Чисто шведские убийства. Отпуск в раю
Шрифт:
Винстон спустился по лестнице. За ним спустились Эспинг и остальные новоприбывшие. Ян-Эрик с любопытством озирался.
— Вот она, пасть зверя! — излишне громко произнес он и подхватил с подноса бокал шампанского. — Дорогой Петер, придется вам объяснить, что все это значит. Не каждый день полиция увозит тебя из собственного дома. Хотя постойте… — Ян-Эрик расплылся в довольной улыбке. — Вы собрали здесь всех подозреваемых, чтобы обличить преступника, прямо как в «Убийстве в Восточном экспрессе». Браво, дорогой Петер! Браво!
Грузный актер поднял бокал, прочие
— Ян-Эрик прав. Мы собрались, чтобы разгадать тайну, и сделаем это вместе.
— А нельзя было до завтра подождать? — раздраженно прервал его Мортенсон. — И сделать все как-то более цивилизованно? Эл-Йо?
— Нет! — неожиданно твердо ответил Эл-Йо. — Дело не может ждать. — Он кивнул Винстону. — Продолжайте, пожалуйста, Петер!
Винстон кивнул в ответ и смотрел на гостей, пока не убедился, что все внимание снова направлено на него.
— Перед нами загадочная история, — начал Винстон. — В ней есть сильные чувства, незавершенные дела. — Он взглянул на Софи Врам, потом на Класа Мортенсона и продолжил: — Любовь и ненависть. — Отметил, как поежились Мудиги. — А еще это история о короле Лире, летних беседах и неуловимом коте. И, что немаловажно, о семейных связях.
Винстон заметил, с какой надеждой смотрит на него Аманда.
— Эта история начинается с Софи Врам. Не зная, что делать с бесполезным участком земли в Йислёвсхаммаре, она связывается со своим старинным другом, яблочным королем Класом Мортенсоном.
Винстон указал на Софи, потом на Мортенсона.
— Класу приходит в голову идея построить элитные виллы. Но, чтобы избежать ненужного внимания, нужна подставная фигура. Кто-то, кто не боится конфликтов. И тут появляется Джесси Андерсон. Селфмейд-риелтор, звезда телешоу с жесткой хваткой и умением держать нос по ветру. Идеальный фасад. При Джесси ассистентка — малозаметная, но компетентная.
Элин бледно улыбалась, теребя блузку.
— Благодаря знакомствам Мортенсона разрешение на застройку без труда проходит все инстанции, в том числе и охрану береговой линии, — продолжал Винстон. — Хотя местные жители выступают против застройки единым фронтом и отнюдь не молчат. Громче всех звучит голос Маргит Дюбблинг, а также Яна-Эрика и Альфредо Шёхольмов, чей дом еще и оказался по соседству со строительной площадкой.
— Hear, hear! [40] — Ян-Эрик снова с довольным видом поднял бокал. Альфредо и Маргит происходящее явно забавляло гораздо меньше.
— Но Клас, Софи и Джесси недооценили сопротивление. Местные жители начинают собирать подписи против застройки, подают жалобы, а пресса пишет критические статьи.
Винстон кивнул Юнне Остерман; та в ответ заинтересованно взглянула на него.
— Потенциальные покупатели насторожились. Остались только Софи Врам, которой пообещали скидку в благодарность за то, что она продала участок, и супруги Мудиг. Проект вот-вот обанкротится. Но тут вмешивается Клас: со счета его кипрского предприятия приходит внушительная сумма, а Клас благодаря этому значительно увеличивает свою и без того существенную — и анонимную — долю.
40
Верно! (англ.)
Клас
— Далее — гениальный ход. — Винстону стало жарко. — Джесси Андерсон покупает скульптуру-крюк, уводит из-под носа у муниципального совета и обещает пожертвовать ее городку. Эта мера создает проекту хорошую рекламу, мнения меняются, снова появляются покупатели. А Маргит Дюбблинг и Шёхольмы стремительно теряют единомышленников. Но у них есть союзник — неизвестный, называющий себя Николовиусом. Этот человек пишет в «Симбрисхамнсбладет» письма-заметки о проекте — злые, но бьющие точно в цель.
Винстон указал на Эспинг, которая подключила свой ноутбук к проектору.
— Итак, вечером семнадцатого мая на этой вилле кое-что происходит. Некто поджигает контейнер для отходов и краской из баллончика пишет на машине Джесси Андерсон ругательство.
Эспинг запустила запись с камеры наблюдения. Одетая в темное фигура в лыжной маске стала подкрадываться к машинам.
По толпе зрителей прошел тихий гул. Эспинг остановила запись и увеличила кадр, на котором была та блестящая точка.
— Вандалом, как вычислила моя достойная похвалы коллега Туве Эспинг, оказались вы, Маргит, — медленно произнес Винстон. — Под лыжной маской можно заметить ваши очки.
Гул стал громче. Маргит Дюбблинг смотрела в пол.
— В первый раз, я думаю, вы действовали на свой страх и риск, — продолжил Винстон. — Вы пробрались к вилле со стороны пляжа, подожгли контейнер, испачкали машину и тем же путем вернулись. Но молчать о этом вы не могли и все рассказали Яну-Эрику и Альфредо. Когда до вас стали доходить слухи о том, что проект, против всех ваших надежд, не умер вместе с Джесси, вы решили действовать дальше. На этот раз вы пробрались на стройплощадку с участка Шёхольмов, через лаз под оградой, а потом тем же путем вернулись к ним. Эспинг успела заметить вас в окне их гостевого дома.
Эл-Йо бросил на Эспинг одобрительный взгляд, и она приосанилась.
— Может быть, Маргит и убила Джесси? — предположил Винстон.
— Ну нет! — запротестовал Ян-Эрик. — Маргит и мухи не обидит. Она просто продемонстрировала, насколько мы ненавидим эту проклятую стройку. Верно, Маргит?
— Мы к этому еще вернемся, — пообещал Винстон, прежде чем Маргит успела ответить. — Потому что сначала нам надо найти ответ еще на один вопрос. Видите ли, Ян-Эрик, Маргит рассказала вам о своих деяниях, а может быть, и вообще их свершила потому, что полагала: Николовиус — это вы.
— Да вы что! — воскликнул актер. — Ничего подобного, я же уже говорил.
— Мы произвели лингвистический анализ посланий, — сказала Эспинг. — В некоторых цитируется шекспировский «Король Лир».
— Верно, — подтвердил Винстон. — На первый взгляд почти очевидно, что Николовиус — это Ян-Эрик. Но дело в том, что Ян-Эрик говорит правду. Послания писал не он. Николовиус сам по себе ложный след, он не имеет никакого отношения к убийству, просто некоторые его формулировки оказались несвоевременными. — Винстон еще раз переглянулся с Юнной Остерман. — А вот убийца использовал Николовиуса, чтобы ввести полицию в заблуждение.