Что создано под луной?
Шрифт:
Существуют места для тех, кто устал от дороги – например разнозвездочные отели или кладбища. В таких местах все должно быть удобно, тихо, перспективно и, по-своему, уютно, даже если все это лицемерие.
А есть места для тех, кто просто хочет сделать привал в пути. Там обязательно, под легким ветерком, листья деревьев шелестом переговариваются между собой о нынешнем, не входя в спор, не требуя к себе внимания и не давая лживых обещаний.
Тем самым, делая себя правдивей самой честной газеты…Крайст присел на поваленной бревно и вытянул худые ноги, обутые в стоптанные ботинки. Риоль и Искариот принялись подыскивать место для костра. Девушка, нарисованная акварелью и девушка, скачанная с интернета, стали разбирать поклажу, а девушка нарисованная углем, пошла к озеру.
Попробовав воду
– Какая чистая и теплая! Девчонки, пойдемте купаться!
– Все правильно, – вздохнул Искариот, – Готовить мясо – это занятие для мужчин.
– А в чем будем мясо готовить? – спросил Риоль, – Кастрюлю-то мы купить забыли.
Крайст зачерпнул своей ладонью прибрежную глину, но Искариот остановил его:
– Тут у меня в кустах кое-какая посуда припрятана, – проговорил он, ухмыляясь и вытаскивая из-под ближайшего куста узел, в котором оказались и кастрюля, и сковородка, и тарелки с вилками, и даже не большой тубус с салфетками.
– У тебя, что, по всему земному шару что-нибудь припрятано?
– Это, Крайст, дает мне возможность подтвердить еще одну непреложную истину, о которой люди часто забывают.
– Какую?
– Боги не для того, чтобы горшки обжигать…На берегу, девушки стали раздеваться.
Купальников у них не было, и они просто обнажались.
Искариот, глядя на них, проговорил:
– Если женщина – это зло, то из двух зол, я бы выбрал самое красивое, – Риоль услышал эти слова и, улыбнувшись, спросил:
– Что же делать сразу с тремя такими красивыми злами? – на что Искариот, пожав плечами, как человек, получивший вопрос, ответ на который был ему очевиден, сказал:
– Радоваться их существованию…– Что ты так на нас смотришь, Искариот? – спросила девушка, нарисованная акварелью, – Разве твое мировоззрение позволяет тебе смотреть на то, как женщина раздевается?
– Милое создание, передо мной раздеваются сразу три красавицы – куда же ты хочешь, чтобы я смотрел?
И потом, вы так прекрасны, что на вас можно смотреть и без всякого мировоззрения…– Когда культурный человек видит обнаженную женщину, он отворачивается, – не очень уверенно, и, видимо оттого тихо, проговорил Крайст. Искариот ответил ему, тоже, впрочем, негромко, скорее размышляя про себя, чем утверждая:
– Это – не культурный.
Это просто – дурак…Место, где они остановились, было очень красивым, той естественной красотой, которая легко, без усилий и необременительно входит в гармонию с человеком. Если человек не загружен суетой, он ощущает красоту легко и естественно.
Красота – это гармония явления с человеческим опытом.
В мире вообще, очень много красоты.
Красивые рассветы и красивые дети, красивые жилища и красивая одежда, красивые женщины, в конце концов.
Или – начале начал.
Но красота – это единственное, чего не бывает слишком много.
– Крайст, красота спасет мир? – спросил Риоль, глядя на уходящих к воде девушек.
– Нет. Но красота может сделать мир стоящим спасения…Крайст видел взгляд Риоля, обращенный на девушек, и улыбался так, как умел улыбаться только он – и грустно, и смущенно, одновременно. А над водой разносились голоса, веселые и такие тонкие, что находили себе путь по грани между водой и туманом.
Теперь, когда девушки отошли от берега на достаточно глубокое место, их тела скрылись в серебристой бирюзе озера, а над водой были видны только их головы.
– Пожалуй, я тоже искупаюсь, – Риоль произнес эти слова, ни на кого не глядя, и потому не заметил ухмылки Искариота. А Крайст повторил первое слово из фразы Риоля, только с иной интонацией:
– Пожалуй…Пока на огне костра закипала вода в ведре, Крайст прилег на траву, вытянув свои худые ноги и прикрыв глаза. Искариот наблюдал за купающимися, без труда различая над водой головы: длинноволосую, черную как смола – девушки, нарисованной углем, белокурую, с волосами до плеч – девушки, нарисованной акварелью, и короткостриженную шатенку – девушку, скачанную с интернета.
Голова Риоля интересовала Искариота поскольку, тот находился рядом с девушками.
Туман отступал, и постепенно у кромки воды появились отблески лучей высоко стоявшего солнца.
На такой огонь на воде
Залюбовавшись отраженными водой солнечными лучами, Искариот не сразу заметил, что над поверхностью остались только две головы – девушки, нарисованной углем, и девушки, скачанной с интернета.
При этом, хотя может, ему только показалось, Искариот услышал смех девушек, который больше походил ехидные смешки.
Через некоторое время из камышей появился Риоль. Он осмотрелся по сторонам, потом протянул руку в сторону прибрежной зелени, и оттуда появилась, опираясь на руку Риоля, девушка, нарисованная акварелью.
И вновь в воде оказалось четыре головы, но не успел Искариот поиронизировать по этому поводу, как две головы вновь исчезли. Теперь остались девушка, нарисованная акварелью и девушка, скачанная с интернета, а Риоль и девушка, нарисованная углем, растворились в камышах.
– Жаль, что никто не додумался оставить на берегу стог сена. Впрочем – камыши – это тоже довольно поэтично, – усмехнулся Искариот.Когда над водой в третий раз осталось только две головы: девушки, нарисованной углем и девушки, нарисованной акварелью, а Риоль скрылся на берегу, теперь с девушкой, скачанной с интернета, Искариот, посмотрев на дремавшего Крайста, подумал: «Интересно, что ты мог бы сказать по этому поводу?» – Крайст, не открывая глаз, проговорил: – Что у астролетчиков отличная физическая подготовка…
– Наверное, что-то такое было и у Адама и Евы? – на эти слова Искариота, Крайст вздохнул:
– Да, только со временем процесс стал более разнообразным.
И люди всему учатся сами – без подсказок Змея…– И все-таки, души они взяли от Адама и Евы, – сказал Крайст. Искариот не стал с ним спорить. Но отойдя в сторону. В раздумье, прошептал: – Большой еще большой вопрос – кто сделал больше для формирования человеческой души: Адам и Ева или Авель и Каин?..
Девушки вернулись на берег, и мелкие капли воды заблестели на их телах, как росинки на траве. Эти капельки преломляли в себе лучи солнца, создавая некое подобие радуги.
Только, микроскопических размеров, таких, что глаз почти не видит, а лишь ощущает радужность.
Риоль появился у костра, когда вода в ведре закипела, и Искариот стал резать мясо большим широколезвенным ножом. Крайст тоже занимался провизией.
Риоль заметил, что Крайст не смотрит на него и, понимая, что тот мог все видеть, смущенно, перебарывая неловкость, проговорил:
– Я тебя попрошу… Ну, во общем… ты Эйле ничего не рассказывай.
– Не беспокойся. Эйла еще не родилась.
– А, что же, – в некоем замешательстве спросил Риоль, – Что же она сейчас?
– Искра надежды в глазах ее предков…– Давай, – сказал Риоль, – Я помогу тебе. А-то как-то неловко – все заняты делом. Наверное, только ангелы на небе отдыхают с утра до вечера…
– …Кем ты была до того, как окончила курсы в «Макдональдсе»? – спросил Крайст девушку, скачанную с интернета.
– Работала закройщицей на мебельной фабрике. Только там мало платили.
– Вот видишь, Риоль, иногда ангелы работают закройщицами.
– Ангелы? – переспросил Риоль, мгновенно ощутив, что означает слово: «Ошарашенный».
Его слова запнулись, словно наткнувшись на невидимую преграду, но услышав ответ Крайста:
– Да, – не пожелали отступить, как будто рассчитывали на то, что преграда окажется непрочной или временной:
– Так – это ангелы?!
– Да.
– Значит, я занимался «этим» с ангелами?!
– Да.
– Что же ты меня не предупредил?
– Зачем? Ведь это – не в первый раз.
– Как, не в первый раз?!
– Знай, что каждый раз, когда ты занимаешься «этим» – ты занимаешься этим с ангелом…Разжигавший костер Искариот пробормотал себе под нос, тихо, так, что его никто не услышал:
– Ангелы иногда соответствуют своему времени даже больше, чем время соответствует самому себе.
Для женщин наши спутницы слишком оптимистично относятся к целомудрию. Для ангелов они слишком скептически относятся к величине мужских недостатков…– Все обсуждаете что-то? – проговорил явно изголодавшийся Искариот.
– Что же может быть важнее стремления к истине? – ответил ему Крайст вопросом на вопрос.