихся в думских и кремлевских креслах! Знаем мы их интересы!
– Не надо судить так прямолинейно. Президенты приходят и уходят, а мы остаемся. И судьба России нам не безразлична.– Голос Николая Николаевича звучал настолько искренне, что Васильеву пришлось еще раз напомнить себе: это – игра.– Так же, как она была небезразлична и Солохину. И Купцову. Вы его знали как Терминатора.
– Что, Гоша тоже ваш? – вновь удивился Васильев.– Сашок, ты был в курсе?
– А какая, на хрен, разница? – флегматично проговорил Петренко.
– Видишь, как хорошо выходит. Мы ведь, оказывается, не шкуры свои спасаем, а, можно сказать, Родине служим, а, Сашок? – с иронией произнес Васильев.
– Выходит хорошо,– согласился Петренко.– Знаешь, как в анекдоте. «Как кормят, товарищи солдаты? Хорошо?» Солдаты молчат. «Выходит, хорошо?» – «Выходит-то хорошо,– говорят.– Входит плохо».
Николай Николаевич вежливо засмеялся.
–
– Это точно,– кивнул тот.– Я выполню вашу просьбу, ребята. Насчет информатора. Но с одним условием: вы точно и в подробностях расскажете мне, чем занимались в последние дни и каким образом именно вам удалось уцелеть.
– Никаких условий! – отрезал Васильев.
– Поймите меня правильно, Валерий,– терпеливо произнес Николай Николаевич.– У меня тоже есть руководство. И мы – не гражданская лавочка. Если у меня будут факты о том, что ваша группа продолжает результативно работать, то я с полным основанием смогу оказывать вам поддержку.
– То есть сдать нас очередному стукачу?
– Валерий, даю вам слово: любая информация, которая может вам реально повредить, дальше меня не пойдет.
– Хорошо,– подумав, сказал Валерий. Все равно выбора у него не было. Разве что перерезать собеседнику горло.– Мы договорились. Сашок, ты не против?
– Не возражаю.
Спустя полчаса они высадили Николая Николаевича у метро «Петроградская» и поехали домой к Васильеву. Вернее, в его подвал. Поупражняться в метании острых предметов.
– Забавно,– сказал Валерий.– Я вчера мужикам так лихо врал про секретное задание, а получилось, что и не врал. Сашок, скажи, ты же не первый год всем этим занимаешься?
– Третий.
– Неужели ни о чем не догадывался?
– А зачем?
– Ну… любопытно.
– Любопытному хрен дверью прищемили. Ты своего дружка, Хирурга, не спрашивал: куда Шизу определили?
– Спрашивал. В спецлечебницу. Заплатят за все сами.
– И что дяди доктора говорят?
– Ничего хорошего.
– Жалко хлопца. По мне лучше сдохнуть, чем так.
– Ну, может, еще отойдет…
– Может. Николаича надо подключить. У них там спецы классные.
– Я ему не доверяю. Ладно, он нас вычеркнул. Мы ему никто. Но Силыча…
– Не гони волну. Может, он побольше нашего переживает. В чужую башку не влезешь. У них там свои игры. Ты не бурчи, а радуйся. Мог ведь не поддержку кинуть, а дать команду упырям ихним – и мочканули бы нас на счет два.
– Еще не вечер.
– Как раз вечер. Раз на свиданку к нам сам пришел, а не свинцовую посылочку прислал, значит, проехали.
– Ты предполагал?..
– А ты – нет? Ты меня огорчаешь, Валерик! Это же азбука! Ну, считай, у нас новый день рождения сегодня.
– Перестань. Мало в нас стреляли?
– Много. Но попали только один раз,– Петренко потер красный рубец на черепе.– В этом, браток, разница между спецом и бандюком.
– Мало, что ли, на них спецов работает? – фыркнул Васильев.
– Много,– согласился Петренко.– Только ты вспомни, что вчера было? Слепили нас, как молодых. А это просто менты. Обычные опера. А то – Контора. Если Контора тебя списать решит – все. Сливай воду.