Шрифт:
Во многих изданных произведениях автора (романах, повестях, рассказах, очерках, статьях, интервью и т. п.), были освещены разные места, люди и их действия. Большинство опубликованных им материалов, базируются на реальных событиях и реальных людях, где автор или сам принимал участие, или получил информацию из достоверных источников и художественно оформил.
В данной книге, автор собрал «воспоминания от первого лица», где поделился с читателем наиболее яркими (для него) «искрами» личной памяти о местах, людях и их действиях, происшедших в его присутствии, то есть – на его глазах, с временным разбросом в ВОСЕМЬДЕСЯТ лет…. Особенностью данной книги, является её структура: она построена по разделам-периодам,
При этом – каждый Раздел-период, охватывает вниманием – Одно Десятилетие. Автор посчитал, что такое «разделение» поможет читателю лучше адаптироваться к жизненным переменам, в окружающей автора действительности, в те пройденные годы.
Представленные воспоминания, представляют интерес для любого читателя, независимо от возраста, места нахождения, уровня образования, интеллекта и других особенностей. Они – для ВСЕХ, кто умеет читать…
К ЧИТАТЕЛЮ
У тебя в руках не обычная книга. Это не автобиография автора или история его жизни, в хронологической последовательности. Это Искры из событий прожитой жизни и это истинное отражение вспышек памяти, от первого лица. Нельзя вспомнить то, чего не было и, что бы по жизни не менялось, в лучшую или худшую сторону, истина всегда останется истиной – в сердце, душе и сознании человека, причастного к ней (истине).
И в каком выгодном или не выгодном, для него или кого-то, свете, её (истину) кто-то бы ни преподносил, сама истина от того не пострадает, ибо она – ПРАВДА и она неизменна. Пострадать может только отношение к ней, если она (то, что выдали) не соответствует действительности, то есть – не есть ИСТИНА.
Во многих опубликованных мною произведениях- романах, повестях, рассказах и др., освещены моменты из жизни многих людей и их действий, поэтому – я решил как-то упорядочить эту массу материалов и распределил их по периодам, в данном случае- по десятилетиям, посчитав, что тебе, уважаемый Читатель, так будет удобнее ориентироваться в общем объеме и быстрее адаптироваться к какому-то действию в соответствующие временные периоды.
У меня часто спрашивают, не только читатели, а и те, живущие ныне люди, судьбы которых были мною отмечены в произведениях: «Как ты все помнишь, что было десятки лет назад и до мелочей?», на что я всегда с уверенностью отвечаю: «Потому что я прошел через это. Если ничего не делать – то и вспомнить будет нечего!». На этот девиз и нанизано содержание этой книги….Повторяю- это не история моей жизни, а всего лишь отдельные яркие её моменты, навсегда отложившиеся в памяти.
Я описываю многостороннюю жизнь, только со своей стороны, в свете моей памяти, не мешая другим людям освещать ту же самую жизнь со своей стороны, так, как они её видят и понимают, но при этом, я, как автор, – отвечаю за каждое сказанное слово.
Так сложилось – У нас – любое приходившее новое десятилетие, часто приносило смену целых направлений жизни, которые касались каждого жившего в тот период человека. Поэтому я решил в начале очередного Раздела – периода, – давать общую краткую его характеристику, а потом уже добавлял отдельные моменты из моей жизни, именно в этот период, неважно были они когда-то опубликованы или нет. Тема-то одна и для меня она – общая….
Для меня, все, с чем ты познакомишься в этой Книге КНИГ, – происходило вроде бы как только вчера…, а у тебя есть право и время оценить представленное, в увязке с каждым конкретным периодом. Очень надеюсь, что тебе так будет удобнее знакомиться с моими Воспоминаниями. Приятного прочтения!
Автор Василий Гурковский …
…Ни герой, ни небожитель,
Что-то видел, что-то знал…
В чем-то – просто был любитель,
В чем-то – профессионал…
Василий
РАЗДЕЛ 1. СОРОКОВЫЕ
Сороковые годы…. Это десятилетие, через призму моего понимания и памяти, я бы охарактеризовал для себя, – как НЕ ОЧЕНЬ Веселое, по самой щадящей оценке. Каждый человек, проживший тот период, носил или носит до сих пор, в сознании и в душе, свое отношение к нему, через призму собственной жизни, его горестей и радостей, независимо от того, как к этому времени относятся другие люди, тем более те, кто знает о тех годах только то и только так, как их преподносят другие, – по книгам, рассказам, фильмам и т. п., как правило, далеких или очень далеких от истины.
Я появился на свет в последний год из «Тридцатых», и в сороковые уже вошел на своих ногах и умением выговаривать отдельные слова…. Это подтверждают четыре пары моих крестных отцов-матерей. Меня крестили в первый год этого десятилетия, в Слободзейской церкви, и перед тем, как батюшка опускал меня в купель, я взял его за бороду и произнес: «Дед Мий». Я его перепутал со своим прадедом Еремеем (Виримий – по – украински), которого я называл сокращенно – Дед Мий. У него тоже была борода, как у того батюшки…. По словам моих крестных, батюшка тогда очень удивился, потом сказал мне в ответ: «Да, рано ты батюшку за бороду берешь!» и рассмеялся.
Я привел этот эпизод из своей жизни, только для того, чтобы показать, что пришел в сороковые на своих ногах и уже «говорящим»….
Судьба дала мне возможность запоминать отдельные события и лица – с четырехлетнего возраста. Так получилось, что первым «лицом», которое врезалось в мою память и, которое, в последующем, многие десятки раз, непроизвольно вспыхивало в моей памяти, было лицо немецкого офицера, отпечатанное в моей памяти в период фашистской оккупации.
Из-за откровенной ненависти к нашей семье со стороны сельского предателя-старосты, по разным причинам, и после серии неприятностей от него же (об этом можно узнать, прочитав материал – Свидетель, в этом же разделе), к нам, в конце 1943 года, привели на «постой» трех немецких офицеров, в небольших чинах, из тылового обеспечения. В качестве основания – нам было предъявлено то, что посредине нашего двора, под небольшой летней кухней, был большой подвал, с крепкими двухстворчатыми дверьми. Он, мол, понравился немцам, поэтому – они его чем-то заняли, а на ночь ставили – часового.
А так, как один из «квартирантов» – был заведующим складом, второй, старший по возрасту и званию, – заведовал военной пекарней, а третий – командовал подразделением охраны снабженческих объектов, то их и поселили вместе в наш дом. Немцы заняли обе большие комнаты, а нам четверым (бабушка, её младший сын – 14 лет, сын бабушкиного брата- 16 лет, репрессированного много лет назад и я) – разрешили жить на кухне. К ним в комнаты не заходить, ничего не трогать, без разрешения к ним не обращаться и с вечера – до утра – из дома – не выходить. Такие были жесткие общие правила.
Старший из них, звали его – Людвиг- то ли ненавидел детей вообще или меня лично, но первым отметился в моей памяти и навсегда. Был он высоким, худым, с рыжими волосами, торчащими в разные стороны и в очках… В общем, типичный представитель оккупантов, похожий на тех, кого показывали в советских фильмах в военное, да и в послевоенное время….Он бы мог без всякого грима, играть роли дьяволов, всяких нечистых, домовых, водяных и тому подобных персонажей.
Я на всю жизнь запомнил его лицо, скорее не лицо, а образ, который он представлял для меня, персонально. Он выбирал моменты, когда я оставался один на кухне и внезапно появлялся, стараясь застать меня врасплох и не дать успеть запрыгнуть на русскую печь, мое основное место обитания.