Чудо-цветы
Шрифт:
На солнце, особенно когда выпадает роса, такие цветы сверкали, как подлинно хрустальные, украшенные серебром и жемчугом.
Цветы особо нравились Дамьене. Она протягивала к ним ладони, и они тянулись к ней, словно расцветая заново. Любовался ими и Генри Вансульт, и всегда бодрый и энергичный Флетчер.
А вот Гвинивера Риваль, пришедшая как-то вместе с Генри, не собиралась даже увидеть цветник, к великому облегчению Хариты.
– Мне эти цветы не интересны. И вообще, милочка, как вы живёте в этих развалинах?
–
А Дамьене новый дом Хариты понравился. Она даже помогла Харите сшить занавески на окна. Теперь комнаты стали выглядеть уютными и обжитыми.
Х. ЦВЕТЫ "РОКАМБОЛЬ"
После памятной встречи на празднике в Лимасе Фабиан часто думал о Харите и не мог её забыть. Её глаза цвета голубой тени, ясно устремленные из-под тёмных ресниц на молчаливого художника, с искрой восторга разглядывающего его скромную работу на празднике - всё это рождало определённое беспокойство и заставляло нервно расхаживать по дому.
Даже мать Фабиана - Эмилия Петтчер заметила перемену в поведении сына.
Хотя художник время от времени поглядывал в солнечное окно в сторону форта Бернгрев и образ Хариты возникал в его воображении, он продолжал рисовать. Но это были необычные для него картины - они изображали девушку, ждущую на берегу. Или его рука выводила дивные, фантастические цветы.
В один из дней в десять часов утра с острова д'Авелес отъехала красно-голубая лодка, направляясь в Лимас. На вёслах сидел Фабиан. Он планировал купить новые краски.
Море было молчаливо и сверкало под солнцем.
Стояло безветрие, а потому Фабиан Петтчер грёб, утомился и до безумия захотел пить.
С собой воды у него не было, и он это счёл удобным поводом для остановки в том месте, о котором мечтал.
Он пристал к береговым холмам вблизи форта Бернгрев. Он давненько не был в этих местах. Крепость внешне представляла собою четырёхугольник стены, две полуразрушенные башни и едва видимое внутреннее здание. Со двора вился лёгкий дымок.
Ворота крепости были полуоткрыты. Фабиан оставил лодку, слегка подтянув её на песчано-галечный пляж, и прошёл во двор, к его удивлению - чистый и хорошо вымощенный камнем.
Деревья были ухожены и обкопаны. Узкие окна здания блестели стёклами и были закрыты занавесками. Чувствовалось, что там живут люди.
Прямо виднелся сарайчик, переоборудованный из конюшни, маленькая крытая кухонька, откуда и шёл пар.
Справа, за ручьём, располагался ослепительной красоты цветник, такой очаровательный, что захватило дух! Фабиан бегло осмотрел цветы и почувствовал, что не может оторваться от созерцания гармонии, красоты и какой-то неземной радости.
Собрав волю в кулак, не решаясь долго рассматривать чудесный цветник
Тогда он подошёл к наружной двери каменного жилого здания.
На его робкий стук женский голос ответил: "Войдите!"
В чистой и неплохо отремонтированной комнате Фабиан увидел молодую девушку, сидевшую с вязаньем в руках. Огни свечей бродили по её лицу, одежде. На ней были синее платье, чёрный передник и схватывавшая темные волосы бисерная зелёная сетка.
И Фабиан изумлённо замер. Он узнал Хариту - она была прекрасна!
Вежливо поклонившись, Фабиан объяснил причину своего вторжения.
– Я рада вас приветствовать, господин художник! Хорошо, что вы зашли. А я не сразу вас узнала в этом наряде, - произнесла Харита, улыбнувшись.
– Это походная одежда, - пояснил смущённо Фабиан.
– Я ехал на лодке в Лимас за красками и решил зайти по дороге. А в спешке даже флягой воды не запасся!
Он принял из маленьких, тёмного загара рук девушки медную кружку с водой, выпил и замер на миг, так как, рассмотрев Хариту вблизи, испытал редкое удовольствие, которое ему захотелось продлить.
Высокая и стройная, без сухости, оживлённая, даже когда просто стояла, опустив руки, она двигалась как-то по-детски, чуть угловато и уверенно. Её голос грудного оттенка звучал открыто и приятно, как будто она всегда испытывала удовольствие от того, что говорила.
– У меня от зноя немного кружится голова, - сказал Фабиан.
– Разрешите посидеть немного в этой прохладной комнате.
– Конечно, сидите. Одну минуту, у меня там на кухне готовится, пришло время снять с плиты...
Промолвив это, Харита поспешно придвинула Фабиану стул и выскользнула в дверь.
Он уселся и стал обмахиваться беретом, не спеша осматривая скромную обстановку комнаты: грубо сколоченную из досок кровать, шкуру ягуара на полу, пару явно недавно купленных стульев с частично оборванными ценниками, старое исцарапанное кожаное кресло, деревянный коричневый столик с различными предметами. На стенах он увидел полку с книгами да несколько акварельных пейзажей с солнцем, морем и лесом.
Харита быстро вернулась и, улыбнувшись художнику, села в кресло, возобновив вязание из белой шерсти.
– Что это за произведение вы создаёте?
– спросил Фабиан.
– Это будет платок, - ответила она, встряхивая связанной полосой.
– Такой большой, как одеяло. Такой при нашей жизни может пригодиться.
– Много ли ещё работать осталось?
– спросил Фабиан, стараясь завязать разговор - так ему были приятны и присутствие рядом этой девушки, и этот скромный и уютный дом.
– Месяца полтора, - ответила девушка.
И спросила в свою очередь:
– А вы что сейчас пишите?