Что такое не везет, или С рогами на выход
Шрифт:
Как я узнала позже, то был глава дисциплинарного студенческого комитета и общепоточный староста. А мужчина, которого по виду пора было бы отправлять на тот свет, являлся никем иным как заместителем ректора.
И вот вся эта веселая, но настроенная по отношению ко мне и моему грорду совершенно отрицательно, пыталась сделать из нас решете, в том плане, что сверлили нас глазами так, будто и правда собирались продырявить. И если на большинство взглядов мне было плевать, то взгляд госпожи Элишто - ректорши, то есть - ощущался как-то весьма
– Мой одногруппник...
– начала я, стреяя косым зглядом в грорда, который сейчас занимал тело этого бедолаги.
– Студент Каварко, - подсказал глава дисциплинарного комитета, одаривая меня недобрым взглядом и хмуря брови.
– Да, - кивнула я.
– Студент Каварко, он...
Каварко... Каварко...
Слышала я что-то про сию ведьминскую фамилию... Но слышала-то я про нее во времена мой бурной молодости, когда мне казалось, что цель всей жизни - выйти замуж за моего нынешнего бывшего жениха, а потому всю информацию, которая касалась непосредственно специализации сестры, пропускала не то, чтобы мимо ушей... Но усваивала крайне плохо.
– Он что?
– бледный мужик вытаращил свои и без того едва не выпадающие из глазниц глаза и уставился на меня немигаючи, его рот приоткрылся, обнажив заячьи зубы.
Фу, какая гадость.
– Он позволил несколько неосторожных слов в мой адрес, когда я едва проснулась и не понимала, что происходит. Мое душевное и эмоциональное состояние были крайне нестабильны. Я попросила его не беспокоить меня. Но студент Коварко продолжал упорствовать.
Боги! Как же строить свою речь подобным образом. Признаться, я уже несколько соскучилась по всем этим формально выраженным речевым оборотам. Без лишней скромности скажу, что в моей семье мне нет равных по части светских разговоров.
– И что же было потом?
– спросил общепоточный староста, который старался не смотреть на грорда.
– Меня обуял гнев, - со смирением признала я и немного опустила голову с таким выражением на лице, будто считая свою вспышку злости наивысшим грехом.
– В запале у меня вырвались слова, которые произнести сейчас не позволит мое воспитание.
– Тогда воспитание вам позволило, а сейчас, значит, нет!
– ехидно отозвался староста.
Я застенчиво потерла рога.
– Тогда я была разозлена. А в моменты гнева, порой из нас вырываются такие слова, о существовании которых в нашей голове мы и не подозревали.
Я подняла голову и обвела взглядом присутствующих, стараясь оценить, насколько они впечатлились моим спектаклем. Не знаю как там остальные, а вот декан смотрел на меня со смачной ехидной улыбкой. Он-то помнил мое выступление в первый день, и видно подозревал, что не дотягиваю я до уровня стандартного одуванчика, скорее такого... Клыкастенького... Которому палец дай, он руку откусит.
– Это все чудесно, студентка Аморано. Мы оценили ваш актерский талант, но давайте без излишней жеманности. Если вы сами этого не
Да, ректорша был женщиной которая не терпела никаких шуточек. Ее тяжелый взгляд встретился с моим. В первое мгновение у меня вспыхнуло желание закрыть глаза или отвернуться, но я переборола это сиюминутное желание, а потом появилось совершенно другое чувство. Будто между нами в этот момент шла какая-то непонятная для меня борьба.
Не знаю почему, но я улыбнулась. Не с дружелюбием, но будто бы зло. Мне хотелось растягивать губы в улыбке, пока не покажутся мои зубы, пока она не увидит, что я тоже могу укусить, пока из моего горла не вырвется рык.
Странное желание.
Женщина прищурила глаза.
– Вы использовали пентаграммы, призыв кровью, вы принесли студента Каварко в жертву, вы связали его, обманули?
Едва произнесенные слова достигли моего сознания, я задохнулась от возмущения, и тут же посмотрела на заместителя, который в упор смотрел на меня.
– Не было такого! Я просто упомянула что-то про грордов глаз!
– Врете!
– шипящий тихий голос черного смокинга сменился на визг.
– Ведьма не может призвать грорда одним словом!
Я фыркнула.
Стала бы я врать! Тоже мне!
И надо же, что придумал! Будто бы я использовала ритуал для призыва грорда! Будто я не знаю, что за это называют и довольно серьезно! Черная магия была запрещена. Только некромантам было позволено слегка касаться этой грани.
– Не верите мне, спросите у него!
Я указала на грорда, и взгляд всех пятерых переместился на моего подопечного. Тот лишь оскалил зубы в улыбке.
– Для твоего призыва использовалась черная магия?
– грозно спросила ректорша.
Демон лишь моргнул, и оскал его стал шире.
Взгляд госпожи Элишто переместился на меня.
– Почему он не отвечает?
Я опять потерла рог, но теперь для того, чтобы справиться с внезапным приступом веселья.
– Он говорил, что принадлежит к королевской семье грордов. Полагаю, ему не пристало отзываться на вопросы, заданные таким неучтивым тоном.
– Так вы вызвали еще и не самого заурядного грорда?
– с энтузиазмом откликнулся декан, которого вся эта ситуация, похоже, забавляла.
– Чему вы радуетесь?!
– возмутился заместитель.
– Теперь я совершенно точно уверен, что использовалась черная магия! Я иду вызывать следственный комитет.
Я заметила задумчивый взгляд ректорши, который она переводила с заместителя на меня, потом на грорда и обратно.
– Подождите, господин Фрольг. Прежде, чем делать такие поспешные выводы, стоит опросить остальных свидетелей, хотя в этом нет нужды. Я верю студентке Аморано.
На Тимию Элишто все покосились с немалым удивлением.