Чудес не бывает?
Шрифт:
Майк и Фредди снова переглянулись.
— Пати и помощь — понятия несовместимые, — язвительно хмыкнул Майк. — Если бы ты хорошо знала Патрицию Пулман, то поняла бы, о чем я говорю. Что ж, детектив Логер, у меня не остается никаких сомнений: нашего клиента подставила Патриция Пулман.
— Кажется, вы правы, — удрученно кивнула Мэлли. — Я еще кое-что вспомнила. Вчера мы долго ждали мисс Скриббл, и я предложила зайти к администратору, чтобы узнать, где она. Тогда Пати сказала, что подержит мои книги и сумку, чтобы мне не тяжело было с ними ходить.
— Пати? Подержит? —
— Так что будем делать, Майк? — невесело поинтересовался у друга Фредди.
— Для начала найдем дежурного учителя и потребуем, чтобы он вызвал мисс Скриббл. И если уж Мэлли сама не сможет объяснить ей, в чем дело, тогда объясню я.
— Да уж, дела, — еще больше омрачился Фредди. — Не думал я, что Пати так влипнет.
— Тебе что, жалко эту задаваку? — усмехнулся Майк.
Фредди так замотал головой, что его челка, зачесанная набок, разметалась по всему лбу.
— Нет, что ты.
— Послушайте, — вмешалась Мэлли, — раз уж речь идет обо мне... В общем, я решила, что не буду рассказывать о Патриции.
— Ты что, не хочешь играть Джульетту? — изумленно уставился на нее Майк.
— С ума сошел?! Я так мечтала, что получу эту роль. Просто это не самый лучший выход. Я скажу этой Пати все, что о ней думаю, когда выйду из штрафного. И пусть эта костлявая жердь играет Джульетту и помнит, что получила эту роль только благодаря моему молчанию!
Майк улыбнулся. Он и сам не понимал, какие чувства вызывает у него этот поступок. Что это? Глупое благородство или благородная месть? Когда он впервые увидел Мэлли, то сразу понял, что она особенная, не такая, как все. И Майка радовало то, что он не ошибся.
— Что это мы болтаем только обо мне? — окончательно успокоилась Мэлли. — Теперь ваша очередь рассказывать, как вы угодили в штрафной.
— Ну мы-то по сравнению с тобой настоящие уголовники, — хмыкнул Майк, и они с Фредди принялись рассказывать о своем проекте, который гордо именовали «Наука и сверхъестественное».
Мэлли смеялась до слез, и Майк еще раз порадовался тому, что она так не похожа на других девчонок. Мэлли и не думала осуждать их выходку, хотя сама в жизни бы не решилась на подобный поступок. Теперь уже Майку казалось странным, что он не подошел и не заговорил с ней раньше. Впрочем, тогда он мог бы и не узнать ее с той стороны, с которой узнал сейчас, в штрафном классе, куда никто не хочет попасть.
Однако развеселившихся школьников очень скоро вернул на землю приход мисс Скриббл. Оказалось, что Пати не то по глупости, не то по рассеянности забыла в своем шкафчике ножницы, которыми разрезала занавес. Одна из девочек, принимавших участие в спектакле, заметила это и в отличие от Мэлли не стала молчать.
Мисс Скриббл раскаялась в своем гневе и теперь уговаривала Мэлли вернуться в спектакль. Та, впрочем, дала согласие, не сомневаясь ни секунды.
После ухода мисс Скриббл и оправданной по всем статьям Мэлли Майк и Фредди недолго просидели в одиночестве. В замке штрафного снова повернулся ключ, и, хотя оба мальчика были уверены в том, что на смену Мэлли приведут Патрицию Пулман, вместо надменного личика Пати они увидели встревоженное лицо заместителя директора, Джеффри Рэндома.
Появление Джеффри Рэндома ничего хорошего не предвещало, это Майк уже знал по опыту. Мистер Рэндом был наслышан о выходках Майка, и мальчик имел с ним две пренеприятнейшие беседы. Но на этот раз Джеффри Рэндома не интересовала причина, по которой Майк оказался в штрафном.
— Майкл Миндселла, ваш отец в больнице, — начал он без всяких предисловий. — Он упал со стремянки и ударился головой. Думаю, вы захотите поехать к нему. Мы уже позвонили вашей матери и поговорили с вашей сестрой. Миссис Миндселла заедет за вами, так что собирайтесь, молодой человек. И крепитесь. Мы все будем надеяться на лучшее.
Уж лучше бы Рэндом меня весь день отчитывал, ей-богу! — думал Майк, пробегая мимо изумленного дежурного учителя. Уж лучше бы меня исключили на две недели! Уж лучше бы и вовсе выгнали!
Засунув книги в шкафчик и вытащив из него куртку, Майк помчался к выходу, думая теперь уже только об одном: он готов на все что угодно, лишь бы только с отцом все было в порядке.
4
— Мам, ну что сказал врач?
Сьюлен размазала по лицу остатки растекшейся туши. Сохранить самообладание ей не удалось, но, во всяком случае, она смогла довезти детей до больницы и узнать, что ее муж, с которым всегда что-нибудь случается, и на этот раз, к счастью, остался цел и почти что невредим.
— Все не так страшно, — вытерев слезы, улыбнулась детям Сью. — Папа сильно ударился головой, но повреждение не очень серьезное. Ему нужно будет пару дней полежать в больнице — доктора должны сделать обследование, — а потом мы сможем забрать его домой. Врач говорит, что папа через неделю будет в полном порядке.
Майк с облегчением вздохнул.
— Я думал, что сдохну от страха.
— Майк! — сердито покосилась на него Лин. — Вообще-то ты не с Фредди в школьном туалете.
— А ты не больно-то старше, чтобы мне указывать.
— Ну хватит! — разозлилась Сью. — Устроили перебранку. У меня и без вас проблем достаточно.
— У нас, мам, — мягко поправил ее Майк. — Папа ведь не только твоя проблема.
— Не только, — мрачно усмехнулась Сью. — Это общесемейная головная боль. Ваша бабушка только что звонила. Хотела приехать в больницу, но мне, к счастью, удалось ее отговорить. Правда, послезавтра они с дедушкой заглянут к нам, чтобы проведать больного. Если это ходячее, то есть теперь лежачее, недоразумение, конечно, выпишут.