Что такое не везет, или С рогами на выход

Миллюр Анастасия

– Тихо. Азириель!

– Да, господин немуж моей госпожи!
– тут же отозвался Азя.

– Ты следишь за гримуаром, и да... Проследи чтобы эти, - произнес он презрительно, наверняка намекая на моих ведьм, - не болтали лишнего.

Я приподняла голову, наблюдая как постепенно удаляются перепуганные мордашки девчонок, Азя, который махал мне вслед, едва ли не вытирая слезу, и приведения, которые все также кровожадно смотрели на своих жертв.

Шли мы долго, ровно до некромантского корпуса. Там же меня отгрузили на кровать, затем

медленно дошли до двери, закрыли ее, а потом повернулись ко мне.

– А вот теперь поговорим.

И прозвучало это как-то... Ой, не уверена, что вообще хочу разговаривать, мне мое молчание очень нравится. Но кто когда меня слушал? Особенно этот чешуйчатый козел!

– Начинай, - махнул он рукой и отошел к окну.

Я возмущенно нахмурилась.

– Какого хухлика, ты вообще забыл в академии, Ваше Высочество?

– Ну, наконец-то ты соизволила узнать что-то о своем женихе, а то я уже подумывал сокрушать по поводу, что моя будущая жена несколько туговата.

Не повелась на его провокацию.

– А я уже обеспокоена тем, что один дракон, который упорно называет себя моим женихом, страдает раздвоением личности! Как ты вообще посмел не сказать, мне о том, что Сиэн - не существует!

Он повернулся ко мне и усмехнулся, его зеленые глаза блеснули.

– Сказал бы, и ты стала бы за мной таскаться, донимать тем, что я сплю с другими женщинами, предъявлять права на меня и так далее. Нет, меня все устраивало. Ты мучилась сознанием того, что у тебя был жених, а потому не могла позволить себе ничего серьезного со мной, и даже не смела поставить мне в упрек мои интрижки, а я мог присматривать за тобой. Очень удобно. И лишать себя этого? Ради чего?

А вот сейчас было больно.

В глубине души, я думала, что я нравлюсь Сиэну, но сейчас выходило, что все это было лишь притворством. Что Валентайн был рядом только чтобы следить, как бы я ни с кем не связалась и не изменила ему каким-то чудом. Его совершенно не волновали мои чувства. И это после всего, что мы вместе пережили.

Мне было действительно больно.

В груди возник плотный царапающий изнутри комок, который обжигал горло и заставлял слезиться глаза.

Я отвернулась, быстро моргая.

– Неужели не будет никаких возмущений?
– ехидно поинтересовался он.

– Нет.

Как я не старалась сдержаться, но слезы уже рекой бежали по щекам.

Грорд... А я ведь действительно почти в него влюбилась...

Шмыгнула носом.

– Ты чего?

И тон его голоса был таким... Он действительно не понимал, что происходит.

Придурок!

– Реву!
– со всхлипом выдала я.

– Что делаешь?!

Послышался звук шагов, а затем я увидела его лицо перед затуманенным взором.

– Ты совсем ненормальный? Плачу я! Представляешь, люди плачут от боли и обиды! Чешуйка ты проклятая!

И тут плакать я резко перестала, потому что его лицо было очень недоверчивым.

– Ты серьезно?

–

А, по-твоему, я тут комедию разыгрываю? Очень надо!
– шмыгнула я носом и поднялась.
– Я ухожу. Видеть тебя не хочу.

– Стоять!

Но я не отреагировала на его команду, подошла к двери, взялась за ручку и обернулась.

– Сказать, ради чего тебе нужно было рассказать мне о своей двойной жизни? Ради заботы обо мне и моих чувствах! В нормальных отношениях так и поступают, а ты - бесчувственный идиот!

Я хотела открыть дверь, но она оказалась закрытой.

Грорд, эффектно уйти не получилось.

– Подожди. Ты... Расстроена?
– последнее слово он произносил так, будто не верил в его существование.

Вздохнула.

– Сколько мы еще можем об этом говорить? Все, тема исчерпана. Открой дверь и дай я пойду на матрац к своим клопам.

У меня было единственное желание - лечь, накрыться с головой одеялом и уснуть. Все эти вывалившиеся на меня переживания были перебором для моей и без того вымотанной тушки. Я просто устала.

Молчание длилось довольно долго. Мне было уже лень говорить, а он похоже над чем-то размышлял.

– Мне стоит... Извиниться?

Я приподняла брови.

– Да. На самом деле было бы неплохо. Для начала.

– Прости?
– произнес он неуверенно.

– Пока не прощаю.

– Почему?

– Потому что мне все еще неприятно и больно от твоего обмана. Прощу, когда успокоюсь. Может быть.

И тут до меня дошло.

– Подожди, то есть ты никогда с этим не встречался? С чужими переживаниями?

Он потер шею и отвернулся.

– На самом деле нет. Никто никогда не показывал передо мной таких чувств. Я думал, их не бывает. Я не хотел причинять тебе боль. Я на самом деле даже подумать не мог, что ты расстроишься. Действительно, искренне расстроишься.

– Ты странный. То есть ты и сам никогда ничего такого не испытывал?

Он повернулся ко мне, усмехнулся уголком рта и посмотрел в пол.

– Нет. Сейчас я думаю, что брат всегда оберегал меня от этого. За всю свою жизнь я сталкивался только со страхом, восхищением, страстью и может быть недовольством, которое быстро переходило в страх. Ты стала первой, кто показал мне ответную злость и... Остальные чувства.

Да... Такого я точно не ожидала услышать. И это на самом деле было довольно-таки печально. Это ни в коей мере его не оправдывало, но его можно было понять, и я поняла.

Всю свою жизнь он играл с другими существами, которые были словно послушные собачки, коим было позволено только радоваться при виде хозяина или бояться его. Когда он стал общаться со мной, открыл для себя новую эмоцию - гнев, и постоянно подзадоривал меня. Когда он решил не рассказывать мне о том, что является Сиэном, наверняка подумал, что даже если все раскроется, моей реакцией будет гнев, который ему нравился, но все оказалось по-другому. И злость на него стала постепенно уходить.