Что приносит тьма

Харрис К. С.

image l:href="#" />

Этой ночью в их любовных ласках чувствовалось острое, обжигающее отчаяние, какого не было прежде.

Никто из супругов больше не заговорил ни о событиях минувшего дня, ни о тени, которую случившееся бросило между ними. Но ощущение этой тени осталось, как и понимание, что та, кому Себастьян давным-давно отдал свое сердце, теперь стала свободной.

Суббота, 26

сентября 1812 года

Сны уносили Себастьяна в самые разные места. На дикие, продуваемые всеми ветрами склоны корнуоллских холмов с видом на скалистую бухту; в жаркие, горячечные ночи под вест-индским небом, мерцающим мириадами незнакомых звезд; в сухую, выжженную солнцем землю почерневших от дыма стен, невидящих взглядов женщин и высохших до белизны костей давно погибших мужчин.

Но сегодня ему снились степенные дамы в нарядах из тяжелого бархата и парчи и белеющих на весеннем солнце наголовных покрывалах. Себастьян бродил по гравийным дорожкам, затененным листвой каштанов, вдыхал аромат лаванды и галльских роз, вербены и мелиссы. Взобравшись по ступенькам на широкую, только что выметенную террасу, он вошел в ладный дом из песчаника, освинцованные окна которого не были затянуты ни плющом, ни паутиной, ни вековечной грязью.

Плиты под его ногами лежали ровные и тщательно вымытые, на свежепобеленных стенах висели дорогие гобелены и скрещенные клинки. Шагая по коридору, Себастьян слышал в отдалении переливчатые трели дудочки, детский смех, мужское пение, которое внезапно смолкло… И тут, вздрогнув, проснулся, резко схватился, свесив ноги с постели. Обнаженное тело обожгло ледяным воздухом бледного утра.

– Что случилось? – сонно спросила Геро, перекатившись на бок и положив ладонь мужу на плечо.

– Мне вот уже несколько дней не дает покоя особняк Эйслера.

Геро села, укутываясь покрывалом от холода. Темные волосы рассыпались по ее оголенным плечам.

– И что не так с этим особняком?

Девлин поднялся с кровати.

– В пропорциях комнат какое-то несоответствие. Не могу разобраться, какое именно. Осмотреть бы еще разок. – Он оглянулся на жену. – Не хочешь поехать со мной?

– Думаешь, Перлман позволит тебе снова обыскивать дом?

– А я не намерен его спрашивать.

Двери в ветхое тюдоровское строение на Фаунтин-лейн открыла кислолицая женщина в черном бомбазиновом платье и пожелтевшем чепчике. Она была настолько же дородной, насколько ее супруг был тощим, на добрых пятнадцать-двадцать лет моложе него, с густыми, кустистыми седыми бровями, носом картошкой и маленькими темными глазками, наполовину скрытыми под набрякшими веками.

– Доброе утро, – бодро поздоровался виконт. – Я…

– Да знаю я, кто вы… – фыркнула старуха. – Кэмпбелл сегодня с утра подался на рынок – и слава Богу. С тех пор как вы давеча здесь побывали, он только то и делает, что талдычит, как

«помогал» самому лорду Девлину в его «расследовании». Пфф…

Себастьян и Геро переглянулись.

– Мы приехали еще раз осмотреть дом, – заявила виконтесса и проскользнула мимо экономки, не давая той возможности возразить. Но едва шагнув внутрь, с нескрываемым изумлением остановилась:

– Бог мой…

– Оно, конечно, здесь не так чисто и опрятно, как следовало бы, – заблеяла миссис Кэмпбелл, мгновенно меняя тон с вызывающего на заискивающий. – Только мистер Эйслер страх как трясся над своими вещами: пусть, мол, лучше совсем скроются под пылью и паутиной, лишь бы я к ним не притрагивалась.

– А к полам у него было такое же отношение? – сухо поинтересовалась Геро, устремляя взгляд на древние каменные плиты, наполовину погребенные под многолетними наслоениями сухих листьев, грязи и мусора.

– Знаете, я ведь тут одна на все про все. И уже не такая молоденькая, как…

– Спасибо, миссис Кэмпбелл, – вмешался Себастьян. – Пока это все.

Экономка засопела и удалилась в сторону кухни, ворча себе под нос.

Геро медленно повернулась вокруг своей оси, округляя глаза при виде завалов запыленной мебели и бесконечных рядов полотен великих мастеров, массивные золоченые рамы которых были испятнаны плесенью и засижены мухами.

– Причем так выглядит весь дом, – отметил Себастьян.

– И ты считаешь, что пропорции комнат нарушены? Как тебе только удалось разглядеть их в таком беспорядке?

Девлин провел ее через отделанную камнем арку в коридор.

– Во-первых, посмотри на размер помещения, которое Эйслер использовал в качестве кабинета.

Геро глянула сквозь проем двери на хаос, оставленный Самуэлем Перлманом после настойчивых поисков бухгалтерских книг его дяди.

– А теперь вернись вот сюда, – Себастьян размашисто шагнул к передней и отдернул штору, закрывавшую вторую дверь, – и посмотри, где заканчивается эта комната.

Нахмурившись, виконтесса несколько раз прошлась туда-сюда между двумя комнатами, затем задумчиво уставилась на стену передней:

– Я понимаю, о чем ты. Выглядит так, словно между ними находится еще одна небольшая каморка. Часть пространства наверняка занимает дымоход этого массивного старого камина. Но он смещен от центра, и с противоположной стороны нет топки, как можно было ожидать. – Она оглянулась на мужа: – Что ты предполагаешь?

Себастьян подошел к резной каминной полке и начал методично нажимать, тянуть и поворачивать затейливые изображения зверей и фруктовых гирлянд.

– Мой брат Ричард заметил подобное несоответствие в нашем корнуоллском поместье. В итоге выяснилось, что там была древняя «патерская нора», про которую все давно позабыли.

Геро пришла мужу на помощь, сосредоточившись на вертикальных брусках, средниках и поперечинах обшитой панелями стенки слева от очага. Но через минуту остановилась и принюхалась.

– Что такое? – посмотрел на нее Девлин.

– Разве ты не чувствуешь?

Он покачал головой.

– Плесень? Сухая гниль? Кости мертвецов? Что?