Чудовище для красавца
Шрифт:
Они прошли по дороге навстречу дворовому и очень вежливо вопросили хозяина дома. Леонар наблюдал из окна, как отец провожал гостей в дом. Поздний визит не удивил: последние дни служители света часто посещали дом для обсуждения предстоящего венчания, с которым Леонар смирился. Подумаешь, свадьба – это ещё не конец жизни, и Онёр права, их любовь никуда не денется.
С прибытием гостей Химемия забеспокоилась сильнее. Хотела даже что-то показать Леонару жестами, но опустила руки. Померила бесшумными шагами комнату и вышла,
То был отец и был он обеспокоен.
Леонар почти что изумился. Виконту не престало поздней ночью без причины беспокоить, на крайний случай он мог послать слугу, а раз отец пришел своими ногами, то дело важное и деликатное.
— Иди за мной, — коротко и властно приказал он. Сын ослушаться не думал. Хотел спросить, но воздержался, и до последнего считал виною суматохи проблемы с фабрикой: а вдруг сгорела!
Причина оказалась невероятной.
— Графиню обвиняют в колдовстве, — коротко пояснил Манс Фаилхаит. И в озвученное можно было бы поверить, не скажи он следующего: — Будто она тебя приворожила приворотным зельем.
В колдовстве обвинить Леонар невесту мог, к тому же с удовольствием. Но себя в приворожении – увольте. Сын состроил столь яркую гримасу, что отец легко её прочел:
— Вот и я считаю – ложь. Она в библиотеке, с ней три человека от королевской службы. Просили привести тебя.
Химемия, как ни в чем не бывало, сидела в глубоком кресле у стола с грудою книг, и листала одну из них. На людей возле себя она внимания обращала не больше, чем лошадь на муху. А людям не хватало факелов для полноты картины линча, вилы успешно заменяли недобрые взгляды и слова. Впрочем, людей возле стояло только двое из обещанных троих.
Пока Леонар подходил к креслу, в глубине которого сидела возможная ведьма, он вспоминал всё странное, что с ним происходило. И многое казалось неотвратимым доказательством вины в волшбе, что, впрочем, не каралось смертью в королевстве Эстар. Сам юный лорд в подобной теме не разбирался. Он знал о всяких силах, которые дарует кровь и бог, но в детали не вдавался. В его семье столь редкие дар али проклятье ни разу не встречались. Да и среди знакомых вроде никто не колдовал. А единственная известная пара колдунов служила королю.
В библиотеке, помимо двоих служебных лиц, виконта, графини и Леонара – никого не было. Когда сын виконта подошёл и с сомнением взглянул на Химемию, та в ответ нахмурилась и тот, что лыс сказал:
— Не приворот. Скорее поверю в отворот. Вот вы скажите, — он обратился к молодому лорду, — вы любите графиню?
Леонар удивлённо вздернул брови. Покосился на Химемию и тут же расхохотался:
— Да вы, должно быть, шутите!
Лысый человек пожал
— А вы не чувствуете влечения к молодой жене?
В ответ лорд отшатнулся, и как суеверный селянин, окрестил будущую жену очищающим символом:
— Чур меня. Наш брак выгоден, и только.
Химемия тяжело вздохнула и кивнула.
— Но это вы её выбрали? Верно? — не сдавался сонный гость.
— Да, — подтвердил Леонар и весьма насмешливо заверил: — Пытался найти самую страшную и испугать отца. Но того вполне устроили прилагаемые к жуткой внешности привилегии. Так что, я тут – подневольное лицо.
Виконт хмуро посмотрел на сына, но отрицать не стал.
Тут в помещение вошел мужчина с лицом, покрытым шрамами. Но не они стали источником косых взглядов жителей поместья, а его длинные острые уши, отведенные назад. Он лишь краем глаза посмотрел на виконта, Леонара и Химемию. Убедился в оказанном на них впечатлении и поставил на стол бокал.
— Вижу, юноша не приворожён, но следы приворота я нашел.
«Полукровка», — вдруг понял Леонар. — «Не ожидал увидеть такого на королевской службе!»
Подобных Леонар впервые видел и смотрел, не отводя взгляда. А вот виконт знавал полукровок, и лишь слегка поднял брови. Им закон не писан, и они, бывало, пополняли ряды разбойников, а вовсе не солдат.
— Вам, молодой человек, знаком бокал? — спросил остроухий человек.
Наемник кивнул на сосуд. Его мог узнать любой, не только из семьи Фаилхаит. Обычный бокал с широким горлышком и оттиском семьи у тонкой ножки. Подобные имелись во всех имениях.
— В наборе таких аж сорок штук. Чем этот отличается от остальных?
— Тем, что в него наливали приворот, — коротко ответил полукровка и спрыснул сосуд чем-то прозрачным. Бокал налился цветом. Чуть видный розовый оттенок. Полукровка пожал плечами. — Впрочем, вижу, не для вас он. Привороженных сразу видно. Они при своих девах верны и слюнявы словно кобели, — мужчина потёр шрам на лбу и более заинтересованно посмотрел на графиню. — Вы дочь Коллума Хичтон? Я прав?
Химемия кивнула.
— Понимаю, тот пожар и ваша мать…— помрачнел наёмник и бросил долгий взгляд на руки девушки, та спрятала их за спиной.
Лысый попросил:
— Покажите привилегии, с которыми вас допустили в этот дом.
Бумагу предоставил сам виконт. Её прочли, аж засвистели, и, переглянувшись, самый молодой вдруг заявил Леонару:
— Если вдруг графиню не возьмете в жены, чур, в очереди следующий я.
— Не выйдет, — шепнул ему остроухий и криво улыбнулся, — не твоего полёта птица. Вы извините нас, милорды, леди. Последняя проверка. Госпожа Химемия, — он обратился к графине, — прошу вас пройти со мною. Вы не подумайте, но мне нужно убедиться, что на ваших руках нет следов искомого нами зелья.