Читер
Шрифт:
Глава 7
Я шел по грязному выщербленному тротуару, тускло освещаемому мигающими неоновыми лампами. То и дело переходилось перешагивать через крупные кучи мусора. Пару раз я даже наткнулся взглядом на огромных крыс — грызуны без особой осторожности тащили что-то темное в свои тайные жилища. Один раз пришлось обойти канализационный колодец — люка на нем не было, наверное, уже со времен первой всеобщей имплантации. Из темного отверстия в асфальте поднимался густой белый пар, при этом смердело так, что в нос хотелось залить жидкого свинца.
Понурые наркоманы и оборванные бродяги провожали меня
Несколько минут назад я прошел контрольный пост полиции — одно из немногих мест, куда в случае опасности нужно бежать со всех ног. В Нижнем городе нет ни государственной, ни корпоративной власти. Все отдано на откуп местным бандам. Последний рубеж — такие вот КПП, где несут неустанную службу полицейские вместе с боевыми дронами. Не сказать, чтобы от них была какая-то реальная польза, но видимость присутствия они какую-никакую, да создают. Проходя мимо них, я старался держаться достойно, не мельтешил и не суетился. Впрочем, я был уверен, что Фридрих Павлович не передал наводку на меня местным копам, хотя, возможно, и догадался, куда я направляюсь. Нет, я почти уверен, что они решили отыскать меня своими силами. Если меня решили подставить, то лишняя шумиха им ни к чему.
— Эй, красавчик, привет, — раздался женский голос, отдающий хрипотцой и дешевым развратом.
Я чуть сбавил шаг. Огляделся. Передо мной стояла проститутка. Смуглая и черноволосая, хотя прическа настолько короткая, что издалека ее можно принять за мужчину. Левую руку от кисти и до локтя заменял серебристый кибер-протез. Тоже стародавний, такие уже давно не производят и не устанавливают. Между длинными металлическими пальцами зажата сигарета. Женщина с нескрываемой похотью смотрела на меня. Глаза и губы сильно накрашены, в правой брови — серьга, в ушах вырезаны огромные круглые дыры, через которые с легкостью можно просунуть палец. Одета в коротенькие шорты и откровенную блузку, из которой грудь так и вываливалась и буквально молила, чтобы ее поймали. На ногах черные кожаные ботфорты на длинном каблуке. Занятно, но в век повального оцифровывания услуги этих дам остаются по-прежнему востребованными. Видимо, для некоторых важно не терять связь с реальностью хотя бы в этом аспекте.
— Вижу, ты что-то ищешь. Не хочешь забыться в моих нежных объятиях на целый час? Он пролетит незаметно, поэтому на второй я дам тебе пятидесятипроцентную скидку. Я ни какая-нибудь виртуальная кукла, я — настоящая. Полностью и целиком.
— Забыться для меня сейчас равносильно смерти. Но кое в чем ты помочь сможешь.
— Да ты, я погляжу, у нас опасный. Мне такие нравятся. И глаза вон какие у тебя. Наверное, хорошо ими видишь, насквозь проглядываешь. Чем могу помочь?
— Мне нужно попасть на рынок. К Дону Раритетщику. Знаешь такого?
— Как же Дона не знать. Он у нас тут давно заправляет. А ты его клиент? Или по наводке?
— Старый знакомый. Он на прежнем месте? Или опять переехал?
— Переехал. Теперь рядом с Клаусом Железкой.
— Отлично. Я знаю, где это.
— Ну ты заходи, если что. И Дону привет от меня передавай. Скажи, что для него как всегда, скидка пятнадцать процентов.
— Обязательно. — Я широко улыбнулся проститутке и зашагал дальше.
Дона Раритетщика я знал давно. Судьба свела с ним еще до той поры, как
Рынок в Нижнем городе разительно отличался от какого-нибудь торгового центра из Верхнего. Самое подходящее слово, которым можно охарактеризовать это место, — хаос. Здесь царили шум и толкотня, духота и вонь. Лавки по продаже поддержанной электроники соседствовали с фастфудными закусочными, здесь же ошивались многочисленные дельцы: наркоторговцы, сутенеры, менялы и разводилы всех мастей и уровней. Пока я пробивался сквозь тесные ряды со всяким барахлом, меня то и дело окликивали и хватали за руки, пытаясь привлечь внимание. Я беспрекословно шел дальше, прорубая себе путь через толпу. Плащ при этом плотно прижимал к телу, чтобы всякие ловкачи не обчистили карманы.
Отвык я от подобных мест. Привыкший к одиночеству и фальши игровых миров, из которых по долгу службы я почти не вылезал, здесь я задыхался от… настоящих людей. Современные технологии дошли до такого уровня, что способны воссоздать виртуальный мир неотличимый от реального. Не зря же все чаще люди попадают в психиатрические клиники со синдромом подмены реальности — такого состояния, в котором перестают отличать настоящий мир от виртуального. Но когда ты окунаешься в скопление живых людей, от которых разит потом и дешевыми духами, которые выглядят не как фотомодели, а имеют настоящие физические изъяны, то начинаешь ощущать себя… смертным. Если в играх к убийствам ты относишься как к чему-то вполне обыденному, то тут начинаешь понимать, что возможности воскреснуть у тебя нет. Жизнь всего одна, и в любой момент она может легко оборваться. И вся та боль, которую ты испытываешь, — отнюдь не иллюзорная.
К слову сказать, я не люблю это ощущение, потому что оно всегда напоминает мне, что я не такой уж супермен, каким предстаю в играх. В виртуале ты можешь быть кем угодно, а в реальности — только собой.
Клаус Железка был старым скользким типом, для которого личное обогащение являлось неизменным смыслом жизни. Держал на окраине рынка небольшой магазинчик, где продавал поддержанные импланты и гаджеты, которые в избытке ему тащили члены банды Огненный скарабей. На его товар многие жаловались, потому что продавец не удосуживался даже смывать с электроники кровь бывших владельцев. Тем не менее, цены у него всегда были доступные, поэтому клиент шел как намагниченный. Правда, мало кто из покупателей осознавал, что через время их приобретения могут обратно вернуться к Клаусу, и тот опять забудет смыть с них кровь.
Лавка Дона Раритетщика теперь примыкала к магазинчику старого торгаша, создавая тому прямую конкуренцию. Как Клаус смог допустить подобное — для меня представляло непостижимую тайну.
В отличие от большинства местных продавцов магазин Дона выглядел более-менее привлекательно. Отдельное, хоть и самодельное, помещение, голографическая реклама с красной неоновой подсветкой, охранник у входа. Глянув на узколобого верзилу в майке, я все понял. На груди у него красовалась переливающаяся несколькими цветами татуировка, изображающая гориллу, поигрывающую перекачанными бицепсами. Примат то хмурился, то улыбался, демонстрируя металлический имплант вместо правого клыка. Такие анимированные изображения наносили на свои тела только члены банды Гориллаз. А это значило, что Дон заключил с ними договор, по которому те защищают его точку от налетов других банд, а он платит им приличные отступные. Иначе бы не стали матерые гангстеры оставлять своего имбицила возле его двери. Насколько я помнил, раньше у Раритетщика постоянной крыши не было, да и лавка его представляла убожество, мало чем отличимое от точек местных бизнесменов.