Чудо двух континентов
Шрифт:
Пета была такой разной. Маркус подумал: как же так получилось, что весь его день пошел насмарку, как так получилось? Вместо того чтобы подписывать миллионные контракты, он болтает с этой девушкой.
И, как ни странно, наслаждается этим.
Когда они поднимались в офис Чарлза, он заметил, что она снова сжимает руки.
— Не волнуйся, — сказал Маркус и, неожиданно для себя, положил руку на ее маленький кулачок. Это прикосновение было удивительно для них обоих. Словно электрический разряд пробежал между ними. —
Лицо мисс Причард, так в действительности звали Аттилу, секретаршу Чарлза, выражало свое обычное отвращение. Завидев ее, Пета вздохнула и отступила к лифту.
— Что вам нужно?
— У меня была назначена встреча на десять утра, — сказала Пета, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.
— У мистера Хиггинса нашлось свободное время в два часа, но вас здесь не было. Теперь у него все расписано до конца следующей недели, — сказала секретарша, не скрывая презрения в своем голосе.
— Может быть, у мистера Хиггинса найдется свободное время для встречи со мной? — спросил Маркус, лениво растягивая слова. Это заставило секретаршу резко переключить свое внимание с Петы на него. — Пете было назначено на десять утра, а она до сих пор ждет. Мне совсем не нравится то, что по моему зданию ходят рассерженные клиенты. — Он указал на кресло. — Пета, если ты хочешь, присядь...
Маркус насмешливо улыбнулся секретарше. Эта усмешка заставляла многих его конкурентов хвататься за сердце.
— Передайте мистеру Хиггинсу, что мы здесь и будем ждать столько, сколько потребуется, — сказал он.
Злобные глаза Аттилы тут же стали заискивающими. Кто не знал о могуществе Маркуса Бенсона!
— Просто скажите ему, что мне хотелось бы побыстрее закончить с этим делом. Надеюсь, мистер Хиггинс испытывает те же чувства, — устало подытожил Маркус.
Буквально через пять минут их с извинениями проводили в кабинет великого и ужасного Чарлза Хиггинса.
Сказать, что Пета была напряжена, значило ничего не сказать. Но когда она входила в офис Чарлза ее взгляд говорил о том, что она будет спокойной, практичной и рациональной.
Но Пета не рассчитывала на то, что при виде Чарлза гнев переполнит ее и она не сможет сдерживать себя.
Чарлз восседал за огромным столом красного дерева. Прежде чем он успел из-за него подняться, Пета ударила по столешнице так, что даже пепельница подпрыгнула.
— Ты мерзкая, бесчувственная скотина! — закричала она. — Ты позвал Хетти сюда, и она приехала, потому что любила тебя. Но ты просто бросил ее здесь одну. Она могла умереть дома, где с ней были я и Гарри. Мы любили Хетти, но ты сказал, что хочешь видеть ее здесь. Ты обманом заманил ее в этот город, где она никого не знала. Как ты мог так поступить с ней? — Голос Петы был полон презрения и ледяной ярости.
— Мои отношения с матерью тебя совершенно не касаются.
Цветущий мужчина около сорока, он был одет в костюм-тройку из дорогой тонкой ткани. И он с нескрываемым презрением смотрел на девушку, которая стояла перед ним.
— Меня никто ни во что не впутывал, — мягко сказал Маркус. Он пододвинул к себе стул и сел на него с видом человека, который ожидает увидеть представление.
— Это семейное дело, — сказал ему Чарлз.
В ответ Маркус одарил его самой приятной улыбкой.
— Считайте меня членом семьи Петы, я сам себя к ней причислил. Мне бы не хотелось говорить тебе, Пета, но не думаю, что, разглагольствуя по поводу отношения Чарлза к собственной матери, мы чего-нибудь добьемся. Давай перейдем к делу и закончим с этим побыстрее, мне здесь как-то неуютно.
— Вам нет необходимости оставаться здесь, — Чарлз покраснел.
— Я с дамой. Пета, скажи, что тебе нужно.
— Завещание... — начала она.
— Ах да, завещание. — С опаской взглянув на Маркуса, Чарлз поглубже зарылся в кожаное кресло. Его огромный стол пугал наиболее настойчивых клиентов, и он пользовался им как щитом. — Так что же ты хочешь сказать о завещании моейматери?
— Хетти собиралась оставить мне свою половину фермы.
— Но это не так, дорогая кузина, — Чарлз довольно ухмыльнулся.
Интересно, подумал Маркус, почему мне хочется его ударить? Ему пришлось приложить усилие, чтобы оставаться невозмутимым наблюдателем.
— Хетти прожила всю свою жизнь на этой ферме, — сказала Пета, — как и все мы. В отличие от тебя. Ты уехал двадцать лет назад, но ведь эта ферма оплатила твое обучение и твою поездку. — Она окинула взглядом его роскошный офис: — Я полагаю, что и все это благодаря нашей ферме. Мы и так уже на грани банкротства, потому что половину прибыли отдаем тебе. Это просто безумие, что Хетти оставила свою часть тебе.
— Я ее сын.
— Но мы уже столько дали тебе, и Хетти знала, что я не смогу выкупить эту половину у тебя. Мне просто придется продать свою часть.
— Это уже не мои проблемы.
— Нет, — Пета глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие, — это не так. Все, о чем я прошу, — не продавать ферму и разрешить мне управлять ею, пока Гарри не достигнет совершеннолетия.
— Гарри... — Чарлз хотел насмешливо улыбнуться, но вспомнил о том, что Маркус наблюдает за ним, и принял — серьезный вид, — сколько ему уже?
— Двенадцать.
Двенадцать. Маркус нахмурил брови, впитывая информацию. Никак не получается. Не может быть, чтобы Пета имела двенадцатилетнего сына. Возможно, ему надо задать несколько вопросов.