Чудо о Розе
Шрифт:
Аркадий почувствовал, что поднимается над толпой... все выше, выше...
"Ближе к богу и к благодати божьей..." - подумал он...
Увы... небо было не просто неприветливое, удручающе неприветливое...
Шел дождь, мелкий, холодный...
Беспокойно, зябко Аркадий повел плечами, отер лицо, залитое дождем...
Ветер усилился, завыл тоскливо... деревья склонились, роняя листву...
Аркадий прислушался... в завываниях ветра ему почудился женский крик, потом послышался скрежет, треск...
Аркадий привстал...
Вокруг
– - Что это было?..
– пробормотал Аркадий...
– - Барка налетела на камни, перевернулась и затонула...
– сказал Бенедикт...
* * *
"Ночь ушла...
Встал новый день... сколько их еще впереди?..
Вика спала...
Аркадий смотрел на Вику и размышлял...
Память почти вернулась к нему...
Он вспомнил сон, девочку, ночное видение...
"Кто была эта девочка?.. Лиза?.. вряд ли... Лиза была рыжей и полной... тьма ее забрала, как добычу...
Все говорят о смерти, но что они знают о ней?.. кто ее видел?.. и кто, узнав ее, ускользнул от нее?..
– - Когда я открыла глаза и увидела тебя, я подумала, что ты мой муж...
– сказала Вика...
Вика умолкла и привстала, оглядываясь...
Аркадий увидел, что глаза Вики полны слез...
– - Что с тобой?..
– спросил Аркадий...
– - Мне почудилось, что муж рядом... стоит здесь, передо мной, хотя его и нет... но какое было приятное заблуждение...
– - Кто был твой муж?..
– - Я уже говорила... он был адвокатом дяди... я любила его, прежде чем увидела... он сочетал в себе благородство чувств с тонкостью ума...
Вика умолкла... только всхлипывала... затихла...
Так они и сидели рядом, плакали и вздыхали, пока и этот день не погас...
Сколько их уже позади?..
Ночью душа Аркадия была полна смущения... сердце разрывалось от сострадания к Вике... одолевали мрачные мысли...
Он выполз из расселины, долго стоял у края обрыва, смотрел на море и небо, освещенное луной, усеянное звездами и размышлял:
"Как бы не была тяжела и ужасна жизнь, смерть намного ужаснее...
Бенедикт назвал ее улыбкой вечности... надо же такое придумать..."
Аркадий невольно вздохнул и вернулся в расселину...
Он лежал и прислушивался к дыханию Вики...
Утром Аркадий не нашел Вику рядом с собой... она уплыла к рифам...
Ночью Аркадий любил Вику и страдал, испытывая болезненно жадное томление...
И все же ожидание наслаждения казалось ему сладостным и блаженным...
Аркадий сидел на камне и размышлял...
В своих размышлениях Аркадий зашел так далеко, что уже не хотелось возвращаться... он встал и пошел... он шел вдоль берега...
Обогнув кучу камней, он увидел Вику...
Она лежала на песке, соединяя в себе красоту и слабость... кожа ее то золотилась,
Появление Аркадия напугало Вику...
Она встала, смахнула песок с живота, груди... движения ее были изящны, полны естественной грации и очарования...
Она прошла мимо...
Аркадий окликнул ее, ощущая трепет...
Вика обернулась, подбежала, поцеловала его...
Поцелуй был беглый, нежный и прохладный...
Аркадий очнулся...
Бенедикт лежал рядом... вздыхал, ворочался...
– - Не спишь?..
– - Твой сон мне снился, отвлекал...
Бенедикт отвернулся к стене и заснул...
Он очутился на вилле дяди...
В городе царил страх, ужас и подозрительность...
Было смутное время...
Бенедикт сидел на террасе в инвалидной коляске тети на надувных шинах и прислушивался... на его коленях лежали замогильные записки тети и ее очки...
Окно в комнату тети было приоткрыто...
Донеслось злобное, дикое завывание... потом послышался голос, нетерпеливый, звучащий как бы издалека... проникновенное пение...
Голос ослабел, угас...
Воцарилась гнетущая тишина...
И снова завывание... потом похотливые, непристойные звуки...
Звуки оборвались на безумной ноте...
Дверь приоткрылась... дядя вышел на террасу...
Таким Бенедикт дядю еще не видел...
Он ходил, хромая на обе ноги, и что-то шептал... остановился у балюстрады... он стоял и смотрел на небо, в эту бездонную безответную пропасть...
– - Что с тетей?..
– спросил Бенедикт... ему было неловко... он чувствовал себя виноватым...
– - Не знаю... весь день читала апокалипсисы...
– - Апокалипсисы?..
– пробормотал Бенедикт в каком-то ошеломившем его удивлении...
– - Говорит, осталось, может быть, день или два, самое большое... с гор волной хлынет грязь и зальет город по грудь, потом с головой... она выговаривала слова, нарочно все путая... смотрела куда-то в пустоту, вдруг глянула на меня, спросила: "Где тебя носило?.." - Я только что вернулся из песков Средней Азии... весь обветренный, в бороде зелень, кожа на лице как кирпич... что тебя удивляет?.. да, шарф арабский, а в кармане персидские миниатюры... цветы на черном фоне... могу показать... есть и миниатюра примадонны... она стала еще величественнее...
Руки у дяди заплясали...
– - Куда ты теперь?..
– - В Харьков... потом в Иерусалим... там и умру... на святой земле... да не все ли равно, где?..
Дядя умолк... больше слов у него не было...
Бенедикт тоже молчал... на лице маска жалости и почтительности...
Дядю Бенедикт уважал и терпел, как чудо божье, как небо, воздух... он ждал, когда дядя наполнился стихами, запоет...
Стихи дяди Бенедикту нравились...
Дядя так и не запел...
Бенедикт ушел побродить...