Чудная Деревня. 1. Начало. 2. Скользкие вершины. 3. Русалочье озеро

Нурова Татьяна Анатольевна

Я наклонилась над бабушкой провела ладонью по еще теплой щеке и поцеловала ее. Взяла пакет осторожно приподняв подушку стараясь не потревожить бабушку. Потом внимательно оглядела дом. Все в доме было, как и прежде, как я помнила. А почему такое чувство, что я очень давно здесь не была, целую вечность. Сняла иконы с красного угла и завернула их в чистое полотенце. Иконы были очень простые бумажные, но бабушка ими сильно дорожила, их тоже положила в рюкзак, возьму на память. Потом, взглянула последний раз на тело на кровати пошла к выходу. Дом стал для меня совсем чужим и пустым.

Любава уже входила в калитку, – я обо всем с соседями договорилась,– сказала она просто. – Сделают все как положено по обряду, обмоют и почитают над телом молитвы,

известят еще твою мать и похоронят Татьяну как полагается, денег я им достаточно оставила.

Любава обняла меня, прижала к себе на минутку,– ты не одна осталась и это главное, бабушка доверила тебя мне, и мы ведь с тобой хорошо сжились, а она отмучилась и ушла легко без мучений. – Она давно смерть ждала и звала, – дождалась, наконец.

И мы пошли обратно через огород в сторону леса, Любава пустила меня по нашим следам вперед.

– Надо наши следы замести, – шепнула она мне, – так надежней будет.

За моей спиной поднялся ветер со снегом, завьюжило вдруг. Мы дошли до леса, я чувствовала, моя жизнь снова изменилась и обернулась на прощанье. Любава приотстав часто останавливалась, оборачиваясь к селу, что-то шептала, и именно от ее фигуры шел на тропинку ветер разметая, разравнивая на снегу наши следы оставляя за нами чистый белый наст. Я немного удивилась, сил на такую волшбу у Любавы не было. Значить она пользовалась артефактом и заранее знала, что мы сюда пойдем. А чему удивляться, думаю Любава знала уже, сколько оставалось жить моей бабушке еще, когда меня забирала отсюда. Я оглядела раскинувшиеся дома с холма и подумала, сюда я больше не вернусь, меня здесь уже ничего не держит. Моя семья теперь в Чудной деревне и нас с Любавой там ждут. На сердце стало чуть легче, и мы быстро зашагали с Любавой домой, к нам домой.

К себе в Чудную деревню мы вернулись ближе к обеду. Все дни до Рождества стояли пасмурные, а сегодня тучи разошлись и выглянуло солнце, снег блестел и слепил глаза. Ветер изредка поднимал снежную, прозрачную вуаль, которая блестела крошевом бриллиантов, сугробы переливались яркими всполохами. Деревья в снегу стояли нарядные и сверкали как хрустальные. Рождество, одним словом и день сегодня не смотря на мое личное горе был торжественно праздничным. Я сразу поднялась в свою комнату и вытряхнула все на кровать из пакета, который дала мне бабушка. В пакете лежала книга и фотографии, а еще картонная простая небольшая коробочка. Я открыла ее первой, в ней были дедовы медали и ордена. Потом просмотрела фотографии их было совсем немного. Бабушка и дед молодые стоят слегка обнявшись и видно они любят друг друга и старшие их дочери по бокам от родителей, а маленькая совсем это моя мать на руках у деда, она прижалась к нему и все они счастливы. Я тяжело вздохнула, прошло ведь совсем немного времени. И вот как так получилось, что хорошая семья в короткое время распалась. Мертвые ушли, а живые стали чужими.

Еще фото бабушки на котором она совсем юная и красивая, и еще фото где бабушка со своей матерью и братьями. У бабушки было два брата оба рано погибли, а я так впервые увидела их на фото. Взяла в руки книгу, черная твердая обложка и пахла она странно, а… дошло до меня- это же так пахнет старая кожа. Книга большая толстая и открыть я ее не смогла, все страницы были как будто склеены. Спустилась с книгой к Любаве и показала ей.

Она посмотрела на книгу взяла ее в руки, прислушалась к ней сказала,– книга закрыта чарами и откроется только родной кровью с даром.

– Надо же, а почему я ничего не почувствовала, – удивилась я.

Взяла нож со стола и резанула руку, секундная вспышка боли и кровь закапала с руки на книгу. Капли тут же впитывались, как будто их и не было, а книга не открылась. Любава грустно посмотрела на меня и дала мне полотенце.

– На, затяни порез, – сказала она сердито. – Вечно ты Елена бежишь вперед и не думаешь, тебе книга еще не скоро откроется. – Мала ты еще и не владеешь даром в полном объеме, в книге этой история твоей семьи и заклинания,

а ты дар только – только подчинять начала, да еще обычно на такие книги ставят магические ограничения по возрасту, защиту от дурочек с ножами. – Так что пока убери книгу на полку, да учись лучше. – И давай поедим, я на стол накрыла, помянем Татьяну бабушку твою. – Хорошим она была человеком, давно я ее знала. – Татьяна в Рождество умерла и значить она сразу на небо ушла. – Поверье такое есть, что хорошие люди уходят навсегда в большие церковные праздники и душа их сразу же попадает в рай минуя чистилище.

Жизнь наша потекла дальше, и мне уже казалось я всегда жила здесь в доме Любавы. Обучение продолжалось до весны, и мне уже было не так трудно, я втянулась в учебу, и главное, что мне было уже интересно учиться. Я росла и забывала какая у меня жизнь была раньше, прошлое виделось смутно как сон. Вокруг меня было столько необыкновенного и интересного, только успевай подставлять руки.

Пятая глава.

Весна нынче пришла ранняя, в середине марта стало солнце припекать и сугробы стали быстро таять, а вот ночи были еще морозные. Снег уплотнился, превратился в лед и был очень скользким.

Ведьмак Питирим зашел к нам вечером и сказал,– время пришло, Елена собирайся, завтра поведу тебя золотой цветок брать. – К четырем утра ты уже должна одетая меня ждать и одевайся удобно, нам идти далеко.

Любава тут же засуетилась.

– Меня он тоже когда-то – водил,– сказала она,– только я уже взрослая была. – Ты Елена его слушайся внимательно, да делай, как он скажет. – Питирим много тайных мест в лесу знает, понравишься ему, то и помогать тебе будет, и где что растет редкого только он один ведает. – Он все тут в округе обходил и много чего спрятал от чужих взглядов. – А, золотой цветок нам бы хорошо, для женщин он и на лечение, и на красоту идет. – У меня цветок, который мне когда-то Питирим давал, уже давно закончился. – Одного цветка на очень много лет хватает, лекарства от него очень сильными становятся.

Я наслушалась Любавиных рассказов, да всю ночь ворочалась. Все пыталась представить, как же он выглядит этот золотой цветок. Всю ночь во сне передо мной на фоне черного звездного неба открывались огромные золотые лепестки, я тянула к ним руки, и они осыпались золотистыми искрами. Но к приходу Питирима я уже была собрана, не проспала и была очень бодрой. Любопытство буквально подстегивало меня и не только. Чувство сопричастности к чему – то необыкновенно волшебному, будоражило меня. Оделась я плотно, удобно и легко чтобы угнаться за Питиримом по лесу. Несмотря на возраст, двигался старый ведьмак очень легко и быстро, да и кто знает сколько ему лет на самом деле. Он шел впереди и вроде даже его не интересовало, успеваю я за ним или нет. Изредка хитро оглядывался на меня, устала ли я, но я не отставала. Идти по плотному скользкому снежному насту было сложно. Хорошо хоть снег слежался и не проваливался под ногами. Ведьмак вел меня в ту часть леса где я никогда не бывала. Сначала лес был редким, становясь все плотнее, гуще и идти было сложней. Мы быстро шли и все мое внимание уходило на то, что – бы не упасть и не врезаться головой в дерево или ветку. Деревья густели, и мы стали двигаться медленнее, буквально пропихиваясь между ними. Наконец, мы уперлись в сплошную стену из стволов деревьев. Деревья плотно смыкались, и даже кое – где срослись став непроходимой оградой. Питирим остановился.

– Видишь Елена вот эти три сросшихся дерева.

Деревья отличались от остального леса, они были очень ровными и высокими, смыкались вверху переплетенные причудливой косой. И на первое из них он, резко хлопнув по стволу ладонью поставил магический знак вспыхнувший на секунду буквой П, и повернулся ко мне.

– Что бы это место тебя запомнило Елена,– сказал он, – ставь тут свою метку.

– Как? – удивилась я,– меня этому не учили.

– Ну, представь первую букву своего имени и напитай ее силой.