Чисто случайно
Шрифт:
Ну вот, добрались мы на автобусе до «трубы». Дэнни от гордости, что отец рядом, сияет, как медяк. Я сам, как гляну на него, как медяк сияю. Да черт с ними, с тачками, когда такой пацан растет.
— Куда идем, пап? — спрашивает.
— В «Макдональдс» ты хотел?
Помолчал немножко, потом на Хоу-стрит снова:
— Пап?
— Что?
— А ты очень хочешь в «Макдональдс»?
— Да я как ты.
— А.
— А куда ты хочешь?
— В Центр Сладостей.
—
— Ага.
— А чего тебе там, сладкого чего-нибудь?
— Мун-карри, пап, и бургеры эти ихние с луком тоже, можно? Мама говорит, от карри и у мертвого встанет.
Я чуть не врезался в стену. Ничего себе. Мы прошли по Куинз-роуд до Бейкерз-Армз. Других Центров я здесь не знал.
— Этот подойдет, сынок?
— Супер, пап.
— Не знаю уж, чего у них там есть, но мы с тобой чего-нибудь да найдем, а?
У них было навалом всяких разных карри — и мясные, и овощные, и еще хрен знает какие; мун-карри, правда, не было, но он назаказывал кучу всякой разной снеди. Заказал, между прочим, плошку лаймового соуса, поставил ее посреди стола, и все, что ел, туда макал. У меня от одного взгляда на нее слюни ручьем и в носу защипало, а он из этой плошки чуть не прихлебывал. Ах ты господи. Пацану шесть лет, а он тащится от лаймового соуса. Рехнуться можно.
Наелись до отвала, еле из-за стола вылезли. Идем себе тихонько к Центральной, светло на улице, солнышко глаза слепит, и тут вдруг прямо на ровном месте маленькая заминка случилась. Мики Казинс от Силка вышел.
Оба они торговали тачками — и Силк, и Мики Казинс. Только Силк торговал вроде как легально, а на Мики пробы было негде ставить. Но он ходил в пальто из верблюжьей шерсти, здоровался с кем надо за ручку и на стадионе «Ориент» сидел всегда в директорской ложе. Одним словом, ясно, что за птица. В Чингфорде у него была большая мастерская, а жил он в большом доме возле леса, и купил он это все не на выигрыш в лотерею.
Я знал Мики Казинса, а он знал меня. Я был для него соринка на воротнике из верблюжей шерсти, а что соринка — щелк, и нету.
Мы с Дэнни собирались пройти мимо.
Мики встал у нас на пути. Он и еще двое его мордоворотов.
— Ты что ли Ники Беркетт?
Господи, как мне все это надоело. В Уондсворте заехали бы ему за это в сортире по черепу носком с батарейкой, это как пить дать.
— Отвали к херам с моей дороги, — говорю ему.
— Отвали к херам с его дороги, — поддержал Дэнни.
Странное дело, Мики даже не шелохнулся.
— Я слышал, ты водишь дружбу с полицейскими, — говорит, — а сам только что прибыл из мест
Смотрю на него спокойно так, спрашиваю:
— Все сказал, что хотел?
— И надо бы тебе быть со мной поласковее, сынок, иначе мои ребятки захотят перемолвиться с тобой словечком, где поспокойнее. Ты меня понял? Понял, к чему это я? Не суй свой нос куда не след, или ты у нас теперь заматерел, заважничал, а? Ну что, мальчишку-то оставишь слушать, про что взрослые разговаривают?
Мордовороты его торчали по бокам с умным видом.
Да уж, проблема.
И тут вдруг откуда-то из-за спины приятный такой голос раздался. Ласковый такой голос: «Никак у тебя проблема, Ники? Эти козлы что ли на тебя наехали? Забыли, что они в Уолтемстоу?»
Глянул: Джавид, и Афтаб, и еще ихние друзья-приятели с Квинз-роуд. Мобилы свои тыркали минуты две. Со всех сторон слетелись ребята-азиаты — не было у них до сих пор случая пальтишко из верблюжьей шерсти в грязи вывалять. Окружили Мики и его пехоту тесным кольцом, надвинулись. Хиляки, конечно, по сравнению, зато численный перевес налицо.
Мики поглядел на меня со значением.
— Я уезжаю домой, юноша, — говорит, — и советую запомнить, что тут было говорено, очень советую.
Кругом повернулся и пошел.
Дэнни преспокойно догрызал свою кокосовую сладость.
— Он отвалил к херам, да, пап?
На следующее утро звякнул Джорджу, моему участковому. А чего делать-то? Этот сидит у себя в конторе, чаи гоняет в девять утра — после обходов своих. Затолкал пару клиентов в камеру — сиди, пей чай.
— Джордж, — говорю.
— Ники.
— Дельце тут одно, Джордж. Надо обговорить.
— Говори.
— Потолковать надо, — говорю, — встретиться.
— А ты подходи, Ники, как все нормальные люди. Потолкуем.
— Таким, как я, которые только-только из тюряги вышли, как-то не в радость обратно в казенное заведение лезть. С коппером кто увидит — не приведи господь, а если уж в судебную палату попер — значит, крыша совсем уехала.
— Прекрати, Ники, у меня уши вянут слушать. Подходи, постучи в окошко, сделай вид, что ты обычный англичанин.
— Встретимся на Северной кольцевой, под эстакадой в шесть часов.
— Не пойдет. В шесть «У Герольда». К тому же ты задолжал мне пинту.
Это я пропустил мимо ушей.
— «Лев и Ключ» в Лейтоне, идет?
— Не болтай чушь, Ники. Если я туда пойду, они потом закроются на дезинфекцию. Наши это заведение за милю обходят.
— Ладно, Джордж. «У Герольда» в шесть. А как я тебя узнаю?