Чума насилия
Шрифт:
— Как он? — Джерико указал на полицейского.
— Умрет, если я не смогу отвезти его в больницу. А как ваш хиппи?
— Умрет, если они не отвезут его в больницу. Ваш подопечный ранил его в спину. Из него вытекло ведро крови.
— Если они принесут его сюда, я сделаю все, что смогу. Но я никому не позволю заставлять меня силой.
— За ним присматривают, — ответил Джерико, — кто-то привел к нему доктора Смоллвуда.
— Этого старого пьяного шарлатана!
— Но он, по крайней мере, не стал изображать из себя полисмена и постарался сделать все, что мог, для умирающего.
— Теперь выслушайте меня.
— Это вы меня выслушайте, — ответил Джерико. — У меня нет времени слушать ваши рассуждения. — Он повернулся к Шеннону. — Я должен сообщить вам еще об одном убийстве. Нельсон, конюх Баумана, убит в своей квартире на втором этаже конюшни. Ему снесли полголовы выстрелом.
— Черт! Где же Фарроу?! — воскликнул Шеннон. — Эти людоеды перебьют полгорода, если их не переловить.
— И еще кое-что, — продолжил Джерико. — я убежден, что хиппи не убивали ни Баумана, ни Нельсона. Они признались, что избили вот этого, кто лежит на кушетке, но сделали это после того, как он подстрелил их парня номер один.
— Это они сказали вам, что не убивали тех двоих?
— Да.
— И вы им поверили?
— Да.
Шеннон расхохотался:
— Вас легко провести.
— Ему нужно выручить девушку, — вмешался Годдард. — Наверное, они там рассчитывают, что мы скажем: «До свидания, мы все вам прощаем».
— Может, кто-нибудь из вас наберется мужества, чтобы пойти в лес вместе со мной и лично выслушать, что они рассказывают?
— У меня никогда не было желания покончить с собой, — ответил Шеннон.
Джерико убедился в том, что в дверях столовой уже столпились все обитатели дома. Не хватало только трех служанок. Джерико машинально пересчитал присутствующих.
— Наши шансы избежать кровопролития невелики, — обратился к ним Джерико. — В лесу скрывается около пятидесяти хорошо вооруженных и кипящих ненавистью членов коммуны. Если мы не сможем остановить вооруженного и полного ненависти Фарроу, то можете рыть в Бауман-Ридж братскую могилу.
— А как вы собираетесь их останавливать? — поинтересовался Шеннон.
— Мы не должны допустить, чтобы Фарроу вошел в лес, пока не сможем дать ему ответ.
— Какой ответ?
— Кто убил Баумана и Нельсона.
— А вы знаете, кто из хиппи это сделал?
— Из них — никто.
— Помилуйте, — с отвращением протянул Годдард.
— Мы все хотим, чтобы Таня вернулась, — вмешался Ломекс, — но сказки нам в этом не помогут.
— Позвольте мне рассказать, как я себе все представляю, — снова заговорил Джерико. — Хиппи укрылись в лесу. Этот парень наткнулся на них и начал стрелять. Он ранил Конрада, который возглавляет коммуну, и они избили его. Потом они расставили дозорных вдоль кряжа. Таня возвращалась из города пешком, и они захватили ее. Но у Тани оказался некоторый опыт в уходе за больными, поэтому она попыталась оказать Конраду помощь. Примерно в это же время все, кроме Баумана, на трех машинах уехали в фонд. Хиппи видели это и решили, что дом пуст. Таня подсказала им, что в доме они смогут раздобыть лекарства для Конрада. Часть хиппи вошла в дом и в библиотеке столкнулась с Бауманом. Они оглушили его и привязали к стулу. Пока одни искали наверху лекарства, другие взяли из шкафа оружие и снаряжение, погрузили все в «корвет» Баумана, который стоял перед домом, и уехали в лес. Остальные, взяв лекарства, ушли, оставив Баумана привязанным к стулу и
— Это они вам рассказали? — поинтересовался Шеннон.
— Это они рассказывали остальным, когда вернулись в лес. Таня слышала их. Она уверена, что это не выдумка.
— И что же?
— Потом могло быть две вещи. Кто-то, кто ненавидел Баумана, по стечению обстоятельств мог в это время прийти сюда и обнаружить Баумана в том виде, в каком его оставили хиппи, то есть привязанным к стулу. Этот человек решил воспользоваться случаем, чтобы расправиться со своим врагом, свалив вину на коммуну. Это — первый вариант.
Шеннон нахмурился.
— Он вас не устраивает?
— Не совсем. Я думаю, что сюда из фонда возвращался кто-то из присутствующих, которому было известно, что Бауман остался один.
— Хорошо, Джонни, — прозвучал голос Боба Уилсона. — Это был я, ты знаешь об этом.
— Я знаю об этом, но тебя видели хиппи. Они сказали, что ты пробыл в доме не больше десяти минут. За такое время ты этого сделать не мог. Они видели, как ты вошел и вышел. Нам нужен кто-то другой.
— Почему вы считаете, что это кто-то из нас? — возмутился Уайли Прентис. В руках он держал пустой старинный бокал.
— Потому что Нельсона тоже убили. — ответил Джерико. — Он знал, кто уезжал из фонда, и потом, когда понял зачем, решил некоторое время держать это при себе. Может быть, решил воспользоваться этой возможностью для шантажа. Убийца добрался до него и заткнул ему рот. Это случилось уже после того, как все вернулись в усадьбу. Может быть, если бы у нас было время, мы смогли бы проверить, кто выходил из дома после возвращения из фонда.
— Никто, кроме тебя, — ответил Уилсон. — Ты выходил за раненым, потом за Таней. Мы же сидели, забаррикадировавшись в доме.
— Я тоже выходил, — вмешался Прентис, — когда ездил за помощью, звонил в полицию и вызывал Шеннона.
— Это могут подтвердить десятки свидетелей, — добавил Шеннон.
— Знаете, Уилсон прав. Вы — единственный, кто шатался по окрестностям и мог зайти в конюшню так, чтобы мы об этом не знали.
— Ясно, что я не мог, — возразил Джерико. — Потому что не был там. В это время я был занят тем, что пытался доставить в лес доктора Годдарда. — Он оглядел окружавшие его напряженные, недоверчивые лица. — Один из вас так и уйдет отсюда безнаказанно. Приедет полиция, и нас отвезут в безопасное место. Ломекс, вы с Трейлом уедете и не появитесь здесь до следующего года. Так и было бы, если не считать того, что хиппи решили не выпускать нас отсюда, если появится полиция.
— Что они к нам привязались? — сказал Трейл. — Мы им ничего плохого не сделали.
— Если снова начнется кровопролитие, любой человек превратится в мишень, — ответил Джерико. — Все, что вы можете сделать для своего спасения и для спасения Тани, которая может надеяться только на вас, — это вспомнить что-нибудь, что может оказаться для нас важным. Кто уезжал из фонда до того, как стало известно о бомбе? Кто покидал этот дом после того, как все вернулись сюда, и кто мог зайти в конюшню? Кто говорил или делал что-то такое, что при сложившихся обстоятельствах могло показаться странным? — Джерико вздохнул. — Судьба Тани волнует меня, она волнует нас всех, потому что она — одна из нас. Но если мы не найдем ответов, десятки людей будут обречены на бессмысленную гибель.