Чудовище
Шрифт:
– Заработал, - и замолчал.
Боялся, что не сдержится.
С мэром только на следующий день встретиться получилось. Дон Грей на улицу в тот вечер не выпустил, в комнату на верху ночевать отправил, в ту самую комнату, где в детстве жил Скай.
Мать постель постелила, ужин нехитрый принесла. Извинилась за то, что и угостить особо нечем было. А Скаю даже совестно стало, что в гости пришел и ничего с собой не принес.
Не об этом же думал.
В комнате после ужина остался один. Мать сказала, что наведается когда
По сторонам в комнате огляделся, прошлое вспоминая. Хотя помнить-то особо нечего было. Здесь, в этом доме меньше года прожил. И то... с утра уходил пораньше, возвращался попозже, иногда оставаясь ночевать или в лагере звездников, или у знакомых в Пузыре или с мальчишками у рыночных кварталов. Если б не Дея и Томаш, вообще не возвращался бы. Мать когда к дону Грею переехала и жизнь наладилась, в помощи Ская уже не нуждалась. Еда вдосталь появилась, вещи новые. Даже в лицей Ская снова приняли. А он... Он не ценил это. Злился слишком - перестал себя нужным чувствовать. Даже брат с сестрой и то... Раньше же, когда жили в Нижних кварталах без сказки от Ская на ночь и не ложились. А после только и говорили - дон Грей-то сделал, дон Грей сё... А Скай?!
Улететь хотел, чтоб однажды вернуться и доказать, что он взрослый и может о семье в сто раз лучше дона Грея позаботиться.
Ага... Улетел... Позаботился...
Даже сейчас, когда действительно помощь семье нужна, и то без дона Грея ничего решить не может. Может и вправду - ревность все это?
На кровать забрался, сел, колени руками обхватив. Глаза закрыл. И показалось даже, что ничего не было. Ни ошейника, ни восьми лет ада, ни даже Терри... Ничего не было. Сном все страшным было. А после, когда почти поверил - ведь все-все знакомое в окружении было - и шерстяное одеяло, и обои в серую полоску, и запах, - вдруг испугался, что и вправду вся прошлая жизнь - это всего лишь сон. И Эрик - это сон.
Головой замотал. Нет! Эрика никак не мог сном представить. Наоборот - хотел, чтоб тот реальный и рядом сейчас появился. Чтоб рукой к волосам притронуться, чтоб губы горячие поцеловать. Чтоб обнять крепко. Готов был даже эти восемь лет неволи снова в сознание принять, только чтоб Эрик существовал по-настоящему.
Рука к коммуникатору потянулась. Впервые за все это время. До этого не хотел же звонить, не зная что дальше будет. А тут вдруг захотелось как никогда хоть голос услышать.
И даже номер набрал. Но... вместо гудков услышал механический голос и слова о том, что в связи с неуплатой сектор отключен от межгалактической связи и вызов абонента на Галатее невозможен.
Выругался даже. Забыл же что у Магриба настолько бедственное положение... Хотя если даже солнце отключают, то что про связь говорить...
Мама пришла, когда Скай уже почти засыпал. Устал за это время - все бесконечным ожиданием было.
Села рядом на кровать. Рукой по волосам погладила. Скай руку перехватил, к губам поднес и поцеловал.
– Прости меня, - и сам не понял, почему вдруг извинятся начал. По-настоящему.
А мама...
Заплакала. Снова заплакала. Будто без слез со Скаем и нельзя было.
========== P.S. Возвращение
Глава 12. Магриб ч.4 ==========
Встреча с мэром состоялась уже ближе к полудню. Дон Батисто дал предварительно согласие на переговоры, и Скай надеялся, что сможет уже сегодня уговорить того отпустить сестру и брата. Разве можно было отказать, если Скай все пытался по правилам делать - и прошение написал, и выкуп предложил, и щедрое подношение общине готов был дать. Все как дон Грей посоветовал. Денег не жалел. Знал, что даже если останется с парой фартингов в кармане, все равно сможет всегда заработать еще. Вольным же был. Все же делать умел. Не боялся любой работы. Поэтому и готов был отдать все, что имел.
Дон Грей, вернувшись с утреней предварительной встречи с мэром, посмотрел на Ская и, достав из своего шкафа нарядный бархатный сюртук и батистовую рубашку, велел переодеваться.
Скай с удивлением на полученные вещи глянул - не на праздничную гулянку вроде собирался. Какая разница в чем на глаза мэру показываться?
Но дон Грей шикнул:
– Ты можешь хоть раз не спорить и сделать все как надо? Или ты думаешь, что дон Батисто со звездным оборванцем разговаривать захочет? Да он сразу выгнать из общественной залы прикажет, едва такое чучело, как ты на пороге увидит.
Правда, конечно, в словах дона Грея была. Но Скай не понимал, почему для того, чтобы разрешение на выкуп получить, надо каким-то разнаряженной куклой выглядеть. Все что и надо - подпись на прошении. Но спорить, конечно, не стал. Надо так надо.
Бархатный камзол пах старостью и нафталином, рубашка царапала ключицы и шею. И Скай вдруг словил себя на мысли, что точно так же себя чувствовал, когда его бывшие хозяева перед тем, как на помост выставить и продать подороже, наряжать пытались. Знали же, как одежда впечатление меняет.
Сразу же дышать нечем стало. По-настоящему нечем. Стоял в своей комнате, руками в спинку кровати вцепившись, и непослушными губами воздух хватал...
Даже слезы на глазах выступили.
Снова страшно было.
И когда через десять минут вниз в лавку спустился, трясло еще сильно - никак успокоится не мог.
Воспоминания до сих пор ранили.
Матери в лавке не было. Дон Грей ее на рынок отослал, чтоб меньше вопросов задавала. Сам Ская осмотрел, словно и вправду второй раз на Тэйю везти собрался и, оставшись довольным, кивнув, велел на улицу выходить.
– Дон Батисто нас к полудню ждать будет. У тебя десять минут, чтоб все ему объяснить. Постарайся сделать так, чтоб нам с Линой не стыдно после было. Тебе-то что - улетел и поминай, как звали, а мы... Нам еще людям после в глаза смотреть...
Отчим своего отношения к Скаю так и не поменял. Ни после стольких лет вне его жизни, ни после извинений. Чувствовалось, что даже быть рядом со Скаем не хочет. Но вынужден. Поэтому, как ни старался, а брезгливая гримаса с лица так и не сходила.