Чисто убойное дело
Шрифт:
– Ладно, прощаю. Всё равно я теперь твоя должница. Ты не дал мне опозориться перед Мартином.
Тимофей улыбнулся.
– Я это запомню.
– Он уехал в служебную командировку, а я бы ему наговорила чепухи. Страшно подумать! Мартин бы нервничал, я бы никогда себе этого не простила. Мне так неудобно. Извините меня. У меня произошел нервный срыв. Ты мне запудрил голову его подружками, еще они так откровенно рассматривали меня!
– Ты сама захотела к ним поехать, я отговаривал, – заметил Тимофей.
– Это правда!
– Ты женщине сказал, что другая лучше? – встряла в нервный разговор Стефания Сергеевна. – Да вы дурачок, Тимофей! Понятно, что у вас было столько неудачных браков!
– Понятно? Что вам может быть понятно?
– Вы, видно, совсем не понимаете женщин! Яна, успокойся! Мы во всём разобрались, Мартин твоего бреда не слышал. Всё выяснили.
– Я даже не успела с ним попрощаться, нормально поговорить, обнять его! – расстроенно произнесла Яна.
– Никто не виноват, что он хотел сделать тебе сюрприз и улетел в Москву, а ты в это время была уже здесь, – развела руками Стефания Сергеевна.
– Только я не планировала поездку в Питер, – возразила Яна. – Я даже не знала, куда еду, – посмотрела она на Тимофея. – Это ты виноват!
– Стоп! Опять снова-здорово! Ты минутой раньше сказала, что моя должница? Да? Стефания Сергеевна – свидетельница! Так вот, я требую вернуть долг. Чтобы я больше не слышал, что я во всем виноват, надоело уже! Да! Я совершил эксцентричный поступок, и что? Я не со зла. И не хотел навредить ни тебе, ни Мартину.
Яна посмотрела ему в глаза:
– Слушай, а как я оказалась у Стефании Сергеевны?
Тимофей вздохнул:
– Знаешь, как говорят – трезвый пьяному не друг, а средство передвижения. Я тебя дотащил.
– Ребята, хватит ругаться. Идёмте завтракать, – пригласила Стефания Сергеевна, которой надоела вся эта перепалка.
Яну мутило, ей совсем не хотелось есть, но чтобы не выглядеть совсем уж свиньей в глазах хозяйки, она решила подчиниться.
Первым делом Яна отправилась принять душ. Она стояла под тугими струйками тёплой воды и даже мурлыкала песенку. Настроение у нее улучшилось. К завтраку она вышла в симпатичном трикотажном скромном платье. Гардероб у нее в доме Мартина был обширный. В гостиной пахло тёплой выпечкой и ароматным кофе. Выпечку Стефания Сергеевна заказала в ближайшей пекарне, а кофе приготовил Тимофей, он был мастером варить кофе.
Яна выпила чашку крепкого кофе, съела мягкий круассан с шоколадом и ожила. Она вышла из-за стола, поблагодарив хозяйку, и села на диван.
– Раз Мартина здесь нет, – сказала она, – наверное, мне надо в Москву? – задумалась она вслух. – Хотя… И здесь дел по гланды. С Центром еще не всё решено. Не могу же я бросить это дело на полпути.
Стефания Сергеевна подсела к ней и обняла за плечи.
– Я бы тоже хотела, чтобы ты осталась, – сказала она. – Всё же я на праздники буду не одна. Живи здесь по возможности, – попросила
– И вы туда же, сейчас заплачу, – расчувствовалась Яна.
– Ты всегда можешь на меня рассчитывать, – твёрдо сказала Стефания Сергеевна.
– Даже когда я веду себя как хрюшка? – удивилась Цветкова.
– А у меня есть выбор? Шучу. Я знаю, что мой сын счастлив только с тобой, мать это всегда чувствует. И как я могу к тебе относиться? Оттолкнуть? И сделать его несчастным? Это неправильно. Да и к тебе я уже давно привыкла. Я другой снохи и не желаю, – обняла Яну Стефания Сергеевна.
Весь день до самого вечера Яна и Тимофей решали рабочие вопросы, а вечером, после ужина в доме Мартина, разошлись по своим комнатам. Яна в пеньюаре села перед большим трюмо и стала расчёсывать длинные белокурые волосы. День был очень насыщенный и она решила незамедлительно лечь в кровать, хотя еще было только восемь часов. Но уснуть ей не удалось. Только она закрыла глаза и стала засыпать, как очередной раз скрипнула дверь спальни и на пороге нарисовался Тимофей. В руках он держал небольшой мешочек. Он спросил тихо: «Янка, ты спишь?» – подошёл к кровати и сел на краешек.
Яна сладко зевнула.
– Чего тебе? Что случилось, Тима?
– Да не спиться. Рано еще. – Он потянул за шнурочек на мешочке и вынул горсть семечек. Одну бросил в рот и раскусил.
Яна удивилась:
– Ты что делаешь? Где ты это взял?
– Семечки? – спросил Тимофей. – Купил. Первое средство от нервного стресса. Жареные. Знаешь, как успокаивает! Мне это сейчас необходимо. Заснуть всё равно не могу.
– Я так понимаю, – приподнялась на локте Яна, – ты сам не спишь и мне не дашь? Это свинство! Я устала, как цуцик. Я спать хочу!
– Янка, я вот что подумал… Сейчас ведь не поздно еще. Спектакль не кончился. Мы с тобой успеем застать последнее действие и оценить, как труппа поняла твои наставления. Давай, собирайся! Рванём на спектакль! Для них это будет сюрприз.
Тимофей явно приободрился от этой мысли и при этом безостановочно лузгал семечки.
Яна со вздохом встала с кровати и сказала:
– Да, тяжеленько будет труппе детского театра перебить впечатление зрителей от фуэте балерины Федосеенко, которое она крутит без трусов.
Тимофей вытаращил глаза:
– Это как?
Яна махнула рукой:
– Не обращай внимание. Это я сон такой видела.
– Сон? Ну, у тебя и воображение, Яночка!
– Что есть, то есть. Слушай, выйди, пожалуйста, дай мне надеть платье.
– Ухожу-ухожу, – ответил Тимофей и исчез за дверью.
Они оделись в прихожей, по-тихому вышли из дома, чтобы не тревожить Стефанию Сергеевну.
– Когда ты избавишься от этого лимузина? – вздохнула Яна, усаживаясь поудобнее. – У тебя что, других машин нет?