Шрифт:
Дмитрий Тарабанов
Что-то со временем и пространством
И что вы думаете? Этот чокнутый схватил банку недопитого пива с такой силой, что затрещала под сжимающимися пальцами жесть, - и вверх дном опрокинул на стойку. Зашипел разливающийся напиток и в два ручейка стек на пол.
Александр на всякий случай отодвинулся подальше. Мало ли чего можно ждать от прищученной военкоматом молодежи? Такие и прорывным колечком зарежут, даром что от армии косят. Куда там коммандос до этих крепко сбитых тинэйджеров, лелеющих мысль о мировом господстве...
– И потом я, значит, перевор-р-рачиваю баночку с детским питанием, уже мной
– Конструктивная, - машинально исправил Александр. И задал непонятный ему в этой истории вопрос: - Ну и зачем вы ее переворачивали?
Ребятенок-детина опешил. Он мотнул головой, словно прогоняя одурь, и старательно упражняясь в мимике, проговорил:
– Ну как же! Мне, видимо, казалось, что с какой стороны банку не открывай, там везде будет... э-э-э... содержимое.
– Естественно, - недовольно подтвердил Александр.
– А зачем с двух сторон одновременно?
И, надо сказать, сразу же вспомнил о том, как в детстве посасывал из банки сгущенку. Тогда тоже приходилось делать две дырки - через вторую проникал воздух. Лежал шестилетний Алеша у телевизора с банкой сгущенного молока у рта, как октябренок с угольным фильтром из учебного фильма о химической защите при разного рода атаках. Лежал и думал, что неплохо бы стать директором завода молокопродуктов.
Стал Александр, правда, должностным лицом чуть поскромнее менеджером, и не на молочном, а на пивовароном заводе "Облонь". И сидел он теперь в представительском баре, и посасывал баночное пиво, и выслушивал не телевизор, а какого-то дылду с максималистскими замашками.
Телевизор, правда, тоже был. Аппарат, плоский и широкоэкранный, висел над стойкой бара, углом повернутый в зал. Голос диктора тихо вещал:
"...полное лунное затмение сегодня, 16 февраля, лучше всего будет видно в Харьковской и Донецкой областях. Однако и в других районах страны можно будет наблюдать редкое астрономическое явление, в промежутке между..."
– Ну, вы не понимаете... Если я открыл с одной стороны и все выел, то надо и с другой стороны открыть - и с другой выесть!
Да, ты в детстве хорошо кушал, подумал Александр. Паштетики... Не то, что я - сгущенку у телевизора...
– И получалось?
– Ну как же оно получится?
– хрюкал парень.
– Это же против законов физики! Закон сохранения массы и прочее... Полость-то в банке одна, и если я ее опустошил, то открывай хоть с боку, хоть снизу, ничего кроме зловещей пустоты не увидишь...
Первая трезвая мысль, услышанная от надоедливого гостя, заинтересовала Александра. Он сосредоточился на веснушчатой переносице молодого собеседника и спросил:
– И что же вы предприняли?
– Я? Ничего! А что тут можно предпринять? Тем более, детский паштет я уже не ем...
Александр скрипнул зубами. Он не ошибся - перед ним сидел начинающий, но уже экстерном законченный псих. И времени на разговоры с ним тратить было жалко, и отвертеться все не получалось.
– Точнее, - поспешил исправиться парень, видя, что увел разговор не в то русло, - предпринял не я, а институт физики. Они там что-то придумали... Со временем, пространством... В общем, получилось замечательно, только в ограниченных пределах и только с жидкостью. Доработать никто не может. Почему-то...
Александр
– Нет, пожалуйста, выслушайте!
– заскулил парень, так трогательно, как может скулить волкодав.
– Мне очень нужна ваша помощь, мне очень нужны ваши деньги... Всего триста пятьдесят долларов, чтобы откупиться от армии! Это изобретение принесет вам больше! Миллионы! Меня из-за него с кафедры поперли, а вас оно сделает богачом! Да!
В их сторону уже косились любопытствующие, особенно те, которые стояли возле холодильников с продукцией фирм-конкурентов. Ища поддержки, Александр глянул на бармена.
Бармен, человек свое дело знающий и привыкший к сложностям с посетителями, похоже, на этот раз растерялся. Точнее, он замер, как сфотографированный, не отрывая глаз от опрокинутой вверх дном банки пива. Из банки двумя ручейками-змейками, янтарными на лакированном дереве, вытекал благородный напиток...
Тут Александр понял, что напиток уже минут пять как вытекал, а до этого его полчаса с успехом цедил несостоявшийся студент.
Александр вскочил на ноги и сгреб со стола жестянку. Густой переливчатый в приглушенном свете стержень жидкости, как змей-лазутчик из "Бездны" Камерона, заструился из отверстия вертикально вниз и оборвался, не дойдя до пола. Александр потряс банкой, и ручеек, словно привязанный, покорно заюлил следом.
– Невероятно, - прошептал он.
– Ну вот, я же говорил! За это и поперли!
– обижено провозгласил парень.
– За применение общечеловеческих знаний к собственным низменным потребностям...
И заломил за банку такую цену, что впору было пол-литровую выливать из золота и по всему периметру инкрустировать бриллиантами. Куда там тем долларам...
Слухи о новом сорте пива и о новой чудесной таре ходили по заводу уже две недели, с семнадцатого февраля, и все это время никто не мог наврать ничего конкретного. Говорили, что пиво будет открываться с двух сторон благодаря новому морфологическому сплаву. Или, что разрабатывается сорт "Космическое", разлитое в банки из композитов и нанофибров, выдерживающих давление в 300 атмосфер и перегрузку в 25 "же", которые возникнут при доставке контейнеров на орбиту в баллистических снарядах. Ему же сразу приклеили аналог "Подводное", которое можно пить в окружении соленой воды, - поверхностное натяжение пузырьков напитка отталкивало любые инородные смеси, даже слюну. Александр, услышав новую гипотезу, достойную института перспективных разработок, только посмеивался. И снова углублялся в работу.
Завесе таинственности суждено было наконец-то приоткрыться во время официальной презентации партии опытных образцов перед советом директоров в соответствующем случаю просторном кабинете.
Четвертого марта, в пять часов вечера двадцать пар внимательных глаз буквально пригвоздили Александра к планшету, рядом с которым на помпезном постаменте разместился ящик с опытными образцами. Само собой, директоры ожидали басен про "же" и "атмосферы", и на языке у каждого вертелись давно заготовленные вопросы типа "Кого вы считаете потенциальными потребителями такой продукции, и будет ли она конкурентоспособной в выбранном вами сегменте рынка?" Потому Александр мысленно ответил "Не дождетесь!", вспомнил понедельник, когда четыре часа подряд с нескрываемым удовольствием испытывал образец и, подбоченившись, начал: