Чисвикские ведьмы
Шрифт:
– Барри, – Уилл прикрыл рот рукой, чтобы не привлекать внимания прохожих, – мы будем делать так, как решу я, и никак иначе. Ты волен меня покинуть, когда пожелаешь.
– Без меня тебе не вернуться в будущее, шеф.
– Представь себе, это меня не беспокоит. Можешь считать, что мне здесь нравится. Я привык. И, откровенно говоря, это время куда лучше того, откуда я прибыл. Здесь куда интереснее.
– Да брось, шеф. Быть не может.
– Может. А если и не может – все равно, хватит меня стращать. С тех пор как я ввязался в
– Значит, все мы обречены, – вздохнул Барри.
– Что такое?
– Я сказал: «Значит, все мы обречены». Потому что так оно и есть.
– Посмотрим, – отозвался Уилл. – Поживем – увидим.
Вскоре пролетка доставила Уилла обратно в Дорчестер. Здесь можно было наконец-то принять ванну. Затем Уилл облачился в один из своих многочисленных костюмов, добытых благодаря усердию Барри, взяв трость мистера Рюна, покрутил ее в руке и оглядел свое отражение в высоком зеркале на ножках.
– Просто блеск, шеф. Ты настоящий денди. Так каковы твои дальнейшие планы?
– Для начала – загляну в Уайтчейплский полицейский участок. Может быть, у них появились какие-нибудь улики.
– Пустая трата времени, шеф. Ты знаешь, что у них ничего нет.
– Я не могу больше доверять историческим сведениям, Барри. Я буду сам расследовать дело. Эти женщины убиты не просто так. Должна быть какая-то причина. А если – если – мистера Рюна убил тот же человек…
– Но нам надо спешить, шеф! Ведьмы, то есть силы тьмы… Конец Времен близок, и гибель Бога…
– Я буду действовать по своему усмотрению, Барри. Только так и никак иначе. Если это дело можно раскрыть, я его раскрою.
– Как, шеф? Как ты его раскроешь?
– Методом дедукции, Барри. Научной дедукции. Я прочел все книги о Шерлоке Холмсе и хорошо знаком с его методами.
– Так ты теперь частный детектив?
Уилл взял конверт с материалами по делу Потрошителя.
– Я Уилл Старлинг. Коллега мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит. Я собираюсь вписать свое имя в историю. Стать человеком, который предал в руки правосудия…
– Ужас!
– Чтобы я этого больше не слышал.
– Прости, шеф.
– Так-то лучше.
Уайтчейплский полицейский участок выглядел уныло. Он был сложен из тех особым образом изготовленных красноватых кирпичей, что и добрая половина Лондона. Правда, каждый квадратный дюйм поверхности стен участка ныне покрывал многолетний слой копоти, и они напоминали цветом антрацит. Большая синяя лампа, висящая снаружи над входом, не оживляла картину. Зрелище было тоскливым – более того, печальным.
Уилл вошел. Интерьер полицейского участка оказался столь же мрачным, но на этот раз с претензией на строгость: стены, обитые дубовыми панелями, давно устаревшие газовые светильники, убогий стол, преграждавший
Уилл нажал кнопку этого скорбно поблескивающего звонка.
И спящий полицейский проснулся.
– Попался! – заорал бывший спящий полицейский. – Ах ты проныра! Руки вверх! Сопротивление бесполезно!
– Добрый день, – ответил Уилл.
– О… – взгляд полицейского слегка сфокусировался. – Добрый день, сэр.
Он оторвал зад от своего жалкого сиденья. И Уилл изумленно уставился на него.
– Я вас знаю, – сказал он. – Я вас откуда-то знаю.
– Констебль Тэнпоул Тюдор, – представился полицейский. – У меня очень хорошая память на лица. Но вас я почему-то не знаю.
– Старлинг, – представился Уилл. – Лорд Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана, героя Британской империи. Я помощник мистера Шерлока Холмса с Бейкер-стрит.
– Никогда о таком не слышал, – признался констебль Тенпоул Тюдор.
– Ваше руководство слышало. Оно передало ему эту подборку материалов, с которыми я теперь работаю.
Уилл положил конверт на обшарпанную столешницу. Констебль извлек бумаги и проглядел их.
– Потрошитель, – пробормотал он и внезапно расхохотался.
– Почему вы смеетесь? – спросил Уилл. – Здесь нет ничего смешного.
– Есть, – ответил констебль. – Потому что мы уже поймали преступника. Часа не прошло. Он до сих пор сидит у нас камере. Вот почему я и смеюсь.
– Вы поймали Джека-Потрошителя?!
– Ну да. Пришлось попотеть. С ним едва справились четверо полицейских.
– И он у вас в камере? Здесь? Сейчас?
– А где ему еще быть? Его как раз допрашивает старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.
– Сэмюэл Мэгготт? – невольно вырвалось у Уилла. – ДКН?
– Декан? – переспросил констебль. – Нет, деканы к нам не заглядывают. Впрочем… а это мысль! Передать тело учебному заведению… Только подумайте: Потрошителя будут потрошить в анатомическом театре, на глазах у студентов. Но до этого надо еще дожить. Пока что он не выказал желания признаваться в своих злодеяниях.
– Но вы уверены, что задержали именно того человека, которого нужно? Откуда у вас такая уверенность?
– Он был весь в крови. И нес какой-то бред. Я имею в виду, когда мы его взяли. Вы бы слышали, что он кричал: «Я это сделал! Мне пришлось. Я исполнял волю божью». Можете себе представить? Он исполнял волю божью. И как у него только язык повернулся!
– Эта выдумка выдержит испытание временем, – заметил Уилл. – Я могу его видеть?
– Видеть? А зачем вам его видеть?
– Потому что мне поручено вести его дело. Взгляните, в конверте письмо. Там написано, что расследование поручено мистеру Холмсу. А он передал дело мне.