Чистое небо
Шрифт:
– Что, Жирный Кот, честность заклинило? – с бешеной усмешкой осведомился Рвач.
– Но проблем, Биг Парвач. Я тебя и без этих тупых уродов поломаю!
– Ну, давай! – Глаза Рвача стремительно наливались яростной желтизной.
Кот страшно оскалился, поднял над головой руки со скрюченными пальцами, и в этот момент стальная пуля вошла ему в рот и превратила голову в разорванный окровавленный мешок.
Мгновением позже над темным лесом прокатилось гулкое эхо выстрела.
Рвач мгновенно исчез в темноте, но по нему так никто ни разу и не выстрелил.
Зато
Кто-то заорал дурным голосом, ударил выстрел, затем второй. Что-то ужасное происходило почти в полной темноте. И лишь Копец, хладнокровно пустивший пулю в голову Жирного Кота, видел в ночной прицел, кто именно творит в темноте скорую и безжалостную расправу.
Всегда собранного и спокойного командира квада было почти не узнать. Волосы встопорщены, комбинезон весь изорван и запачкан кровью, но глаза, как и у Рвача, светились желтым звериным огнем.
Несколько человек пытались бежать от Стока на освещенную площадку, но сюда тут же вернулся Рвач и устроил настолько кровавую и безжалостную расправу, что Копец даже прикрыл на пару секунд глаза.
Где-то наверху продолжал звенеть металлом, стонать на разные лады и надрываться в ужасающем вое слепой шаман. Похоже, Рвача ужасно выводили из себя эти звуки. Он все время посматривал наверх и страшно взрыкивал, с трудом переключаясь на очередную жертву. В какой-то момент шаман наверху заверещал особенно пронзительно, и тут Рвач не выдержал. В его руке был зажат нож, которого до этого момента Копец даже не замечал. Вот этот нож Рвач и метнул прямо в пролом, зиявший на уровне второго этажа.
И сразу все прекратилось. Вой оборвался, словно кто-то дернул за рубильник. Остановился Сток. Замер, прислушиваясь к себе, Рвач. Кто-то из отрядов Жирного Кота с шумом и треском бежал прочь, подальше от настоящего ада, устроенного ненормальными людьми на неправильной земле, и больше их никто не преследовал.
Стало заметно, что сумерки начинают отступать – Выброс так и не произошел.
Внезапно Рвач, словно опомнившись, подбежал к стене, в несколько коротких движений подтянулся на выступающих кирпичах полуразрушенной кладки и влез в пролом, куда минутой раньше метнул нож. Деда он вынес на руках через первый этаж и аккуратно положил возле костра. Старик еще дышал, но уже явно отходил. Рукоять ножа торчала у него прямо из центра груди.
– Дед! Дед Виталик, очнись! – Рвач бережно придерживал голову старика на весу.
Старик открыл глаза, несколько секунд бессмысленно пялился на своего убийцу и вдруг внятно произнес:
– Не говори «вита». Не любит Она.
– Дед, прости меня. Ну, хочешь, я тебя сам к нужной ловушке отнесу?
– Нет, все верно, все так и должно было случиться. Все в Ее воле. Я правильно ухожу. Только одна просьба.
Старик прерывисто вздохнул, и Рвач наклонился к нему поближе, чтобы не пропустить ни слова.
– Ученика моего найдите. Он у меня хороший был. Умный. Чуткий. Не мог просто так пропасть. Не могла Она его просто так сгубить. Найдите. Все ему скажите. Пусть знает...
– Как зовут
– Клык, – едва слышно прошептал старик. – Он когда-то медверога одним ножом...
Потрясенный Рвач смотрел на безжизненное тело перед собой и все еще не верил в то, что только что услышал.
– Да мало ли в Зоне бродит Клыков, – произнес он наконец. – Нет. Не может быть. Не бывает такого! Очнись, старик! Что ты сказал? Повтори!!
Здравствуй, учитель Лик. Помню, как ты все ругал меня за это самое «вита», и я легко сократил твое имя с «Виталика» до «Лика». Как страшный сон, вспоминаю ту ходку, когда ты сам позабыл то, чему учил меня, и остался без глаз. А что такое сталкер без глаз? Да ничто. Хуже, чем труп. И ты ушел. У тебя хватило мужества уйти, а не закончить жизнь идиотским самоубийством. Но ты вернулся. Вернулся за мной, хотя и не подозревал об этом. И теперь уже не уйдешь никогда.
А время белого света истекло. Я все вспомнил. И знаю теперь, как поступить.
Над телом старика стояли четверо «должников». Они молчали и не двигались. Слишком много сил было сегодня потрачено. Слишком много всего произошло. И хотя тишина вокруг была почти абсолютной, прибытие небритого человека в форме капитана никто не заметил. Только когда под ногой вновь прибывшего хрустнула ветка, квад в одно мгновение развернулся и во все стороны оскалился стволами. Рвач целился прямо в капитана, который стоял в непринужденной позе и, видимо, ждал, когда «должники» немного успокоятся.
– Ну и зачем ты убил моего учителя, Рвач? – спросил капитан и шагнул поближе. – Он никому ничего плохого никогда не делал.
– Ты?! – не веря себе, тихо спросил Рвач. – Это правда ты?
– Давайте по-быстрому, – сказал капитан. – Разбираться с обуревающими вас чувствами просто некогда. Все разговоры – потом. В Зону больше никто не войдет. Когда человечество дорастет до ее понимания, тогда оно найдет способ проникнуть за Барьер. Все мутанты останутся здесь. Дзот и Копец должны уйти, я подожду, пока они покинут Зону.
– Мы никуда без Стока и Рвача не пойдем, – жестким голосом проинформировал капитана Копец. – Мы – квад, а квад своих не бросает нигде и никогда. Разве сам не помнишь?
– А мальчик вырос, – с усмешкой сказал капитан. – Вы это, стволы-то опустите. И подумайте вот о чем. Ничего с мутантами здесь не случится. Научатся жить в Зоне без ежедневной стрельбы. Разберутся во многом. Помогут мне, опять же. Будет с чем помогать. Тут всякого отребья и разной гнили еще ох как много останется. Считайте, что они в длительной командировке. Может, и увидитесь еще. Вам же надо быть там, на той стороне. Среди исследователей и официально признанных последних свидетелей «закрытия Зоны». Не обязательно рассказывать всю правду – достаточно просто не давать идиотам придумывать очередные идиотские гипотезы о Зоне и методах воздействия на нее. Дзот, ты ведь понимаешь, о чем я?