Чудовище для красавца
Шрифт:
— А если выпустите зверя, то вас могут счесть приемлемой заменой, — понял задумку невесты Леонар. — Охота за невестой. Неплохая идея. Заменим только луки на мешки – и вас, я надеюсь, кто-то унесет с собою как трофей.
За маской не было видно, но графиня нахмурилась. Поставила руки в боки и указала на клетку.
— Не делайте глупостей графиня, — сын виконта кивнул на спешащих к шатру выжлятников. — Если вы откроете клетку лисы сейчас, она не сможет пробежать через ряды собак – её разорвут.
Леонар не признался, но не отказался бы от подобного. Ведь его Онёр просила редкий дар, а лиса
Девушка опустила руки, огорченная откровением, и ещё раз посмотрела на лису, продолжающую шевелить ушами в попытках понять, о чём говорят люди.
Вошли двое выжлятников, оба в охотничьих костюмах – не дорогих, но ладных – не обратили внимания на столпотворение господ, подхватили за рога-ручки клетку и понесли ближе к краю поля. Лиса враз перестала изображать ручную: ощерилась, бросилась на решетку и бешенной вцепилась в прутья, сбрызнула слюной людей.
— Беги давай, безумная! — открыли клетку ей на краю леса.
Зверь того и ждал, молнией метнулся прочь, мгновенно затерялся в свежевыпавшем снегу, пробил белую заслонку сугроба и был таков. Глазами не найти, а псы учуют. Да и без них на белом покрывале видны следы.
Собаки беспокойно заметались, но их держали крепко. Самый крупный кобелина скулил щенком в нетерпении крови и погони, но его осадил более опытный, да мелкий вожак. Выжлятник прошёлся вдоль ряда привязанных собак, проверил каждую: лапы, морду, уши, хвост. Одну отсеял, остальных спустил.
Псы заметались сворой без мозгов. Не сразу веря в свое счастье, дружно припали носами в снег, рыскали в поисках следов. Нашли и гурьбою понеслись вглубь леса.
Знатные господа вновь оседлали скакунов и приготовились к загону зверя, их дамы отъехали на своих лошадках к краю, чтобы не мешать, и любоваться представлением не пачкая костюмов. Засвистал подгонщик, доезжачий крикнул на шаловливого кобеля и стук копыт удаляющихся всадников начал теряться в общем шуме.
В начале первый пес завыл: заносчиво и звонко. За ним второй – басовито, сильно. Третий взял ноту с оттенком стали, бьющей по мечу. Вой слился в рёв, с меняющимся тембром. Гончие гнали жертву жарко, дружно, и глас их отдавал не чуждой дикой пряности гармонией опытных убийц.
Боевому кличу женщины внимали, сморщив носики. Присутствующая среди прочих тетушка Эльнара утверждала, что в годы её молодости стаи воспитывали куда как лучше, и те не позволяли себе такую спесь и вой. Мадам Левизия, на чьи плечи легло увеселение престарелой родственницы, соглашалась, не сильно вслушиваясь в её речи. Она глазами искала успевшую куда-то пропасть Химемию. Среди молодых и отцветавших дам её было не видно. Ни у шатров, ни у леса. Это беспокоило виконтессу, а ещё её волновала подпортившаяся погода.
Снегопад начался с мелкой сыпи, размером едва ли с наконечник иглы, но медленно рос в размерах и уже блистал искусным кружевом, видимым невооруженным взглядом. Ветер усилился. Шатры затрясли подолами, на них, словно кавалеры на защиту дамской чести, бросились слуги с подвязками.
Уже не было слышно собачьего лая и криков людей. То ли лис завел дальше обычного, то ли гончие потеряли след и сами завели в лесную трущобу. А может, случилось
Не только материнское сердце беспокоилось о судьбе Леонара, спрятавшаяся в лесу Химемия также беспокойно всматривалась вдаль. Она гладила по холке лошадь, легшую в снег под защиту кустов, и прятала под накидкой обладателя рыжего хвоста. Зверь высовывал длинную морду из укрытия и шумно втягивал носом морозный воздух. Покружив по лесу, рыжая жертва вернулась обратно и принесла с собой новую волну беспокойства. Лиса здесь, а благородные господа обратно не торопятся.
Солнышко едва просматривалось из-за густого покрывала облаков, достигло зимнего пика и начало отправляться в обратный путь по небосклону.
Утешало, что юный лорд участвовал в охоте не один. С ним был его друг, отец и другие родственники. В подобном окружении попасть в беду лорд не должен был. Но чувство приближающегося рока подъедало ножки убеждений. Вера в безопасность юноши в окружении родни свалилась с пьедестала, стоило услышать крик Властенаса. Кузен торопился, его лошадь громко храпела, перебивая голос священника.
Объяснить в чем дело святой отец смог лишь отдышавшись:
— Конь Леонара Сей Фаилхаита унес лорда! Как бешенный пеной начал истекать и побежал! Мы не успели ничего поделать. Следом отправились, но куда до племенного хантера нашим лошадкам, убёг. А следы метель занесла.
Химемия обмерла. Ведь чуяла неладное, а предотвратить не смогла.
Белая лошадь поднялась из снега, отряхнулась и дождалась, пока всадница скинет прочь дамское седло и сядет по-мужски. Зимним ветром, частью вьюги понеслась графиня среди деревьев. Но никто этого не видел за поднявшейся суматохой.
А ветер всё крепчал, и метель обратилась вьюгой, затем бураном, и не то, что следы – всадники не видели головы лошади перед собой. Люди упрямо не бросали поиски, но не они первые нашли юного лорда.
Леонар вел коня за собаками, пока те не заскулили – потеряли след лисы. Собирался вместе со всеми возвращаться на стоянку и каяться в отсутствии трофеев, когда дорогу всадникам перебежал благородный олень. Да не безрогая самочка, а в самом расцвете сил самец, с ветвящимися ладонями рогов. Бросил пугливый взгляд на смерть свою и скрылся. Собакам только того и надо было. Лис не чета оленю. Охота продолжилась с куда большим рвением. Вот только Раид под Леонаром вел себя дюже странно: то взвизгивал по-кобылиному, поддавал задком и весь дрожал, как загнанный. Но зверь был близок, и лорд не отказался от погони.
Как результат – позорное падение. Все всадники продолжили охоту, а он махнул рукой: в порядке я!
Он помнил, Раид вдруг закашлял пеной и резко взвился на дыбы, затем лягнул невидимого ворога и повалился на бок. Сын виконта думал, в него попал болт и конь ранен, но тот проворно встал и вновь начал поддавать ногами. Лорд остановил его, погладил по шее, осмотрел ноги – не поломал ли часом. В порядке ноги. Так отчего же вел себя так странно конь? Решил двигаться обратно и вновь вскочил в седло. То была его ошибка – конь понёс как бешеный!