Что нового, киска?
Шрифт:
– А теперь ты, значит, нашла?
– Можно сказать и так.
Прислонившись к стене, Сэм в задумчивости смотрел на Дилайлу. Он знал, Чарли очень нравится Дилайле, но даже представить себе не мог, насколько все серьезно. Он не допускал мысли, что Дилайла решится переехать к нему. Сэм чувствовал себя так, словно его предали. Он с трудом мог принять то, что Дилайла встречается с другим парнем. Но что она живет с ним! Он не мог себе представить такое.
– Что ж, если это то, чего ты хочешь…
Дилайла улыбнулась:
– Да, хочу. Ну, ладно
Ну нет! На это у него не хватит благородства! Конечно, он не станет ее отговаривать, что он может сказать ей? «Не люби этого Чарли!»? Нравится ему или нет, он ничего не в силах изменить.
– Так когда же новоселье? – Сэм попытался сказать это весело, но получилось не слишком убедительно.
Впрочем, Дилайла этого не заметила. Обрадовавшись, что они помирились, Дилайла с нежностью обняла Сэма.
– Очень скоро, – счастливо рассмеялась она, утыкаясь лицом в его плечо.
Возле кафе затормозила серебристая спортивная машина. Дилайла увидела ее краем глаза. Дилайла сделала шаг к двери.
– Мне пора. За мной приехал Чарли.
Чуть сдвинув в сторону жалюзи, Сэм выглянул на улицу. Его взгляд стал напряженным.
– Надеюсь, это не Чарли Мендес?
– А в чем дело? – озадаченно переспросила Дилайла. – Это как раз он.
Сэм был мрачнее тучи.
– Ты хочешь сказать, что это и есть твой Чарли? – Голос Сэма зазвенел, посетители умолкли, прислушиваясь к разговору.
– Да, я именно это и сказала, разве нет? – Дилайла начала злиться. Какой бес вселился в Сэма? Милый, добрый Сэм вдруг стал на нее орать. – А в чем дело? Ты его знаешь?
Сэм расхаживал взад-вперед за стойкой, не обращая ни малейшего внимания на посетителей, которым не терпелось расплатиться.
– К сожалению, я его прекрасно знаю. – Глаза Сэма гневно сверкали, он яростно качал головой. – Не могу в это поверить! Не могу поверить, что это тот самый парень!
– Тот самый?
– Парень, с которым ты встречалась. К которому переезжаешь! – Выхватив у американцев пачку пятифунтовых купюр, Сэм запихнул деньги в кассу и швырнул на блюдце сдачу. Они уставились на него, потрясенные этакой бесцеремонностью. Мальчик-подросток с пластинами на зубах и в шортах-бермудах стал быстро настраивать свой фотоаппарат. Такой снимок будет хорошо смотреться среди фотографий английских достопримечательностей: Биг-Бен, здание Парламента и эксцентричный англичанин с бритой головой и паршивым характером.
– Я просто поверить не могу, что все это время речь шла о нем. Чарли Мендес. Долбаный Чарли Мендес с его идиотской спортивной тачкой. За каким чертом ты собираешься к нему переезжать?
Дилайла стиснула зубы, приготовившись дать отпор.
– За тем, что он очень милый! И он мне нравится!
– Милый? Ты, должно быть, шутишь. Да он самый настоящий урод!
Дилайла пыталась сохранять спокойствие, но это было невозможно. Именно с Чарли ей хотелось быть рядом в этой жизни.
– Мне наплевать на то, что ты думаешь. Я могу жить, с кем хочу. Кто ты такой, хотелось бы мне знать, чтобы так со мной разговаривать? Ты ведешь себя как последний идиот.
Сэм покраснел.
– Это ты сейчас делаешь большую глупость. Я думал, ты умнее. Ты что, не знаешь, что он – главный кобель во всей округе?
– Почему бы тебе не заткнуться, Сэм? Ты не соображаешь, что несешь! – Дилайла пыталась говорить спокойно, но голос ее звенел от злости.
– В самом деле? – Сэм снова подошел к окну и, приоткрыв жалюзи, стал тыкать пальцем в окно. – Вот о ком я говорю. Об этом неудачнике. Он же занят только собой. Он тебя заманивает… Если уже не заманил, – добавил он шепотом, чтобы Дилайла не расслышала.
Но она расслышала и побледнела, даже сжатые губы стали белыми.
– Пошел к черту! – выкрикнула она, и слезы злости брызнули у нее из глаз.
Слова Дилайлы были для Сэма как пощечина. Его гневный запал как рукой сняло, и он замолчал. Глядя на Дилайлу, он уже жалел обо всех сказанных им словах, но было слишком поздно. Он не мог взять их назад.
Дилайла подхватила Фэтцо на руки и прижала его к груди.
– Ты можешь сколько угодно думать, что знаешь Чарли, но это не так. Ты просто ревнуешь.
– Ревную? – Сердце Сэма на мгновение перестало биться. Итак, его тайна раскрыта. Дилайла обо всем догадалась. Поняла, что он в нее влюблен.
Но Дилайла ни о чем не догадывалась. Она понятия не имела о том, чем вызван гнев Сэма. Просто на него что-то нашло, и он наговорил ей гадостей. Если бы она знала истинную причину, она бы ни за что не произнесла своих следующих слов:
– Да, ревнуешь. Ревнуешь, потому что он удачлив, а ты торчишь в этом вонючем кафе. Если кто и неудачник, так это ты.
У Сэма перехватило дыхание. Так вот что она о нем думает! Неудачник из вонючего кафе. Ему вдруг все стало безразлично. Откуда взялась эта ярость и злость? Он не смог взглянуть в глаза Дилайле и отвернулся. Он больше не злился на нее. Только на себя. Если бы он смог сдержаться… Его плечи поникли. Смешно, не правда ли? Он хотел защитить ее, а получилось, что сделал ей больно. И себе тоже.
Американцы затаили дыхание. Ждали продолжения.
– По-моему, мы оба сказали вполне достаточно. Я ухожу.
Она сказала это совсем тихо и отстраненно. И медленно пошла между столиками к выходу. Хлопнула дверь, звякнул колокольчик. Сэм видел, как она села в машину, и «БМВ» тут же отъехал от тротуара. Серебряная пуля. Прямиком ему в сердце.
ГЛАВА 26
Вивьен осторожно присела на стул, обтянутый прожженным сигаретами, вызывающе алым нейлоном, на котором валялся недоеденный пакетик чипсов с луком и сыром. Справившись с отвращением, она взяла пакетик двумя пальцами и теперь держала в вытянутой руке.