Чтобы люди помнили
Шрифт:
На этом мы расстались. Я чувствовал себя оскорблённым, раздавленным и униженным. Вся концепция, стилистика, атмосфера фильма может разрушиться и испоганиться. Что делать? Позвонил Храбровицкому. Он мне сообщил, что его уже уговаривал союзный председатель кинокомитета А.В. Романов.
— Ты-то как? — не терпелось мне знать.
— Я послал их всех… Далеко, понял? — орал в трубку Даня. На душе полегчало. Даню сломать трудно…»
Однако в последующем уломать сценариста всё-таки удалось. Вскоре он приехал в Киев и показал Матвееву новый вариант сценария, в котором
На роли Ленина и Дзержинского актёров нашли довольно быстро: это были Юрий Каюров и Анатолий Фалькович. А вот с исполнителями главных ролей всё было гораздо сложнее. Долгое время никак не могли подобрать актрису на роль Зинаиды Ризберг. Взяли было Зинаиду Кириенко, но она в то время оказалась беременной. Из Тбилиси приехала молодая актриса, внешность которой приглянулась режиссёру по присланной ею же фотографии. Однако в жизни актриса оказалась намного скучнее, без обаяния и женственности. Выяснилось, что она готова сниматься бесплатно, даже готова оплатить часть съёмок из своего кармана. Почему? — поинтересовался Матвеев. Оказалось, что её жених обещал на ней жениться, если она станет знаменитой, как Элина Быстрицкая. Ей даже пришлось пойти к хирургу и изменить форму своего носа, чтобы внешне соответствовать любимой актрисе своего суженого.
Ничего из этой затеи у молодой актрисы из Тбилиси не вышло. После первой же пробы наш герой забраковал её, и она несолоно хлебавши отбыла на родину. На эту роль вскоре была утверждена молодая актриса из МХАТа Светлана Коркошко.
На роль П. Шмидта очень удачно пробовался Сергей Юрский, однако в те годы у него были натянутые отношения с высоким киноруководством, поэтому на роль его не утвердили. В конце концов был утверждён актёр Александр Парра, который был на много лет моложе своего героя. Пришлось ему чуть ли не половину головы выбривать, чтобы сделать большой шмидтовский лоб. Сам Матвеев тоже нашёл для себя подходящую роль в картине и сыграл героя по фамилии Ковшов.
Фильм «Почтовый роман» вышел на экраны страны в 1970 году и собрал на своих сеансах 21 млн. зрителей. На кинофестивале в Минске он получил почётный приз.
Между тем в 1968 году Матвеев окончательно бросил театральную деятельность (самой значительной работой актёра в Малом театре была роль Михаила Ярового в спектакле «Любовь Яровая») и целиком переключился на работу в кино. В начале 70-х годов он снялся во многих фильмах, но я назову лишь самые известные: «Сибирячка», «Укрощение огня» (оба — 1972), «Я — Шаповалов Т.П.» (1973), «Ради жизни на земле» (1974).
В то же время вышли на экран и режиссёрские работы Матвеева: «Смертный враг» (1972, в нём он сыграл роль Клюквина), «Любовь земная» (1975), «Судьба» (1978, в обоих фильмах наш герой сыграл главную роль — Захара Дерюгина).
Два последних фильма принесли Матвееву огромную популярность у зрителей. Несмотря на то что эти картины многие упрекали
В 1973 году Матвеев оказался в числе тех, кто подписал пресловутое письмо против академика А.Д. Сахарова: «Сначала подписывать то письмо я отказался. Не из высоких каких-то побуждений, просто не знал тогда ничего про Сахарова; Би-би-си не слушал, потому что хрипело там всё и пищало, а я человек нервный. И вдруг раздаётся звонок во-от с такой высоты: „Ты что, старик, Центральному Комитету не доверяешь?“ И называют мне имена „подписантов“, мне даже лестно стало в такой компании оказаться. И я подписал. А теперь стыдно ужасно…»
В 1977 году режиссёр Юрий Озеров обратился к Матвееву с необычной просьбой — сняться в его новом фильме «Солдаты свободы» в роли молодого Леонида Брежнева, тогдашнего Генерального секретаря ЦК КПСС. О том, как это произошло, рассказывает сам Матвеев:
«Стоял я в очереди в мосфильмовском буфете, подошёл Ю.Н. Озеров и, положив руку на моё плечо, отвёл в сторону.
— Поздравляю! — тихо сказал он.
— С чем? — удивился я.
— Ты утверждён на роль Леонида Ильича в моём фильме…
— ?!
Он приложил палец к губам и ещё тише сказал:
— Но пока — ни-ни…
Юрий Николаевич быстро вышел из буфета, оставив меня, ошарашенного новостью, размышлять. Вопросы молниями возникали, один быстрее другого. Ответ напрашивался один: розыгрыш… Нелепость какая-то… Впрочем, Озеров, овеянный славой „Освобождения“, фильма, удостоенного Ленинской премии и громко прошедшего на экранах мира, вряд ли способен на несерьёзные шуточки…
Позже, когда я познакомился с текстом роли, наступило удручающее уныние, даже растерянность — уж очень крохотный материал.
Что играть? Литературная основа не давала ни малейшей возможности создавать индивидуальность, объёмный характер человека, тем более человека, уже известного широкому кругу зрителей. Про такие роли режиссёры актёрам говорят: „Не копайся — там песок“. Разумеется, мой герой от изобилия военных типов в фильме будет отличаться хотя бы пышными бровями… Да и субтитры, сопровождающие действующих лиц, укажут зрителю, кто есть кто: „генерал-лейтенант Л.И. Брежнев“ — извольте верить.
Мог ли я обрадоваться столь высокому доверию? Нет и нет. Надо было найти убедительные аргументы для красивого отказа от роли.
Пришёл к мудрому и доброму человеку — генеральному директору „Мосфильма“ Н.Т. Сизову.
— Нельзя мне эту роль играть… Я и ростом, извините, длиннее, и возрастом постарше прототипа, — выпалил я заготовленные, как мне казалось, неопровержимые доказательства.
Николай Трофимович щёлкнул зажигалкой, прикурил, глубоко затянулся, шумно выпустил дым в сторону открытой форточки и, не глядя на меня, с растяжкой слов сказал:
— А играть надо, Женя!..
— Да и что я знаю о нём? Заглянул в энциклопедию: кроме дат и должностей, там ничего нет.