Чума вашему дому
Шрифт:
Интересный вопрос, конечно…
Тридцатого ноября у нас с Тарасом был день рождения. И отмечали мы его всегда вместе. Обычно в ресторане, приглашая только общих знакомых, которых набиралось человек пятнадцать — двадцать.
— Не знаю, Люк, — с сомнением протянула я. — Боюсь, что…
— Чума, ты рехнулась? — возмутилась она. — Из-за Матраса отменять праздник?! Протестую!
— Ладно, — пришлось сдаться. — Подумаю. Только это пятница, придется на субботу сдвинуть. Хотя нет… первого у Артема какое-то пафосное мероприятие. Типа благотворительного концерта,
Но сильно задуматься не получилось: пришло сообщение от Артема:
«Тома, приезжай!»
Ага, вотпрямщас! Только шнурки поглажу.
Писать ничего подобного я не стала, но протелепатировала, глядя на телефон. Тут же прилетело:
«Пожалуйста-пожалуйста!!!»
— Ну если только пожалуйста-пожалуйста, — проворчала я вслух и ответила:
«Ладно, еду. Но при условии вкусной еды, на ручки и бесстыжего разврата!»
«Все будет! Жду! Целую — абсолютно бесстыже и развратно!»
[1] "Двойка" — многопрофильная больница № 2, стабильно занимающая в рейтинге больниц Петербурга одно из первых мест
76
— Я как раз хотел тебя спросить, что ты планируешь на день рождения, — Артем отщипнул виноградину с грозди.
Мы сидели на диване в гостиной. Вернее, он сидел, а я лежала головой у него на коленях. И разевала рот, как голодный птенец, требуя очередную ягоду — зеленовато-розовую, сладкую, без косточек. Телевизор бубнил что-то в фоновом режиме. В общем, релакс. Тот редкий случай, когда мы не набросились друг на друга еще в прихожей, а сели ужинать. И потом перебрались не в ванную и не в спальню, а вполне пристойно на диван. Прямо как пара со стажем.
— Да ничего не планирую, — буркнула я. — Не знаю. Когда много лет все идет по одному шаблону, а потом он оказывается порванным, это как-то, знаешь, выбивает из колеи.
— Хочешь, на дачу поедем?
— Да ну, Артем, какая дача. Утром на работу. У меня субботы обычно все по записи забиты, причем контрольными осмотрами, их очень нежелательно переносить. А вечером твой концерт.
— Да, концерт, — вздохнул он. — Поскольку мы в числе организаторов, отвертеться не удастся. Не, можно, конечно, но не комильфо. Тем более, мне его открывать и вступительное слово говорить. Тогда другой вопрос: вдвоем отметим, или будет сборище?
— Думаю, сборище… маленькое. Человек десять, вряд ли больше. Я существо асоциальное. В каком-нибудь приятном ресторанчике. Дома не хочу, не люблю это дело. У тебя праздник, а ты кухарка-официантка-уборщица.
— Еду вполне можно заказать. Даже вместе с официантом. А уборку свалить на клининг.
— Угу, — поймав виноградину, я укусила его за палец. — Красиво жить не запретишь. Не, лучше в ресторан. Не банкет, а так… посиделки. Заодно тебя людям покажу. Не пугает?
— С чего вдруг должно пугать? Да и с отцом твоим я уже знаком.
Хм, насчет
— Том… — поставив миску на столик, Артем убрал с моего лба упавшую прядь. — Ты прости, вчера по-дурацки все получилось. Мать так выбесила, что уже остановиться не мог. А сегодня весь день ругал себя.
— Да нет, Тём, — я запрокинула голову, и он поцеловал меня. — Все правильно было сказано, до единого слова. Но да, осадок остался неприятный, и я сначала никак не могла понять, в чем дело. Просто разговор этот был абсолютно не нужен, а нас на него будто спровоцировали.
— Да, наверно. Хотя меня больше другое выбило. То, что они мгновенно сделали выводы и тут же озвучили. Мать озвучила, но они с отцом в одном флаконе. Я б еще понял, если бы сказала: девушка твоя мне не понравилась, потому-то и потому-то. Ну, не понравилась и не понравилась, им вообще никто не нравится. Но тут сразу было выдано заключение с синей печатью, какая из тебя получится жена и как я, идиот, спущу свою жизнь в унитаз. Хотя я настоятельно просил этого не делать. Ладно, все, проехали. Чек-бокс.
Подобрав рядом со мной на диване упавшую виноградину, Артем взял ее зубами и каснулся ею моих губ. Я попыталась поймать, но он уворачивался и дразнил. Это был поцелуй-борьба, сражение за ценный приз, который раз за разом переходил от одного к другому, распаляя, разжигая, заставляя кровь шуметь в ушах, как под водой. И уже не только губы, зубы и языки участвовали в этой схватке. Мы возились, как два дерущихся кота, пока не сползли на пол и я не раскусила ягоду — каждому досталось по половинке.
Расстегнув одну пуговицу на моей блузке и не морочась с остальными, Артем потянул ее через голову, но я поймала его за руки:
— Стоп!
— Что не так? — он посмотрел на меня с удивлением.
— А давай для эксперимента попробуем по-другому. Наоборот.
— В каком смысле?
— Медленно-медленно, — хихикнула я. — И долго-долго.
— Женщина, ты не знаешь, чего хочешь. Будешь ведь пищать и просить трахнуть тебя побыстрее. А я скажу: ну не-е-ет, до утра так до утра.
— Утром на работу, — я пробралась рукой под пояс его джинсов.
— И я о том, — кивнул Артем.
— А чего это я буду просить? Сам будешь… «Anna, let me in, let me out»[1].
— Чего?! — он вытаращил глаза. — Ты знаешь эту песню? Она ведь старше тебя.
— И что? Я на этой группе, можно сказать, выросла. Маме нравилась.
— Тогда понятно, почему ты венеролог. С детства похабщину всякую слушать. Значит, хочешь… slow down[2]? Может, на американку? Кто первым про Анну запоет?
Мы ударили по рукам и договорились о правилах: использовать по ходу прелюдии любые способы и приемы, пока кто-то не сдастся и не попросит перейти к финальной стадии. Правда, поспорили немного, как расценивать чей-либо случайно приключившийся досрочный оргазм, но все же решили считать его ничьей.