Что мы натворили
Шрифт:
— Я знаю, что это тяжело услышать, Кейт, — говорит Морган, — но мы сделали это ради тебя.
Глава 99
Худший в мире свидетель Иеговы
Слишком много недосказанного витает вокруг Кейт, она не может понять, что происходит, что происходит на самом деле. Не то, во что люди хотят, чтобы она поверила, не то, во что легко поверить, а что истинно. Как все это складывается в единую картину? Предательство ощущается горечью на кончике ее
— И как нам отсюда выбраться? — спрашивает Кеке.
— Они хотят, чтобы мы убили себя, — говорит Кейт. — Так же, как мы «всплыли» из «Меззанина».
— Кажется немного нелогичным, — говорит Сет, кашляя. — Мы пытаемся здесь выжить, если вы забыли.
Кейт видит, что ему все сложнее и сложнее дышать.
— После всего, через что мы прошли! — Кейт меряет комнату шагами. — Ван Дер Хивер, Маутон, Джексон, Люмин. Мы боролись, чтобы выжить, боролись за жизни детей. После всего этого вы хотите, чтобы мы убили себя.
— Не думайте об этом, как о самоубийстве, — говорит Зак.
— Ха, — произносит Сет. — Я знаю, куда все идет. Вот пистолет! Но не думайте о нем, как о пистолете. Вот нож! Но не думайте о нем, как о ноже. Сила позитивного мышления, так?
Зак качает головой.
— Все те люди, которым я помог…
— Убил, — поправляет Кеке. — Все те люди, которых ты убил.
— Я спас их.
— Спас их? Так это теперь называется?
— Рамфеле не сказал тебе, что все они хотели умереть.
— Так… ты теперь ангел милосердия.
— Они все страдали. Я лишь познакомил их с истиной.
— И с какой же?
— Что они могут покинуть эту реальность ради другой, лучшей. Что они могут отправиться в более широкую реальность над этим миром.
— О, Боже мой, — говорит Кеке. — Серьезно? Покинуть эту реальность ради реальности получше? Ты еб?ный евангелист? Ты хочешь сказать нам, что теперь ты худший в мире свидетель Иеговы?
— Лучший свидетель Иеговы, — говорит Кейт.
— Что?
— Ну, он бы был лучшим в мире свидетелем Иеговы, разве нет? Когда до такого дошел?
— Я знаю, что это сложная концепция, не укладывающаяся в ваших умах, — говорит Зак.
— Это преуменьшение, — говорит Кеке.
Кейт прикладывает теплую ладонь ко лбу, словно это поможет ей понять.
— Ты хочешь сказать… что Небеса существуют?
— Нет, — говорит Зак. — Нет, если твое понятие о Небесах включает поднятие в реальный мир.
— Бл*ть.
Сет чешет костяшками голову.
— Я не прошу вас убить себя, — говорит Зак.
— Правда? — спрашивает Кеке. — А нам кажется, что просишь.
— Я имею в виду, что это исходит не от
— Тогда от кого? — спрашивает Кейт. — Кто тебя прислал?
Глаза Зака загораются.
— Ты.
Глава 100
Такова на вкус «Кул-Эйд»
— Чушь, — говорит Кейт. — Думаю, я бы это запомнила.
— Ты здесь не можешь этого помнить.
— Помнить здесь?
— Здесь мы на разных уровнях сознания. Думай об этом… думай о месте, в которое отправляешься… как о будущем.
— Ох*еть. Так мы теперь путешествуем во времени.
— Не совсем.
— Что ж, какое облегчение, — огрызается Кеке.
— Скажу так, — говорит Зак. — Будущее уже произошло.
Кейт садится и сильно щиплет бедро. Больно.
— Так значит… — говорит она медленно и четко, глядя на Зака, — ты утверждаешь, что я прислала тебя из будущего.
— Нет, но, вероятно, так тебе будет проще всего это понять.
Вдалеке раздаются крики. Новые варвары входят в здание. Все больше апока-пиратов пытаются проникнуть внутрь.
— Я пытаюсь объяснить это тебе самым простым и быстрым способом, так как, чтобы это сработало, мы должны сделать это прямо сейчас. Но я знаю, что вы этого не сделаете, если не поймете, что на кону.
— Тогда расскажи мне. Расскажи по-простому.
Взгляды Зака и Кейт встречаются.
— Мне нужно, чтобы ты сохраняла непредвзятость.
Дыхание Сета ухудшается. Он бьет себя по груди, пытаясь прочистить дыхательные пути, но от этого лишь сильнее кашляет. Сейчас с его платка капает кровь.
— Боже. Просто скажи, — говорит Кеке.
Зак втягивает воздух. Очевидно, что он морально готовится к тому, что собирается сказать.
— Вы когда-нибудь задумывались, как мне удалось стереть себя с записи с камер видеонаблюдения на угольном заводе?
— Конечно, задумывались, — говорит Кеке. — Не только с записи, но и из памяти людей тоже. Я опросила каждого присяжного, с которым мы работали, и никто не помнил, чтобы ты присутствовал на суде над Ланди.
— Это невозможно, — говорит Кейт.
— Не невозможно, — говорит Зак. — Мы всегда это делали.
— Делали что?
— Перепрограммировали мысли. Изменяли воспоминания. Сглаживали кое-какие моменты.
— О чем ты, бл*ть?
— Ты уверена, что не знаешь? — спрашивает Зак. — Так как я думаю, что глубоко внутри, ты знаешь.
— Я ничего не знаю, — говорит Кейт. — Скажи мне, что происходит.
Зак прочищает горло, складывает пальцы домиком.
— Это симуляция.
Кейт моргает. Она не понимает.
— Что симуляция? Эта комната? Этот день?