Чудо в пушистых перьях
Шрифт:
— Это трупы, — сообщил Ряха, а я, рванув с места, наконец-то оказалась в прихожей и смогла убедиться в том, что Ряха прав: трупы были. Целых три. Лежали они в самых невероятных позах, в прихожей клубился дымок, пахло паленым, а в трех шагах от меня стояла Груня с железякой в руке, подозрительно напоминающей пистолет. У ее ног стояла плетеная корзинка, из которой в настоящий момент не спеша выбирался кот, недовольно мяукая.
— Какие еще трупы? — пришла в себя Груня.
— Такие, — тяжело вздохнул Ряха, обводя взглядом поле битвы. —
Я перевела взгляд на Витьку. Он стоял чуть в стороне, прижав локоть к ребрам, и отчаянно кривил рожу. Его чувства были мне вполне понятны: когда на полу в собственной квартире лежат три убиенных молодых человека, не до счастливых улыбок. А я-то хороша — хотела избавиться от одной проблемы и нажила еще три. К тому же и Груню втравила в скверную историю.
— Привет, — пробормотала я. Все трое вздрогнули и уставились на меня с удивлением, наверное начисто успев забыть о моем существовании.
— Ты зачем пальнула, дура? — обратился к жене отчаянно кривящий физиономию Витька.
— Так ведь он не заряжен, — взглянув на железяку в своей руке, пролепетала Груня. — Ты сам говорил…
— Говорил, — вздохнул Витек, — две недели назад. Ты зачем его из банки вытащила?
— Попугать тебя хотела, — ответила Груня. — Надоели мне твои кобелиные замашки, намучилась…
— Считай, отмучилась, — встрял погрустневший Ряха. Впрочем, он и до этого не очень веселился.
— Так ведь я никого не убила, — пролепетала Груня и всхлипнула:
— Я же в стену…
— Точно, — охотно согласился Ряха. — Ты в стену, этот придурок в тебя, Витька в него, и понеслось как по нотам… Одно хорошо — мы стреляли лучше.
— Слушайте, — понемногу начав соображать, что здесь произошло, вмешалась я, — может, мы это, милицию вызовем…
— Сами приедут, — возразил Витек, — наверняка соседи уже стуканули. Давайте сматываться, пока не замели, — внес он, на мой взгляд, весьма разумное предложение.
Мне очень хотелось оказаться подальше от этого места. С ментами встречаться у меня желания не было, и вообще, я здесь, по большому счету, ни при чем, я даже ничего не видела… Ох, мамочка… Тут мне сделалось стыдно, потому что дураку ясно: у Груни большие неприятности, а виновата в этом я.
— Идем, — позвал Витька, все еще морщась, и мы торопливо направились к выходу. Но тут Груня растерянно огляделась и произнесла:
— А где Пафнутий? — Кот исчез. Только что был здесь и вдруг точно испарился. — Пафнуша… — жалобно позвала Груня, но кот отозваться не пожелал.
— Пошли, — сурово повторил Витек супруге и для большей убедительности дернул ее за локоть.
Но не тут-то было. Груня выдернула локоть и бросилась в направлении кухни, возвысив голос:
— Пафнушенька, милый, где ты…
Витька плюнул со злости, косясь на входную дверь, распахнутую настежь, и торопливо закрыл ее, а я подивилась: на лестничной клетке пусто. До чего же подъезд чудной, вот
Но не этот факт занимал меня в настоящее время, хотя тут было над чем поломать голову. Сейчас меня очень беспокоил кот, который, несмотря на Грунины причитания, не желал появляться, а нам между тем давно надо было уносить отсюда ноги.
Ситуация сложилась непростая: Груня не желала уходить без кота, кот просто никуда не желал уходить, я не могла бросить Груню, потому что она здесь оказалась из-за меня и любимого животного, по большому счету, лишилась тоже из-за меня. Витька не мог оставить в квартире жену. Что за резон был у Ряхи, мне неизвестно, но он тоже не покинул квартиру. В результате мы вчетвером принялись искать Пафнутия, звали его на разные голоса, но кот как сквозь землю провалился.
— До чего же подлое животное, — ворчал Витька, отпихивая в сторону кресла и прочие предметы, встречающиеся на пути. — Где эта сволочь?
Я тоже задавалась этим вопросом, правда, называть Пафнутия сволочью даже мысленно поостереглась, это вряд ли бы понравилось Груне. Мы носились по квартире, продолжая звать кота, время от времени натыкаясь друг на друга, до тех самых пор, пока я не догадалась заглянуть в шкафчик стола, в котором недавно пряталась сама, и смогла убедиться, что соображает кот не хуже меня, по крайней мере, мысли наши работают в одном направлении. Распахнув створку, я увидела сидящего копилкой Пафнутия, белого как снег, с небесно-голубыми глазами. Могу поклясться, что кот улыбался, слегка приоткрыв пасть, из которой высовывался кончик розового языка.
— Привет, — обрадовалась я, подхватила кота на руки и с некоторым трудом (котик был весьма упитан и для кошачьей породы весил более чем прилично) потрусила в прихожую.
— Сокровище мое, — пролепетала Груня, расцеловала кота и сунула его в корзину.
— У, гад, — прошипел Витька, провожая живность недобрым взглядом. — Хоть бы пискнул, раз люди зовут.
— Он глухой, — сурово отрезала Груня, и я вспомнила, что так оно и есть в действительности: Пафнуша глух, как тетерев, и взывали мы к нему совершенно напрасно.
Витька нахмурился, а Ряха спросил:
— Чего ж мы тогда орали?
Вопрос был вполне уместен, но ответить на него никто не мог.
— Да мы уйдем отсюда когда-нибудь? — рявкнул Витька. — Или дождемся, когда нас менты заметут?
Напоминание о ментах подействовало, мы резко устремились к выходу. Витек, выйдя последним, запер дверь, злобно бормоча под нос:
— Пусть помучаются… — А я, взглянув на дверь, согласилась с ним. Выглядела дверь впечатляюще, так что совершенно непонятно, каким образом три трупа, еще не будучи таковыми, смогли в нее войти. Поразмышляв немного, я пришла к выводу, что дверь, скорее всего, после прихода Ряхи осталась незапертой и троица этим воспользовалась, на свою беду.