Чудный Нижний
Шрифт:
— Княже, хватит уже из себя девицу строить, — одёрнул парня Демьян, не дав ответить Андрею Ивановичу. — Этот терем — последняя линия обороны. Он и должен быть большим, потому как в случае какого-то катаклизма, он станет для всех нас последним рубежом обороны. И князь должен жить в тереме, ясно? Уважать не будут!
— Как будто мы кого-то в гости собираемся приглашать, — буркнул Валерка. — У нас же водокачка в центре города, там и будем гостей встречать, если что. Здесь-то зачем?
— Демагогия, — отрубил Демьян, — Рано или поздно гостей встречать придётся, и именно здесь. Да и вообще — в этом тереме помимо твоего жилища ещё куча всего будет, общественного. Моя лаборатория… — на этих словах
В общем, отбрили Валерку так, что и не скажешь ничего против, так что он просто махнул рукой и решил больше не возмущаться. И вообще — отвлёкся — из терема выбежал только что проснувшийся Полкан, и принялся радостно слюнявить физиономию хозяину. Пса Валерка отправил сюда ещё до того, как они с Алисой устроили себе выходные — чтобы не скучал в одиночестве.
— Ну хорош, — с хохотом оттолкнул пса Валерка. — Ты за несколько дней в целого кабана превратился! Кто тебя тут кормит, а?
Судя по довольной морде пса, кормили его тут вообще все, и он считал такое положение вещей единственно верным и правильным.
Наобнимавшись с псом, Птицын отправился всё-таки поговорить с лешим — не из-за ТЭЦ, конечно. Просто — сосед ведь. Не хотелось бы, чтобы у него какие-то проблемы возникли. Всё-таки с этим лешим уже договорились, а как оно получится с другими, если что — неизвестно.
На встречу отправились с Демьяном — упырь не захотел отпускать князя одного. Впрочем, конфронтации не ожидалось. Валерка прихватил с собой кое-какой снеди, молока — с алкоголем решил не частить. Недавно же Андрей Иваныч угощал, вот и хватит, а то не хватало ещё получить в соседи алкоголика.
Далеко отходить от деревни не пришлось — они догуляли до укромной полянки, окружённой высокими, не тронутыми мертвечиной соснами, уселись по центру на широком пне, будто специально здесь оставленном. А может, и в самом деле специально? Валерка хотел лешего позвать, но тот уже сам соткался из мелких веточек и листвы. Не в ту огромную образину, что возвышалась над вершинами сосен — так, небольшой холмик, чуть выше пояса. Уставился на гостей недовольно — мол, чего пришли?
— Давай, сделайся опять вороном, — предложил Птицын. — Или ещё кем-то, кто разговаривать умеет. Поболтать надо. И не куксись — вот тебе угощение.
— А чего без пива? — Ворон появился на вершине того самого холмика почти мгновенно. Великое дело — хороший стимул. — В прошлый раз пиво было.
— Хватит пока выпивки, у нас серьёзный разговор, — покачал головой Птицын. Ворон в этот раз говорил почти как человек — видно, и в самом деле постепенно приходит в себя пострадавший дух.
— Ну что опять тебе нужно?! — страдальчески протянул собеседник. — Вот вы, люди, всегда так. Стоит чуть-чуть слабину дать, и сразу на шею садитесь. Вам самим-то не стыдно? Вредные, как лосиные вши!
— Будешь обзываться — Алису позову, — невозмутимо ответил Птицын, — Это кицунэ так зовут, если ты не знал. И мне сегодня ничего не нужно. Пришёл спросить, не нужна ли какая помощь тебе, а то Андрей Иваныч говорил, проблемы у тебя с соседями?
— Справлюсь сам, — нахохлился ворон. — Договорюсь. Эти сволочи совсем
— А то — смотри. Я, говорят, неплохо умею с разумными договариваться. Помогу, чем смогу, если нужно. Не хочу, чтобы рядом какие-то конфликты были, не люблю это дело.
— Справлюсь, — проворчал леший. — Это наши дела, смертных тварей вмешивать невместно. Но за предложение — спасибо. Может, ты и не такой сосед, от которого одни проблемы.
— От меня только сплошная польза, — ответил Птицын. — А если вдруг какое-то недопонимание возникнет, всегда проще договориться, правильно? Чтоб не доводить дело до разрушений, всесжигающего пламени и прочих неприятных вещей.
Ворона при упоминании лисьего пламени аж передёрнуло. Видно, свежи ещё воспоминания о том, как выжигали заразу. Валерка решил, что это даже неплохо — очень уж не любит этот дух смертных соседей. С ним лучше, действительно, не только пряником действовать, но и про кнут не забывать.
Ворон, между тем, спрыгнул с кучи хвороста, цапнул здоровенным клювом пакет со снедью, сунул его в ту самую кучу.
— Эй, пакет-то оставь, — спохватился Валерка. — Мусор ведь.
— Нет уже никакого мусора, — недовольно ответил леший. — Ты что ж, человек, думаешь, я совсем бессильный? Лес я уже почистил — ту часть, что моя… Зверушек пригласил, птичек всяких. Того гляди, бхрука согласится переселиться. Совсем тогда хорошо заживём!
Что такое бхрука Валерка не знал, но название пугало. Сразу представилось нечто жуткое, когтистое, и, возможно, даже неживое. Почему-то у Птицына ассоциации с вампирами возникли — может, из-за португальской бруксы? Хотя вряд ли леший после такого-то стал бы нежить в лес звать!
— Бхрука — это кто? — решил уточнить парень. Пускай, опять окажется, что он не знает очевидных вещей, но лучше всё сразу прояснить.
— Ты не знаешь, кто есть бхрука? — поразился ворон. — Хотя… вы, человеки, его так страшитесь, что даже прозвище придумали. Теперь только по нему и знаете. Медведем, вроде, называете.
Птицын облегчённо вздохнул. Против медведей он ничего не имел. На этом визит к лешему и закончился.
— И не забудь — ты обещал летом с проблемкой моей разобраться. У меня там на краю владений одна пакость образовалась. Вот там мне твоя помощь точно понадобится, сам не справлюсь. Да оно и тебе неприятно будет… ты ведь всё равно рано или поздно скажешь — дорогу хочу, так? Чтобы в город ездить. Вот, эта гадость тебе точно помешает. А в объезд я тебе построить не дам, у меня там угодья важные. Человечьего присутствия не нужно.
Валерка согласился с гадостью разобраться — отчего бы и нет, если обещал? Правда, леший пока вести к месту отказался — сказал, своих дел пока полно.
— Вот с прочими лешими разберусь — и тогда займёмся. Благо снег уже сошёл, ничего не помешает.
Нужно было ещё съездить в город — пообщаться с Радеем Тихославовичем, да и другие дела ждали, но в верхнем мире ждала Алиса с её мечтой срочно посетить Суздаль верхнего мира. И это Валерку начинало беспокоить. Не Суздаль, само собой, а всё отчётливее проявляющееся нежелание яломиште возвращаться на тёмную сторону. Парень прекрасно представлял себе, как тянет назад родной мир — с ним теперь такое происходит, где бы ни находился, если достаточно надолго задерживается. Поначалу на это можно не обращать внимание, особенно, если чем-то интересным занят. И день, и два, и неделю, и даже месяц, наверное. Можно даже вовсе привыкнуть, если нет другой возможности перебраться, как это вышло с Андреем Ивановичем и другими ребятами, что жили до появления проводника на водокачке. Однако зачем терпеть, если есть возможность перейти, и обойтись без неприятных ощущений?