Что такое любовь?

Лаудэн Дороти

— Ты очень внимательна, Колин, — сказала Дороти еще слабым голосом, когда девочка принесла ей кувшин свежей воды.

— Мне приятно это делать, — скромно ответила Колин.

— Знаешь, у меня такое впечатление, что ты за последнее время очень повзрослела, — продолжала пациентка, разглядывая Колин с головы до ног. Ее взгляд был благожелательным и дружелюбным.

Колин покраснела и пожала плечами.

— Я помню, как мне было стыдно когда-то в девочках, что у меня растет грудь. Это было так

странно и так пугающе, что мое тело изменяется, а я ничего не могу с этим поделать, — говорила миссис Дженнингс.

— Я тоже иногда этого стесняюсь, — тихо сказала Колин.

Дороти слабо засмеялась.

— Но потом, в девушках, я очень гордилась своей фигурой. А как это было прекрасно— кормить грудью детей. — Она вздохнула. — Вот уж не думала, что моему телу суждено будет пережить еще одну разительную перемену.

Девочка села на край кровати больной.

— Миссис Дороти, вы ведь знаете меня уже очень давно. Год назад я была все та же Колин, а ведь за это время у меня выросла грудь. Как вы думаете, сегодня я все та же Колин?

Миссис Дженнингс опешила:

— Ну конечно же! А ты разве считаешь иначе?

— Вот видите, и вы всегда будете все та же миссис Дженнингс, независимо от того, как изменится ваше тело.

— Ах, Колин!

В глазах больной стояли слезы, когда она нащупала руку девочки.

— Я думаю, пора менять повязку. — В дверях появилась доктор Майк, держа в руках поднос с инструментами.

Колин сразу все поняла.

— До свидания, миссис Дженнингс, я скоро опять приду.

— Буду рада видеть тебя, Колин, — с улыбкой ответила Дороти.

Микаэла поставила поднос на ночной столик рядом с кроватью больной.

— Вы можете закрыть глаза или смотреть в сторону, когда я буду менять повязку, — посоветовала она и уже разрезала ножницами верхний слой бинтов.

Но Дороти отрицательно покачала головой.

— Нет, отворачиваться я не буду. Я хочу смотреть правде в глаза, — добавила она слегка дрожащим голосом.

Доктор Майк приостановилась и недоверчиво посмотрела подруге в глаза своим проницательным взглядом.

— Вот этого бы я вам не советовала. Подождите пару недель, пусть хотя бы рана заживет.

— Нет! — Тон миссис Дженнингс не терпел возражений. — Прошу вас, дайте мне зеркало. И оставьте меня одну.

Микаэла немного поколебалась. Но потом подала больной ручное зеркало.

— Как врач я должны считаться с вашими желаниями, — сказала она. — Но как подруга я позволю себе остаться на это время рядом с вами.

И она снова принялась за бинты. Руки ее дрожали тем больше, чем меньше бинтов оставалось на теле Дороти. И вот наконец она убрала последнюю полосу марли.

— Как врач вы довольны состоянием раны? — спросила Дороти, не поднимая зеркала.

Доктор

Майк кивнула.

— Да, я довольна. Я думаю, она очень скоро зарубцуется.

Дороти Дженнингс медленно подняла зеркало. Вначале в нем отразились ее рыжие волосы и бледное лицо.

Она медленно опускала зеркало, разглядывая свою шею и обнаженные плечи.

Когда она увидела рану, у нее вырвался всхлип. Но она быстро взяла себя в руки.

— Пора привыкнуть к тому, что в течение жизни наше тело меняется. Таков уж ход времени, — прошептала она. — И мы можем предпринять против течения времени только одно: повсюду оставлять знаки жизни.

Она нащупала руку подруги, и та обхватила ее ладонь крепким и оберегающим пожатием.

Глава 8

НА СЛУЖБЕ СПРАВЕДЛИВОСТИ

К великому облегчению доктора Майк, выздоровление Дороти шло довольно быстро. Микаэла с удивлением замечала, с какой энергией и самодисциплиной ее пациентка приспосабливалась к своим новым жизненным обстоятельствам. Значит, решение Дороти без промедления выступить против неотвратимого факта было правильным.

Микаэла как раз сидела в своем кабинете и размышляла о том, что с последнего выпуска городской газеты, которую издавала Дороти Дженнингс, минуло уже несколько недель, но теперь, видимо, недолго осталось ждать, когда ее подруга снова сможет вернуться к своей нормальной жизни и работе, как тут вошел Салли. В руках он держал газетную вырезку и еще какую-то бумагу с почтовым штемпелем и подписью Хореса.

— Доброе утро, Микаэла, ты представить себе не можешь, что я тебе сейчас покажу, — поздоровался он со своей невестой. — Это телеграмма из Вашингтона.

Микаэла озорно блеснула глазами.

— Конечно же, от правительства на имя мистера Байрона Салли, — в шутку предположила она.

— Именно так. — Он развернул бумагу и показал доктору Майк. — Я буду уполномоченным по делам индейцев в Колорадо. Таким образом, у меня будет наконец постоянная работа. И вместе мы будем зарабатывать достаточно денег на жизнь.

Микаэла пробежала глазами текст.

— Как тебе это удалось? — спросила она с искренним восхищением.

— Но ведь несколько недель назад в газете было объявление, что правительство ищет человека на этот пост. Разве ты не помнишь? — спросил Салли.

Доктор Майк отрицательно покачала головой. Она действительно не заметила этого объявления. Возможно, в то время она была слишком занята своими хлопотами с Дороти.

— И я предложил им на эту должность себя, — продолжил Салли. — Видимо, моя осведомленность о жизни шайонов убедила комиссию. — Он обнял Микаэлу. — Во вторник я буду принимать присягу. Ты пойдешь со мной?