Чисвикские ведьмы
Шрифт:
Конечно, тут присутствовал и Литтл Тич в своих легендарных Больших Сапогах, благодаря которым снискал себе славу. Впрочем, сапоги Уилла несколько разочаровали, ибо были не так велики, как он надеялся. Но невозможно получить все сразу, и Уилл утешил себя тем, что увидал королеву Викторию в столь необычном виде.
Прибыл и Ричард Дэдд – он был одет в бумажный пакет, исчерченный каракулями. Кого тут только не было – во всяком случае, Уилл не мог всех перечислить. Однако среди перечисленных не было того единственного человека, которого он жаждал увидеть.
Какой-то миньон в наряде гориллы направился к Уиллу. Миньон нес бокалы с шампанским
Шампанское оказалось просто великолепным.
Нет, более чем великолепным. Это было не передать словами.
За время странствий в обществе Хьюго Рюна Уиллу многое довелось повидать. Он обедал с вельможами, правителями и даже папой римским (кстати, во время того обеда не забыл предостеречь папу об угрозе со стороны вампиров, которых по ошибке считают святыми; интересно, принял ли папа это предостережение к сведению). Они посетили множество дворцов. На самом деле, благодаря мистеру Рюну в жизни Уилла произошло много удивительного. И только сейчас становилось ясно, насколько все это было значимо и своевременно.
Рюн научил его, как приспосабливаться к любой обстановке. И много чему еще.
Но что бы ни довелось повидать Уиллу и чему бы его ни научил мистер Рюн, но невозможно было оказаться подготовленным к созерцанию столь великолепного и эксцентричного зрелища. Уилл пожирал глазами фантастические картины, мысли в его голове совершали бесчисленные сальто-мортале. Вероятно, это и нарушило дремоту Кочешка Времени – или Кочешка-святого хранителя, кому как удобнее. И кочешок, выглянув через глаза Уилла, тоже попал под впечатление.
– Здорово, – произнес Барри, – хотя, пожалуй, немного глупо. Это не герцог Веллингтон, который, если я не ошибаюсь, позже прославится благодаря легким летним сандалиям с ремнями Велкро? Почему он одет дедушкиными часами? [81]
Уилл пожал плечами.
– Спи дальше, раз спишь, Барри. Я собираюсь немного покрутиться в этих сферах и разузнать побольше.
– А после этого мы сможем уйти и продолжить поиски Джека– Потрошителя.
– Щипцы, Барри.
– Доброй ночи, шеф.
81
Очевидно, в честь неизменно популярной песенки Уильяма Харгрейвса «Часы моего дедушки», написанной специально для его супруги Эллы Шилдс. (Прим. ред.)
Уилл усмехнулся. Можно не сомневаться: если он и дальше будет общаться с Барри, слово «щипцы» прочно войдет в его повседневный лексикон.
– Не забудь про закон убывающих возвращений, – заметил кочешок.
– Что? – спросил Уилл. – Ты еще и мысли читаешь?
– Нет. Просто последняя была уж слишком очевидной.
– Доброй ночи, Барри.
– Доброй ночи, шеф.
И Уилл затерялся в толпе.
Для начала он затерялся в толпе представителей французской аристократии. Те явились одетыми как персонажи нового спектакля «Иосиф и его разноцветное платье» премьера которого недавно состоялась в Вест-Энде. [82] Уилл беседовал с ними на беглом французском, который освоил опять-таки благодаря мистеру Рюну, так что очень быстро нашел с ними общий язык. Разговор получился продолжительным и касался в
82
Мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера, первое большое произведение композитора, написанное им в возрасте двадцати лет для школьного спектакля, в соавторстве с Тимом Райсом, будущим либреттистом мюзиклов «Иисус Христос – Суперзвезда» и «Эвита». В основе – библейская история Иосифа и его завистливых братьев, представленная с большим юмором. (Прим ред)
Уилл поинтересовался, не на омнибусе ли они прибыли.
На этот раз его догадка не подтвердилась.
Не меньшее удовольствие Уилл получил от беседы с представителями китайской торговой делегации. Китайцы тоже получили удовольствие, поскольку не ожидали встретить англичанина, свободно владеющего их языком. Их тоже тревожило расширение границ Британской империи.
Греческий посол обменялся с Уиллом парой шуток. Разумеется, Уилл спросил его, не беспокоит ли Грецию расширение границ Британской империи» Разумеется, Грецию эта проблема очень сильно беспокоила. И так же само собой разумеется, что посол отметил способности Уилла к языкам.
После этого Уилл погрузился в размышления о своем собственном положении, предоставив гостям развлекаться.
Он действительно учил его, этот мистер Рюн. Возможно, он предпочел унести секреты своего магического искусства, если таковые действительно были – в могилу. Но Рюн действительно многому научил его. Нет, не научил – подготовил. Да, именно так. И можно поспорить на что угодно: он стал бы учить его, Уилла, магии – будь Уилл наследником этого искусства. Но Уилл не унаследовал магических способностей Рюна. Их унаследовал Тим.
Да, Тима ему по-настоящему не хватало. Вот было бы здорово – рассказать ему обо всем, что тут происходит. А еще лучше – взять его сюда. И пусть увидит все собственными глазами.
Если только такое возможно.
Потом Уилл вспомнил о своей нынешней задаче. Он поклялся это сделать – предать Джека-Потрошителя в руки правосудия, а затем с помощью Барри вернуться домой.
Так что он здесь делает?
Нет, он знает, что здесь делает. И это не имеет никакого отношения к общению с Ее Величеством или поиску улик во дворце.
– Вы не позволите присесть рядом с вами?
Мягкий негромкий голос прозвучал над самым ухом Уилла. Очень мягкий, с чуть шепелявым выговором, а в тоне слышалось что-то похожее на боль. Уилл поднял глаза и увидел перед собой черную маску, похожую на мешок, с прорезью для единственного глаза. Мешок окутывал голову, которая казалась ненормально большой. Странный костюм, подумал Уилл. Человек с мешком на голове держался напряженно и сильно сутулился, точно чувствовал себя очень неудобно – в том числе и физически.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – Уилл улыбнулся.
– Благодарю вас, сэр.
Человек неуклюже уселся рядом с Уиллом.
Чувствуя странное смущение, Уилл покосился на ступни незнакомца. Тот был невысок, и для его роста они казались непропорционально большими.
– Приятно познакомиться, – тихо прошелестел незнакомец. – Меня зовут Джозеф Меррик.
– Весьма рад встрече, мистер Меррик, – ответил Уилл. – Я Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана. Ваш костюм меня заинтриговал. Кого вы изображаете?