Что Кейти делала
Шрифт:
— Мисс Кейти, — перебила ее Эми, — вам нравится Европа? Что до меня, то противней места во всю мою жизнь не видела!
— Бедная моя птичка, ее впечатления от Европы пока что довольно мрачные, и неудивительно, — сказала ее мать. — Ничего, дорогая, скоро, если только удастся, я найду для тебя что-нибудь более приятное.
— Бернет гораздо приятнее, чем Париж, — заявила Эми твердо. — Дождь там не льет все время, и я могу ходить гулять и понимаю все, что люди говорят.
Весь день поезд мчал их к югу, и каждый час менялся вид окружающей местности.
То они делали остановки в больших городах, кипевших, казалось, энергией. То они неслись через протянувшиеся на мили виноградники, где на лозах все еще висели бурые листья.
Затем мелькали древнеримские руины, амфитеатры,
То, что было вокруг, казалось видением рая глазам, так недавно созерцавшим осеннюю серость и сумрак. Поезд мчал их вдоль прекрасного берега, где каждый изгиб или поворот дороги открывал перед ними новый вид моря и прибрежной полосы земли, или утес, увенчанный оливковым венком, или сверкающий горный пик. С каждой милей голубизна становилась ярче, ветер нежнее, пышная зелень гуще и все больше напоминающей лето. Иерские острова, Канн, Антиб остались позади, и затем, когда они обогнули длинный мыс, стал виден солнечный город, раскинувшийся на залитом солнцем берегу. Поезд замедлил скорость, и они поняли, что путешествие подошло к концу и они в Ницце.
Все вокруг казалось смеющимся от радости, когда они ехали по Promenade des Anglais note 140 и мимо Английского сада, где под акациями и пальмами играл оркестр. С одной стороны тянулся ряд сверкающих окнами отелей и pensionsс балконами и полосатыми тентами, с другой — длинная желтая полоса песчаного пляжа, где на шалях и ковриках группами сидели дамы и резвились на солнышке дети, а за этой полосой раскинулось гладкое, без волн море. Декабрьское солнце грело так же, как дома в конце июня, и была в нем та же нежность и ласка. Тротуары были заполнены толпами праздного вида людей, в которых явно угадывались отдыхающие. Хорошенькие девушки в приличествующих случаю парижских костюмах скромно прогуливались со своими матерями и в сопровождении кавалеров, среди которых время от времени попадались молодые люди в хорошо знакомой форме американского военно-морского флота.
140
Английская набережная (франц.).
— Интересно, — сказала миссис Эш, пораженная неожиданной мыслью, — не здесь ли, случайно, наша эскадра? — Она задала этот вопрос в тот момент, когда они входили в гостиницу, и швейцар, гордившийся тем, что понимает «этот английский», ответил:
— Mais oui, madame note 141 , американский флот здесь, то эсть не здесь, а в Вильфранше, всего в четырех милях отсюда, — это то же самое.
— Кейти, слышите? — воскликнула миссис Эш. — Наши корабли здесь, и «Начиточес», конечно же, среди них; и теперь у нас будет Нед, чтобы водить нас повсюду. В таком месте, как это, дамы всегда в затруднительном положении, если их никто не сопровождает. Я прямо-таки в восторге.
141
Да, конечно, мадам (франц.).
— Я тоже, — сказала Кейти. — Я никогда не видела военных кораблей,
— Ну конечно же! — И миссис Эш обратилась к швейцару: — Дайте мне, пожалуйста, листок бумаги и конверт…Я должна сразу же сообщить Неду, что мы здесь.
Миссис Эш написала и отправила записку, прежде чем они поднялись наверх, чтобы снять шляпки. Казалось, она надеялась, что весть о ее приезде может отнести ее брату какая-нибудь птичка, — так часто подбегала она к окну, словно ожидая увидеть его. Она была слишком взволнована, чтобы прилечь или уснуть, и, после того как они с Кейти пообедали, предложила выйти прогуляться по берегу.
— Может быть, мы случайно встретим Неда, — обронила она.
Неда они не встретили, но не было недостатка в красотах, способных завладеть их вниманием. Песчаный берег был гладким и твердым, как пол. Нежно-розовый свет начинал окрашивать западный край неба. На севере высились сверкающие пики Приморских Альп, и то же розовое сияние появлялось на них тут и там, окрашивая в теплые цвета их серые и белые склоны.
— Интересно, что бы это могло быть? — сказала Кейти, указывая на скалистый мыс, ограничивавший песчаную полосу на востоке. Там стояло живописное каменное здание с массивными башнями и островерхими крышами. — Похоже и на дом, и на замок. Я думаю, это здание просто очаровательно. Как вы полагаете, там живут люди?
— Может быть, спросим у кого-нибудь? — предложила миссис Эш.
Как раз в этот момент они подошли к мелкой речке, берега которой соединял мост. На ее покрытом галькой берегу стояло несколько женщин, стиравших белье примитивнейшим способом — они клали его в воду на камни и били деревянным вальком, пока оно не станет белым. Про себя Кейти решила, что у белья мало шансов выдержать такую процедуру чистки, но вслух она этого не сказала, а лишь, последовав совету миссис Эш, спросила, стараясь произносить французские слова как можно правильнее, что за здание стоит на мысе.
— Celle-la? — отозвалась пожилая женщина, к которой она обратилась. — Maisc'est la Pension Suisse note 142 .
—Pension ! Это, значит, меблированные комнаты! — воскликнула Кейти. — Как, должно быть, интересно там жить!
— Что ж, почему бы нам не поселиться там? — сказала миссис Эш. — Мы ведь собирались поискать себе хорошие комнаты, как только отдохнем с дороги и оглядимся. Давайте пойдем и посмотрим, что это за Pension Suisse. Если внутри он так же хорош, как снаружи, то, думаю, лучшего и желать нельзя.
142
То?… Да это Швейцарский пансион (франц. ).
— Ах, я так надеюсь, что не все комнаты заняты! — сказала Кейти, с первого взгляда влюбившаяся в Pension Suisse. Она почувствовала, что немало удручена тревогой, когда они подошли к двери и позвонили в колокольчик.
Швейцарский пансион оказался и внутри таким же очаровательным. Из-за большой толщины каменных стен оконные проемы были очень глубокими. На широких подоконниках створчатых окон лежали красные подушки, на которых можно было сидеть или полулежать. Из каждого окна открывался великолепный вид, так как из тех окон, что не выходили на море, были видны горы. К тому же пансион далеко не был заполнен постояльцами. Несколько номеров стояли пустые; и Кейти почувствовала себя так, словно прямиком вошла на страницы какого-нибудь романа, когда миссис Эш сняла на месяц восхитительный номер из трех комнат — гостиной и двух спален — в круглой башне с нависающим над водой балконом и боковой дверью, за которой была лестница, ведущая в маленький садик, укрывшийся за каменными стенами, где росли высокие вечнозеленые кусты и лимонные деревца и воздух был напоен ароматом желтофиоли. Кейти была безгранично довольна.