Чисто шведские убийства. Отпуск в раю
Шрифт:
— На конференции пчеловодов в Ваггерюде. Я изложила ему суть дела и сказала, что и мы, и Тира Бурен считаем, что Фредрика убили. Как только он сообразил, что тут есть связь с Джесси Андерсон, то как воды в рот набрал. По-моему, Эл-Йо захотелось выключить телефон и ничего больше об этом не слышать, но почему — это я, хоть убей, не понимаю. Так-то он хороший начальник. Не могу избавиться от ощущения, что на него кто-то давит. А сегодня утром именно об этом его спросила «Симбрисхамнсбладет». И источником она называет человека,
Винстон постарался сохранить невозмутимое выражение лица.
— Понятия не имею.
Эспинг с подозрением глянула на него.
— Кто бы ни был этот человек, хорошо бы ему соблюдать осторожность, — заметила она. — Я уже говорила, что Юнна Остерман — человек очень сообразительный. И она на что угодно пойдет, лишь бы спасти свою газету.
Винстон кашлянул.
— Давайте вернемся к жертве убийства, Фредрику Урдалю.
У Фелисии, которая как раз возникла у столика — она принесла еще кофе, — сделался испуганный вид.
— Вы сказали — Фредрик Урдаль? Электрик, весь в татуировках? Туве, ты не сказала, что нашла именно его!
— Вы его знали? — спросил Винстон.
— Он время от времени обедал здесь. С тех пор как я добавила в меню блюдо дня, ко мне заходит много рабочих. Фредрик одно время очень усердно ко мне подкатывал, потому-то я и знаю, как его зовут. Прекратил, только когда я сказала, что у меня аллергия даже на слово «гетеросексуальность». Кстати, вчера он здесь был.
— Когда? — в один голос спросили Винстон и Эспинг.
— Во второй половине дня. Они с еще одним спецом пили кофе. Хассе — что-то-такое. Приятный парень с хвостиком, он тоже довольно часто заходит.
— Хассе Пальм? — спросила Эспинг.
— Вроде да. И он, по-моему, тоже электрик. У них обычно на одежде написано, чем они занимаются.
— Еще что-нибудь помните? — спросил Винстон.
— Оба пили кофе, больше ничего не брали. Пробыли здесь минут пятнадцать. Сидели в саду, за дальним столиком.
— Вам ничего не показалось странным?
Фелисия задумалась.
— Да, было кое-что. Когда я подошла, чтобы предложить еще кофе, оба замолчали. Замолчали на полуслове, как будто не хотели, чтобы я слышала, о чем они говорят.
Винстон и Эспинг переглянулись.
— Не хотите после обеда прокатиться в Йислёвсстранд? — спросил Винстон.
— Отличная мысль! — улыбнулась Эспинг.
Когда Эспинг и Винстон вошли в бытовку, Хассе Пальм был в кухоньке.
Эспинг огляделась, желая убедиться, что больше здесь никого нет. Вдоль стены громоздились коробки из-под электроприборов и электроники, а в остальном в бытовке ничего не изменилось.
— И снова здравствуйте, — сказал Хассе. — Хотите кофе?
Винстон отрицательно покачал головой, указал на складной стул и резко произнес:
— Сядьте.
Сам он устроился напротив Электрохассе. Эспинг осталась
— Сегодня утром мы обнаружили в торпе возле Халламёллы труп Фредрика Урдаля, — начал Винстон.
— Че-чего?
Новость явно потрясла Электрохассе.
— Вчера во второй половине дня вы с ним встречались в кафе «У Фелисии», — продолжал Винстон. — О чем вы говорили?
— Ни о чем… — Глаза у Хассе забегали.
— Фредрика убили, — тихо сказала Эспинг. — Кто-то пропустил через его тело смертельный разряд и подстроил так, чтобы все выглядело как несчастный случай. «Ты наворотил, а мне подчищать. И не пытайся замазать меня своим дерьмом» — вы ведь именно так ему ответили, когда он вам звонил в понедельник?
Последние слова были предположением, но Эспинг удалось произнести их как утверждение.
Голос Электрохассе упал до шепота:
— О господи.
Винстон подался вперед и повторил:
— О чем вы с Фредриком вчера говорили?
— Он… он мне кое-что продал.
— Что именно?
— Несколько материнских плат для системы безопасности.
— Отсутствующие материнские платы? Как они попали к Фредрику?
Электрохассе беспокойно заерзал.
— Когда я пришел на его место, мы провели инвентаризацию, и материнские платы в офисе были, лежали в коробке. Но когда мы стали монтировать систему и подключать камеры, коробки в офисе уже не оказалось. А потом, в понедельник, Фредрик вдруг позвонил мне и предложил купить у него точно такие же платы…
— В понедельник, когда мы сюда приезжали? — спросила Эспинг. Винстон одобрительно кивнул: абсолютно верное предположение.
— Он сказал, что я могу заплатить ему двадцать пять тысяч наличными, а в счет поставить шестьдесят тысяч — столько стоили бы новые платы. Никто бы ничего не заметил. Вчера в кафе мы провернули сделку. — Хассе указал на коробку в углу. — Надо было отказаться, не ввязываться в его темные дела. Но проект этот не очень доходный, так что любые лишние деньги…
Конец фразы повис в воздухе.
— Когда вы разговаривали с Фредриком, каким он вам показался? — спросил Винстон. — Нервным, встревоженным?
— Не-ет. Скорее довольным как черт. Он говорил, что скоро свалит в Таиланд. Потому-то ему и нужны наличные.
— В Таиланд?
— Да, ему судебный исполнитель в затылок дышал. Фредде говорил, что купит там бар. Уедет из Швеции навсегда. Поначалу я решил, что он так просто языком треплет.
Винстон записал.
— Он еще что-нибудь говорил?
— Нет. Он сидел как на иголках, так что мы обделали дело, выпили по чашке кофе и разошлись по машинам. Я получил коробку с платами, он — конверт с наличными, и я уехал домой. У нас с Лиселотт по четвергам танцевальная школа. Вчера была румба. Мы так выдохлись, что легли около одиннадцати. Позвоните ей, спросите, если мне не верите!