Читер 7 Фантазии на тему продолжения цикла Артёма Каменистого "Читер"
Шрифт:
Дома он. Дома!
Щелкнул выключателем- загорелся потолочный светильник. Нажал пульт- засветился и затарахтел новостями телевизор.
Всё!
Упал на кровать Читер. Только, нет здесь ни какого Читера. Иван он. Ваня. В честь прадеда.
Полежал. В сласть повалялся. Спать не хотелось- взбудоражен сильно. Как же!
Сел. Встал. Куда себя деть?
Увидел на столе толстый конверт. Вскрыл. Машинописное письмо. На французском. Родные знания иностранного языка, не смотря на годы изучения в школе и институте, на два с минусом. Воспользовался помощью сотового- перевёл.
Сообщения от адвокатов:
"Ваш
В другой раз не поверил бы. Но сейчас воспринял, как призовые за игру. Позвонил. Тут же перезвонили. Объяснился. Ответил на ряд вопросов. Получил код карточки. Зарегистрировался в интернете в личном кабинете. Действительно, на карточке приличная, достаточная для безбедного путешествия сумма. Надо полагать, что проблем со вступлением в наследство не будет. Чётко работают неведомые кукловоды.
Перед сном по мотылялся по двору. Когда стемнело вышел на балкон. Полумесяц. Знакомые с детства звёзды. В ночи в далеке с диким рёвом промчались мотоциклисты. Какой-то жизнерадостный козёл покатался на автомобиле по двору, оглушая жителей дикой музыкой. Посмотрел. Послушал. И загрустил. Пошел спать.
Утром позвонил в аэропорт, заказал билеты в Париж- там нужная адвокатская контора. Перед разводом успели с женой посетить Туретчину- международный паспорт ещё не просрочен. Проблем с выездом не было. Удачно имелись билеты на сегодняшний вечер. Холостяку собраться, только подпоясаться. Иван покидал вещи в небольшой саквояж и отбыл.
Париж понравился. Суетлив, шумноват, по сравнению с родным городишкой огромен и ярок. Но, определённо, сразу вызывает симпатию. Какой-то наш, российский по ощущениям. Только, что, не по нашему говорят. Почему-то. Персонал в гостиннице приветлив. Адвокат спокоен и деловит. Раз. Два. И всё! Наследство оформлено. В виде приятных денег на счету. Поездил по достопримечательностям. Скучно! Удивительно: в Париже! С деньгами!- и скучно. Не так- пресно!
Поехал на море. Сезон! Солнце, теплая вода. Интересные женщины. При чём, кругом русские! А всё не то.
Хотел встряхнуться на аттракционах. На некоторых даже желудок к горлу подступал. А всё равно, ни уму, ни сердцу. По ночам Стикс снится. Мчится. Убегает. Отстреливается. И недостижимая Няша...
Утром... И-эх!
Затосковал.
Присел Иван в баре. Пытается пить. Благо российских собутыльников искать не надо- за каждым столом не по одному. Только, что те бурбоны против Стикса? Собеседники падают. А Стикс остаётся. От бармена особое признание и уважение получил. "О-о-о!" И палец так многозначительно вверх. И головой потрёс.
Женщины появлялись. Иван и раньше на отсутствие женского интереса не жаловался. И теперь, его периодически пытались завлечь. И россиянки. И не нашенские. Смотрел на них- ни какие. Скучные- как-то так. Бармен выдал подозрительный взгляд. Откуда ему-то знать про Няшу?
Хорошо отдыхать.
Только разве ж это жизнь?
Так. Пародия.
И Няши нет.
Где её искать? На этой ли она Земле? Кто знает.
Отдыхает Иван. Упорно отдыхает.
Однажды его попытались ограбить. В переулке посреди ночи грубо "наехали" двое. Денег потребовали. Ударить попытались. Надо ли говорить, как легко, не задумываясь отмесил Иван обоих напавших? Сила и скорость движений у него не соразмерной обычным людям осталась. Видать, подарочек такой, от Стикса. И каким откровением оказался арест? Адвокат объяснил: в России нельзя защищаться. Или очень осторожно, дозировано. А то, что сделал с бандитами Ваня, это преступление. Особой тяжести. Значит будет и наказание. Соответствующее. При чём, получить даже "условно" в данном случае без продвинутых связей- не реально. Такая вот обидная уродская особенность нашей Родины. У нас много таких неприятных особенностей. Как пели в девяностые годы: "Хоть ты и уродина, всё равно ты Родина!"
Пришлось вписываться. В особенности Родины. Хорошенько оплатил связи адвоката. И "вышел с чистой совестью". Дело закрыли. В связи с отсутствием состава преступления. Такое вот животворящее свойство есть у достаточной суммы денежек. Хоть и в швейцарских франках.
Вышел. И опять затосковал. Няши нет! Кто я здесь? Зачем я здесь?
Вроде с Няшей даже поговорить толком не успел. А вот поди ж ты!
Всё чаще стали посещать злобные мысли. Об этом мире. И тоскующие о Няше. О товарищах. О Стиксе.
Тяжко там. Трудно очень. Жутко и опасно. За то была жизнь. А не мыльная пена. Да-а....
Где-то там в это время.
Мужчина лет тридцати удивлённо смотрел перед собой. На экране ноотбука в известном интернет-издательстве стояла только что выставленная в общий доступ книга с интересным названием и бойкой яркой обложкой. Таких здесь много. Но на этой обложке стоят его фамилия и имя отчество. Посмотрел настройки- у него есть право прямого доступа и редактирования. То есть это его книга. Но он ничего не помнит! Что-то смутное он делал. Долго. Потом вдруг ему стало сильно плохо. Очень сильно плохо. Очнулся- валяется на полу с опрокинутым стулом. На экране эта книга. И совсем ни капли памяти- что это, откуда? Может инсульт? Точно инсульт! Скорую. Надо вызвать скорую!
Врачи прибыли быстро. Посмотрели, померяли, укололи. Похмыкали и увезли в больницу. Там прописали курс лечения. Доктора выписывая объяснили, что видимо инсульт был в лёгкой форме, подействовал удачно на незначительный участок мозга. Небольшая амнезия. Порекомендовал жить пока без нагрузок, пить регулярно лекарства. Не перегружаться. Возможно память восстановится. Дали временную инвалидность.
Всё это время глодало любопытство, что это за книга?
Поэтому сразу же сел читать. История захватила: монстры, опасности, чуждый мир. Себя вычислил в сюжете под странным неуместным ником. "Я же всегда был худой. Почему Толстый? Что за насмешка?". Не смотря на запрет читал по многу. Не хватало сил оторваться. Только когда сильный голод или естественные потребности давили уже невмоготу. Когда дочитал долго смотрел в пустоту перед собой. Как же так? Написано, как с живой натуры. Чувство внутри, что знает он всё это, лично знает. А он не помнит даже как писал. И это чувство странное внутри от прочтения? Что это?