Что такое не везет, или С рогами на выход

Миллюр Анастасия

Очень вежливо сказано!

В крови еще играл адреналин, поэтому я, несколько нервно хмыкнув, поднялась. Посланница стояла рядом и улыбалась, она кивнула мне, а потом, вдруг став легким дымочком, полетела в сторону зеркала и исчезла в его поверхности. Спустя мгновение ее лицо возникло в зеркальной глади.

Кхм.

А я-то все время голову ломала, чего маман со своим отражением в зеркале разговаривала постоянно, а это она оказывается совсем даже не с собой.

Грорд выглянул из-за моего плеча, хмыкнул и дал щелбан девушке

в зеркале. Та прищурилась и тут же из рамы показалась рука, которая с великим удовольствием дала ответный щелбан грорду, тот ойкнул, а посланница как-то слишком довольно улыбнулась.

Интересно...

А девица-то с характером! Похоже, они с демоньем подружатся!

– А вот так-то, - хмыкнула я.
– Нечего с виду беззащитных обижать. Надо сначала убедиться, что они точно беззащитны.

Грорд, потирая глаз, на долю которого и пришелся щелбан, угрюмо кивнул.

– Понял.

– Чему ты его учишь?!
– возмущенно отозвалась из зеркала посланница. Голос у нее был очень писклявый и довольно неприятный. Неудивительно, что она все это время молчала.
– Беззащитных вообще обижать нельзя!

– Не занудствуй!
– отмахнулась я.
– Лучше покажи, где спрятан котелок мой.

– А ты имя сначала мое назови!
– отозвалась обиженно девушка.

Я перевела удивленный взгляд на грорда.

– Откуда мне знать ее имя?

– Да дай ты, какое захочешь, то и будет ее именем. Вон козой обзови.

Замысел демона я просекла тут же.

– А может... Серянка?

– Не, как-то скучно. О, Блюмпянка!

– Да я вам дам! Какая еще Блюмпянка!
– запищало мое зеркало и на глаз бедного грорда, к которому мое сердце воспылало острой жалостью, пришелся еще один щелбан.
– Я - Эвникия! Ой...

Мы с грордом довольно переглянулись.

– Итак, Эвникия, ну-ка покажи нам, где спрятан мой котелок.

В зеркальной глади возник куст, под листвой которого стоял мой котелок.

– Это что еще такое?
– возмутилась я.
– Да таких кустов по всему лесу огромное множество! Как найти этот куст?

Эвникия хмыкнула и показала непонятную последовательность символов. Я прищурилась.

– Слышишь, шифратор недоделанный, показывай нормально, а то вон отдам грорду на потеху, будешь знать!

– Я не могу по-другому!
– обиженно отозвалась девушка.

– Мы будем идти, а ты нам говори в какую сторону поворачивать. Так ты можешь?

– Могу, но так не делают.

– А нам плевать!
– отозвались мы с демоном в подозрительном единодушии.

Так мы и пошли, периодически слыша: «Налево! Не на то лево! На то, которое право!», «Направо!», «Теперь налево, которое лево!».

В общем, в направлении наша мадам ориентировалась довольно-таки плохо.

Но в конечно итоге, до котелка мы-таки добрались, к вечеру. Голод уже разъедал живот, во рту все пересохло от жажды, и я была вымотана, как никогда.

Даже сил радоваться

тому, что мы добрались до котелка - не было. В конце концов, нам нужно было еще призвать метелку, а как это сделать было непонятно.

– Эвникия, покажи как метелку призвать.

Ответом стала очередная необъяснимая последовательности символов.

– Не зли меня!
– рыкнула я.

– Да не могу я по-другому!
– чуть ли не пребывая в истерике, отозвалась девушка.

– Знаю я один способ...
– проговорил грорд, с сомнением почесывая щеку.
– Но не уверен, что вы так делаете... Так точно делали лет двести или триста назад, но сейчас...

– Говори уже! Я хочу поскорее вернуться!

– Ну...

И он рассказал. Слушали мы с Эвникией, приподняв брови от удивления. Похоже, посланницей она была молодой и такие суровые времена не застала.

– На самом деле надо не так...
– наконец, отозвалась она.
– Но раз вы не можете по мне прочитать, как нужно делать, то, наверное, выбора нет.

Я стерла со лба выступившей капельки холодного пота, сжала зубы, чтобы те не дрожали от холода, и протянула руку грорду.

– Хорошо. Давай. Ножа у меня нет, воспользуйся когтями.

Он пожал плечами, осторожно взяв мою руку, разместил ее над котелком.

Острая вспышка боли и кровь тонкой струйкой потекла в котелок. Нравилось мне это еще меньше, чем пару мгновений назад. Я хмуро смотрела на то, как дно котелка постепенно заполняется моей родненькой кровушкой.

Потом грорд оторвал от своей рубашки кусок ткани и перевязал мне руку, чтобы остановить кровотечение.

Я выдернула пару волосков, кинула в котел, затем плюнула туда, потом взяла зеркало, Эвникия в котором кривилась от отвращения, и сунула его туда же.

Посмотрела на грорда, тот кивнул и стал произносить слова заклинания, которые я, с трудом выговаривая, повторяла за ним.

Кровь забурлила, зашипела и брызнула на зеркало, окрашивая его в черное, медный котелок также стал чернеть.

– Это так и должно быть?
– с подозрением уточнила я.

Грорд с сомнением покосился на зеркало, потом на котелок, и неуверенно кивнул. Мое положительное отношение ко всем этому дело совсем сошло на нет. Я вытащила из котелка зеркало, Эвникия в котором теперь молчала, затем перевернула котелок, выливая из него жидкость, и твердым голосом произнесла: «Явись!».

И то место, где кровь впиталась в землю, вдруг задрожало, по нему пошла трещина и в эту трещину пролезла моя метелка. Только она была несколько странной. От прутиков словно шло черное марево, да и на черенке были странные выжженные черные символы.

– Эм... Так точно должно быть?!
– уже несколько нервно отозвалась я, хватая метлу.

Но как только пальцы смокнулись на черенке, я почувствовала такое необъяснимое чувство родства, будто я держала сейчас руку прабабушки или папы.