Что я видел (сборник)
Шрифт:
А я закричал:
— Почему?
Бабушка сказала:
— Опять почему?
А я сказал:
— Коробочка. Почему коробочка?
А потом сказал:
— Бабушка, какая это коробочка?
Бабушка говорит:
— Ага! Вот сейчас увидишь, что будет.
Принесла белый шнурок. У него две белые трубочки на одном конце, а на другом — два гвоздика. Бабушка трубочки надела на коробочку, прямо на палочки, которые из неё торчат. Потом схватила шнурок за другой конец, где у него медные гвоздики, и засунула в стенку.
Я не знал, что будет, и ушёл от плиты и сел на лавку.
Бабушка говорит:
— Ты не бойся, чего ты убежал!
А я скорей стал ногами на лавку и сказал, что я не боюсь, а это чтобы лучше было видно. А там коробочка вся сверху засветилась, и в канавках, на крышке, стало красно, как уголья. Я стоял и смотрел, а подходить не хотел. Бабушка засмеялась и говорит:
— Это электрическая плитка. На ней можно чай варить, яичницу жарить, молоко кипятить. Иди, — говорит, — посмотри, какой жар.
Бабушка стала над плиткой рукой водить.
Я пошёл смотреть, какой жар. А это в канавках проволочки. И они все стали красные от жару. Бабушка сказала, что это электричество идёт и греет. И я тоже руку держал над плиткой. И от неё тепло, как от огня. Кошка легла около плитки и не боялась.
Вдруг в дверь позвонили, и пришла девочка, которая бабушке кошку давала.
Бабушка сказала:
— Ты что, Клавдя?
А Клавдя говорит:
— Я пришла вам помогать.
Бабушка говорит:
— Поставь воду на газ.
Я хотел сказать «почему» и не сказал. И смотрел. А Клавдя подошла к плите, повернула краник и потом в плиту спичкой, прямо сверху. И вдруг в плите как пыхнуло: «Пых!» И даже немножко выстрелило. И там, в плите, загорелся синий огонь. Очень синий. Клавдя поставила сверху большую кастрюлю. Прямо как ведро. Это чтоб воду кипятить.
Я пошёл к плите — смотреть, почему газ.
Клавдя стала говорить:
— Ага, вот и не знаешь, какой газ! А он по трубочке идёт. Захочу вот — хоп!
А я говорю:
— Какой хоп?
А Клавдя краник закрыла, огонь чуть хлопнул и погас.
А потом Клавдя говорит:
— А сейчас я захочу, и — хоп!
И опять краник повернула и зажгла спичкой. И снова пыхнуло, и загорелся синий огонь.
Клавдя опять сказала «ага». Она всё — «ага».
— Ага, у вас такого нету. Ага, у вас дрова жгут. Ага, у нас электрическая печка.
Я сказал:
— И не ага, не ага! И у меня мячик есть. Как лепёшка.
А Клавдя сказала:
— Ты его раздавил, потому и лепёшка. Ага!
А я стал говорить:
—
Бабушка сказала мне:
— Перестань сейчас же!
А потом сказала Клавде:
— Смотри, Клавдя, уже кипит. Сними кастрюлю и потуши газ и плитку электрическую.
Клавдя сняла кастрюлю и опять краник закрыла, а я хотел, что пусть знают, что я не боюсь: я подбежал к плитке электрической и стал дуть, чтоб потушить. Она не тухла и всё равно была красная.
Клавдя, противная, стала хлопать в ладоши и на ножке прыгать и кричать:
— Ага! Ага! Ага!
И потом пальцем стала показывать. И ещё кричать и петь:
— Вот смотрите! Вот смотрите! Как он дует! Не задует! Ай-ай-ай! Ага! Ага!
Я ещё дунул со всей силы и заплакал. И к бабушке скорей побежал. И стал плакать ещё больше, зачем плитка не тухнет и Клавка дразнит. Бабушка мне сказала, чтоб я стал на табуретку и чтоб я рукой взял за шнурок, где он в стенку воткнут. И чтоб дёрнул. И тогда плитка потухнет.
Я немножко боялся, а всё-таки полез. Клавка хотела раньше меня дёрнуть шнурок. А я скорей сам дёрнул. Шнурок так и вылетел из стенки. Там у него на конце чёрная коробочка. Из неё два гвоздика торчат. Они так из стенки и выскочили, как я за шнурок дёрнул. Я посмотрел на плитку. Она ещё немножко красная была, а потом потухла.
Я Клавке сказал, даже закричал нарочно:
— Ага!
А бабушка говорит:
— Теперь вставь обратно, как было.
Я стал эти медные гвоздики вставлять и не мог попасть в дырочки. Я потому не мог, что Клава всё хотела вырвать. А бабушка ей не дала. Бабушка сама взяла мою руку и моей рукой вставила эти гвоздики в самые дырочки. И плитка опять загорелась. А потом я сам вынул обратно, и плитка потухла.
Я тоже говорил Клаве:
— Ага! Ага!
И зажигал и тушил. Бабушка сказала, что это штепсель, где дырочки. А где гвоздики медненькие, это вилка.
Я сказал:
— Ха-ха-ха! Вилка! И вовсе не вилка! И совсем не вилка! А просто рожки.
И стал говорить:
— Рожки! Рожки! Рожки!
Клава кричала:
— А вот вилка! Вилка! Вилка!
Бабушка сказала:
— Фу, гадость какая! Слезай сейчас же с табуретки.
А потом сказала Клаве:
— А ты не егози. Большая, а такая глупая.
Клавдя достала с полки кастрюльку. Она была очень чистенькая, прямо как серебряная. У ней внизу торчали две медненькие палочки. Клавдя сказала, что она нальёт в кастрюльку воды и поставит кастрюльку на стол, а не на плиту, и вода сама закипит.
Я спросил бабушку:
— Правда?
Бабушка сказала, что правда.
А только вода не сама закипит, а потому что под кастрюлькой внизу плитка электрическая навсегда приделана. И если шнурок электрический провести, как вот к плитке, так вода закипит. Потому что плитка там разогреется, а вовсе не сама.