Чтец эмоций. Трилогия

Степанов Николай Викторович

Троица беспрепятственно проникла внутрь. В зале поутру никого не было. За стойкой бармен расставлял бутылки по полкам и повернулся к посетителям, только когда те подошли вплотную.

– Доброе утро, уважаемые, - машинально поздоровался он. – Присмотревшись к обладателям капюшонов, немного закашлялся. – Прошу прощения, но бабам у нас вход воспрещен.

Охранники привычно направили арбалеты на мужчину.

– Могу уверить, эти дамы уделают любого, - поднял руку владелец цирковой труппы. – Но мы сюда не за этим явились, уважаемый. Говорят, здесь я

могу найти человека, с кем имеет смысл обсудить условия нескольких цирковых представлений в вашем районе.

Женщины опустили арбалеты, однако держались напряженно, готовые в любую минуту к отражению атаки. Бармен покачал головой, но ответил:

– Правильно говорят. Если уж с кем и договариваться, то с господином Кигиром. Его слово тут ценят многие.

– Но не все? – решил уточнить ранний гость.

– Дураки никогда не переводятся, потому и живут недолго. Как вас представить хозяину?

– Дирам – старшой цирковой труппы.

Кигир принял гостя не сразу. Лишь через полчаса бармен проводил крепыша в кабинет, где того долго расспрашивали о программе, артистах, инвентаре. Затем хозяин кабака изложил свои условия:

– Договоримся так: остаетесь в нашем районе две декады, представления даете не реже раза в два дня, половина выручки – моя.

Дирам задумался.

Раньше с него брали фиксированную аренду за предоставленную землю. Если народ валил на зрелище, артисты оставались в выигрыше, при низкой активности публики выступление могло и не окупить себя. Тут же предлагалось разделить выгоду пополам.

Возможно, при других обстоятельствах бывший жонглер и отказался бы, слишком уж высокий процент запросил местный бугор, однако все могло обернуться неплохо, поскольку Кигир был заинтересован в том, чтобы публики на представлении было как можно больше.

– Я принимаю ваши условия, - кивнул циркач. – Где порекомендуете устроить площадку для представления?

– Думаю, подойдет заброшенный парк. Деревьев там осталось совсем немного, найти ровное место - не проблема.

– Как туда попасть?

– Ближе к полудню от меня подойдут два человечка, они покажут.

– Мы остановились…, - крепыш хотел было объяснить, где их искать.

– Я знаю обо всем происходящем в своем районе. Лучше расскажи, что за бабы у тебя в охране? Я таких на своем веку не припомню.

– Сам толком не знаю. Подрядились сопроводить цирк до столицы за сущие копейки. Дважды видел их в бою - дюжину мужиков положили за минуту. Те даже из единственного ружья выстрелить не успели. Да и здесь…

– Мне уже рассказали, - остановил Кигир, еще раз подчеркнув, что действительно имеет вес в районе. – Значит, в пути было серьезное нападение?

– Два дня назад, - кивнул Дирам.

– А чего твои охранники лица прячут? Уродки, что ли?

– Даже не пытался выяснять. Они сразу предупредили: тот, кто рискнет сдернуть капюшон, сдохнет быстрее, чем увидит, что под ним. Проверять никто не захотел.

Когда циркач покинул кабинет, Кигир еще долго смотрел на закрывшуюся за ним дверь.

–

Не нравятся мне эти бабьи загадки. – Он дернул за шнур, висевший слева от кресла, и дождался, когда в комнате появился бармен. – Лирс, распорядись, чтобы кто-нибудь присмотрел за воинственными девицами этого циркача. Только без огласки.

Глава клана Пингов, самого могущественного клана столицы, сидел обнаженным по пояс в своем кабинете и одной рукой пролистывал журнал сообщений за прошедшие сутки. Над другой заканчивал работу рунный маг седьмого ранга. Пинги считали руны наиболее действенным средством защиты от пуль и заклятий. В отличие от щитов, упрочнявших кожу заклинаний и амулетов, заклятия, заключенные в татуировках,подпитывались от энергии носителя и являлись постоянно активными.

– Я закончил, господин, - доложил волшебник. – Замкнут третий контур. Руны полностью готовы к работе.

– Ты говорил, что мощь моих заклинаний возрастет вдвое?

– Это так. Плюс блокировка чтения эмоций, повышение эффективности щитов и нечувствительность к иллюзорной магии…

Рунный маг перечислил все, что стало доступно Трангу после завершения его работы. В том числе и многократное усиление любимого заклятия главы клана. Сам он являлся довольно посредственным волшебником, едва дотягивая до пятого ранга, но с помощью нанесенных на тело знаков по некоторым позициям достигал седьмого.

Выслушав специалиста, Транг отодвинул журнал в сторону.

– Если я правильно понял, теперь руны будут тянуть из менявдвое больше энергии? – спросил он.

– Да, но это все равно меньше, чем имеет ваш организм. Однако при опасном воздействии со стороны знаки начинают подпитываться быстрее, усиливая защиту до максимума. Закончится магическая - руны потянут жизненную, пока будет такая возможность.

– Значит, придетсятаскать с собой накопители? – глава клана поднялся и подошел к ростовому зеркалу.

– К сожалению, это так. Ваш личный энергетический запас невелик, его хватит на отклонение пяти выстрелов максимум, потом придется расплачиваться здоровьем.

– Скажи, Шуаз, а не сможет кто-то эти твои художества обратить против меня?
– спросил глава Пингов, вглядываясь в собственное отражение.

Ему недавно исполнилось сорок. Жгучий брюнет пока не имел ни одного седого волоса, но обе височные залысины сумели к этому времени отвоевать заметное пространство у некогда густой шевелюры.

Грудь, живот, плечи, руки до запястий и шея снизу до подбородка Транга были полностью исписаны витиеватыми буквами. Казалось, вклинить сюда хоть одну завитушку практически невозможно.

– Мои письмена будут надежно защищать от врага, если только вы не допустите к телу другого рунного мага.

– Так я в любом случае вряд ли останусь жив, если другой волшебник сумеет подобраться вплотную. Ты обещал, что руны разбудят, если кто-то подкрадется ко мне во сне.

– Именно так, господин… Но я слышал, вы собираетесь жениться. Супруга способна не только…