Чудовищная алхимия. Том 3
Шрифт:
— Похоже на то… — задумчиво протянула Варна.
Их размышления прервал оглушительный грохот, раздавшийся буквально в паре улиц. Вилтани вскрикнула и вжалась в Мелису, а Зефир с Леопольдом бросились к окну.
Гигант прошёлся по соседнему кварталу, снося дома одним махом. А их обломки сыпались на город, словно кто-то дал залп из пары десятков катапульт.
— Это… человек? — ошеломлённо спросила подоспевшая Варна.
— Когда-то был, наверное, — ответил командир, затем резко развернулся, — здесь оставаться опасно. Спрячетесь в убежище у Лакомки, а мы с Леопольдом и Брутом выберемся из
Брюнетка, недолго думая, кивнула, а Зефир полез в сумку:
— Вода, еда там есть, разогревающий артефакт и даже душ, — он на секунду замолчал, глядя на взволнованную Лису, и ободряюще улыбнулся, — в общем, разберётесь.
— Мелиса, Хагг, Вилтани! — хлопнула в ладоши Варна. — Берём сбережения и сменную одежду. У вас две минуты!
Затем женщина повернулась к командиру:
— У вас же там есть мыло?
— Э-э… мыло как раз забыл, — смутился парень, опуская диск на пол.
— Ничего, возьмём своё, — кивнула женщина и строго посмотрела на домочадцев, — чего встали? Бегом!
Девчонки и юноша бросились выполнять указания. Варна же обернулась к друзьям и с искренней благодарностью произнесла:
— Спасибо…
Глава 23
Сборы и перемещение в убежище не заняли много времени, и буквально через пять минут в комнате не осталось никого, кроме троицы друзей.
— Куда идем? — деловито уточнил Леопольд, доставая шестопер с пояса и щит из-за спины.
— Давай на север. Те ворота ближе всего, а дальше — в сторону Поступи гиганта. Найдем какой-нибудь постоялый двор подальше от города и там обоснуемся на время.
— Добро, — кивнул товарищ. — К Миле заглядывать не будем?
Зефир задумался ненадолго, затем решительно проговорил:
— Я хотел бы, но нет. Она может за себя постоять, а у нас есть те, о ком нужно позаботиться в первую очередь. Ладно, идем.
Командир вышел из зала, а Брут и Леопольд последовали за ним.
Вскоре товарищи были у входной двери, и, открыв засов, Зефир первым шагнул на улицу. В следующий миг он с расширившимися глазами увидел, как ему в лицо летит огненный сгусток. Со всей возможной скоростью юноша потянулся за спину, пытаясь достать щит, и успел в последний момент, прикрывшись металлической преградой от неминуемой смерти.
Шар огня растекся по щиту, нагревая его до невероятной температуры за секунду. Обжигающие капли металла закапали на порог, а мгновением позже два болта прошили щит насквозь и, не замедляясь, пробили бригантину и плоть: один — в районе плеча, другой — в правую часть грудной клетки.
Позади вскрикнул Леопольд. Командир, отбросив раскаленный докрасна и бесполезный теперь предмет, несмотря на дикую боль, бросился вперед.
На улице, прямо напротив дома, стояла дюжина противников: двое арбалетчиков с явно необычными болтами, пожилой маг в коричневой робе с посохом в руках и несколько воинов в доспехах.
Зефир спешил изо всех сил, выжимая из тела всё возможное. Однако враги, пришедшие за ними, явно были не простыми людьми — стрелки проворно перезаряжали арбалеты, а воины уже бежали к молодому человеку с занесённым оружием. Единственным, кто не поспевал за этим бешеным темпом, оставался маг, лишь начавший
Первого противника Зефир встретил усиленным ударом меча, перерубая его оружие. Клинок, не задерживаясь, опустился ниже, отсекая руку, а командир уже мчался дальше — к магу и арбалетчикам. Эти ублюдки смогли пробить металл щита, прошили Зефира вместе с доспехом навылет и, похоже, ранили Леопольда. Разобраться с ними нужно было как можно быстрее.
Второй воин получил обожженной и почерневшей ладонью. Удар пришелся в подставленный щит, и противник отлетел назад, сбив троих следующих за ним соратников, разлетевшихся в разные стороны.
Мимо просвистел арбалетный болт, а второй, летевший прямо за ним, вонзился в многострадальное плечо, вызвав у командира новую волну боли поверх той, что уже пыталась свести его с ума.
Следующему противнику рассвирепевший юноша попросту снёс клинком наискосок половину головы. Меч прошёл через шлем и кость, как сквозь масло, а Зефир уже мчался дальше. Стрелки были совсем близко, а оставшиеся в живых воины остались позади — в конце концов, их улучшения не дотягивали до командира, настоящего монстра среди людей.
В мгновение ока парень оказался рядом с первым арбалетчиком, судорожно пытавшимся перезарядиться, и без церемоний врезал ладонью по лицу. Голова сорвалась с плеч и отлетела к ближайшей стене. В то время как юноша уже настиг второго врага, который, бросив оружие, в панике пытался нащупать на поясе меч. Давать ему шанс командир не стал и рубанул клинком по шее, когда маг, стоявший в нескольких метрах впереди, выпустил мощную огненную волну, разлившуюся во все стороны.
Укрыться от стихии было негде, и единственное, что пришло юноше в голову — использовать падающее тело стрелка как щит. Притянув труп к себе и прикрывшись им, он опустил голову и зажмурился, когда нагрянула волна пламени.
Открытые участки кожи мгновенно обожгло, воспламенились брови и ресницы, загорелась части экипировки. Зефир почувствовал себя курицей на вертеле. Но свою функцию обугленное тело выполнило, и, отшвырнув его в сторону, командир рванул к магу и врезал усиленной ладонью.
Мужчину отбросило к ближайшей стене, где он расцвел внутренним миром на каменной кладке, а молодой человек развернулся, готовясь к новой схватке.
Но этого не потребовалось. В этот момент Леопольд расправился с последним воином, обрушив шестопёр прямо на шлем. Удар был такой силы, что металл смялся вместе с головой, а окровавленный мертвец мгновенно рухнул на брусчатку.
— Ты как, живой? — раздался обеспокоенный голос друга.
— Да, — отозвался командир, пытаясь сбить пламя с загоревшегося ремня и достать склянку с эликсиром, висевшую на поясе. Слава Всемогущей Бойне — флакон выдержал все перипетии боя и не треснул от жара.
— Выглядишь очень паршиво… — чернявый тоже приготовил зелье и, ухватившись за оперение болта, засевшего у него в боку, выдернул его, скривившись от боли.
Зефир действительно представлял собой ужасное зрелище: обгоревшие брови и ресницы, покрасневшая, покрытая волдырями кожа, почерневшая экипировка и обугленная местами рука, а также лёгкий дымок, поднимавшийся от его тела, — всё это создавало впечатление, будто парень только что побывал в аду.