Чудотворец
Шрифт:
– И что мы им скажем? – Мальков покачал головой и посмотрел на Ставицкого. – Витя, зачем тебе это? У нас же есть план…
– Я ее ни о чем не просил, в том-то и дело! Сама сфотографировала, принесла… За это попросила отпустить с ней Дениску в Ленинград на выходные.
Леня Гузак собрал со стола фотографии и сложил в стопку.
– Ладно – пусть будут. Может, пригодятся.
– Проблема в том, что я бы его и так отпустил… Думаю, она это знает. Тогда зачем она это сделала?.. – помолчав, Ставицкий вздохнул: –
Когда он с сыном подъехали к дому Веры, та сидела на скамейке и встала им навстречу.
– Денис!
Мальчик с удивлением взглянул на Веру.
– Иди ко мне.
Денис непонимающе посмотрел на нее, потом на отца.
– Денис… ты чего?..
Мальчик чуть отступил, прячась за Виктора. Вера остановилась в растерянности и встретилась взглядом с чуть улыбавшимся Ставицким. Виктор потрепал сына по голове:
– Это же мама, Денис… Не узнал?
– Мама! – мальчик вдруг встрепенулся, побежал к Вере и обнял ее.
Та в ужасе смотрела, как Ставицкий подошел и, развернув Дениса, мягко направил его на детскую площадку.
– Иди, поиграй немного.
Мальчик с недовольным видом ушел, а Виктор негромко сказал:
– Ты просила помощи у Арбенина. Но мы с ним заключили мирное соглашение, и он отказался помочь… Так? – не дождавшись ответа, он продолжил, со смесью жалости и презрения в голосе: – Тогда ты решила нас стравить, чтобы я это соглашение нарушил… Еще хоть раз сделаешь что-то подобное – Денис забудет, что у него есть мать. Не на двадцать секунд, как сейчас – навсегда… Все ясно?
Вера медленно кивнула, и тогда Ставицкий отвернулся и пошел к машине.
В коридоре лаборатории Вера встретила Олега Смолова.
– Привет…
Смолов – сосредоточенный, погруженный в свои мысли – прошел мимо, ничего не видя и не слыша.
– Олег?..
Коллега не отозвался. Вера в недоумении зашла в кабинет, и увидела Николая Арбенина, который читал свежий номер «Нового мира». Улыбнувшись Вере, он положил журнал на стол.
– Привет. Похоже, этот Олег в тебя немного влюблен. Даже не знал, зачем тебе это нужно было: попросила позвонить – позвонил…
Вера молча прошла к своему рабочему месту и села за стол.
– Ставицкий тебя заставил шпионить?
Подавленная, опустошенная, она подняла взгляд на Николая и устало произнесла:
– Господи, как я вас ненавижу… Обоих.
…В комнате было темно. Настя спала, а Юра лежал рядом с открытыми глазами, о чем-то напряженно размышляя.
– Спишь?.. – не дождавшись ответа, он потряс девушку за плечо. – Настюш?
Настя открыла глаза и непонимающе взглянула на Юру.
– После ресторана мы на твоем «москвиче» поехали, а здесь, у подъезда, помнишь, что ты сказала?
Настя, пару секунд помолчав, включила бра над кроватью,
– Просто скажи, – взволнованно проговорил он. – Ты вообще помнишь, что тут было?
– У какого подъезда? В каком ресторане?.. Юра, мне в полвосьмого вставать!
– Все-все, извини… Спи, – он выключил свет.
Настя, едва коснувшись головой подушки, снова заснула. А Юра так и лежит с открытыми глазами.
Санитарка указала Ольге Барановой на худую, изможденную женщину, сидевшую на скамейке. Ольга подошла и присела рядом.
– Сочувствую вашему горю… Но мальчик умер, его не вернуть. А вам надо жить дальше – у вас еще двое.
Женщина посмотрела на Ольгу, пытаясь понять, кто это и чего от нее хочет.
– Растить их одной, в десятиметровой комнате в коммуналке, с вашей зарплатой… Представляю, как это тяжело.
– Короче?
– Могу совсем коротко, – отрывисто, по-деловому сказала Ольга. – Поможешь нам – мы поможем тебе: и детей вырастишь, и сама еще замуж выйдешь.
– И что я должна сделать?
– Ничего. Молчать и кивать, пока адвокаты и пресса будут обвинять одного мудака в смерти твоего сына.
Глава 7
Николай и Вера встретились в парке.
– …Дениска смотрит, не узнает – чужая, незнакомая женщина… И что я могу сделать? Он показал мне, что будет… если я…
Вера закрыла глаза, сдерживая слезы, чтобы не расплакаться в голос.
– Ничего не будет, – сказал Николай. – Он не сможет долго не пакостить – скоро опять что-то начнется. А когда закончится – сын будет с тобой, я обещаю… Просто надо подождать.
Он подвез ее до дома и, кивнув на прощание, уехал.
Юра и Настя завтракали за кухонным столом яичницей с бутербродами.
– В Новосибирске хотят во Дворце спорта выступление сделать – больше пяти тысяч мест!.. Ты меня слышишь?
– Здорово… – рассеянно отозвался Юра.
– Что «здорово»?! А если людей мало придет? Там знаешь, какая аренда? Еще кто-нибудь сфоткает пустую трибуну – в газетах напишут, что никого не было… Что ты молчишь?!
– А что я? У Коли спроси: рискнет он на стадионе?
– Я и так знаю, что он скажет! – Настя скривилась и передразнила: – «Сами решайте…»
Юра даже не улыбнулся:
– Что ты дразнишься? Совсем он тебе не нравится?
Настя пожала плечами:
– Почему? Нормальный начальник, у меня хуже были… Слушай, ты меня будил сегодня или мне снилось?
– Снилось…
На свежей могиле с фотографией мальчика лет десяти лежали свежие цветы.
– Петю моего уже не вернуть… Но я хочу помочь тем… Кого еще… кому еще…