Чума заклинаний
Шрифт:
И поэтому старшие кнуты объявили, что план Ногах потребует ресурсов, которые лучше пустить на другие задачи. Угроз их народу всегда хватало. Отказ Пряжи в сочетании с продолжающейся перестановкой небесных сфер подвергал риску даже Морскую Мать!
Ногах зарычала. Как будто целью её миссии не было предотвращение именно этой угрозы! Разве не сама Морская Мать своим странным молчанием, словно подстёгивая Ногах раскрыть загадку, отправила её в это путешествие? Другие кнуты были слепы. Ногах, всегда оставаясь решительной, пошла на исследовательскую экспедицию вопреки сложившемуся против неё консенсусу, прежде чем этот консенсус мог превратиться в официальный запрет. Она использовала
И так она оказалась здесь, в нескольких милях под уровнем дна, в шахте, которую видела во снах. Странный привкус воды вокруг как будто обещал зловещие последствия тем, что не захотят внять этому предупреждению. Непривычный аромат словно шёл плавник об руку с помехами, которые затрудняли разговор с Морской Матерью. Ногах посчитала это ещё одним доказательством того, что Морская Мать желает её присутствия здесь с целью расследовать то, что лежит на дне шахты.
Полупрозрачные третьи веки Ногах раскрылись.
– Нет, мы будем продолжать, - провозгласила она.
– Времени мало. Эта... скверна? С каждым днём, пока мы не можем установить их источник, эти... помехи усиливаются!
Курампах просто кивнул. Наверное, младший кнут не испытывал чувства срочности, как Ногах. Она подумала, что Курампах придерживается мнения большинства кво-тоа, правящих Оллетом. Впрочем, было неважно, что он считает. Мнения младших кнутов, скрытые в их сердцах, ничего не значили. Их обязанностью было подчинение. Курампах выполнит её приказ.
Ногах дёрнула поводья, и огромный сом снова устремился вниз, встряхнув повозку. Огромная раковина опускалась сквозь шустрый поток серебристых пузырей, рождённых биением широкого хвоста рыбы.
Ногах очнулась, когда в воздухе прозвучало её имя. Осколки сна угасли — того же сна, что снился её постоянно. Морская Мать манила её к себе через широкую бездну морского ила и бурлящей воды, предупреждая её, предупреждая...
Она лежала в своей нише во внутренней камере спиральной раковины.
Голос Курампаха раздался снова.
– Ногах, дочь моря, очнитесь!
Заморгав, чтобы прогнать остатки сна, но не расправляя пока конечностей, она сказала:
– Я проснулась. Я...
Она по-прежнему слышала стоны воды из своего сна. Раковина наутилуса скрипела и дрожала, как будто её пытались раздавить. Неужели они врезались в стену шахты? Ногах мысленно проверила статус своих жреческих ритуалов, которые провела над повозкой.
Поддерживающие ритуалы укрепления и защиты, скрепившие раковину наутилуса, оставались нетронуты. Пузырь воздуха, пойманный в закрученных коридорах раковины, оставался устойчивым и свежим. Магия, которая поддерживала равновесие между водой и воздухом, продолжала действовать. Ногах мысленно продолжила свою проверку ритуальных молитв, защищающих морскую повозку, и с облегчением обнаружила, что чары, удерживающие сома, тоже остаются активными. Защитные молитвы, ограждавшие их от сокрушительного давления, казались целыми, но...
– Сохрани нас Мать!
– ключевые чары наполовину расплелись! Стонущие звуки были вестниками разрушения раковины.
Ногах вскочила. Перепончатые ладони уже чертили руны, необходимые для возобновления защиты. Она работала быстро, оживляя необходимые линии божественной силы. Мгновением спустя ключевое звено молитв было восстановлено.
Ногах посмотрела на Курампаха.
– Объяснись, - приказала она.
– Дочь моря, - начал он.
– Я обнаружил в шахте боковую полость. Когда я замедлил повозку, чтобы изучить это место, раковина стала дрожать и гнуться. Поэтому я разбудил вас.
– Что находится внутри полости?
– Разрушенные и обвалившиеся жилища, дочь. Руины зданий, не выстоявших перед сокрушительным весом воды на такой глубине.
– Город дроу, застигнутый отдачей после смерти Мистры?
– Ногах почти улыбнулась при мысли о городе их старых мучителей, который погиб, не сумев защититься.
Серебристо-чёрные глаза Курампаха быстро заморгали.
– Нет. Это иллитиды.
Ногах схватила свой посох и промчалась мимо Курампаха.
Пещера была усеяна полураскрытыми, извивающимися проходами, на стенах которых были вырезаны загадочные тексты иллитидов. Разлом коры, который создал шахту десять лет назад, широко раскрыл эту глубокую цисту с жилищем иллитидов. Когда землетрясение сбило их с ног, иллитиды, наверное, даже не успели подняться обратно, прежде чем в брешь хлынула морская вода в таких количествах, что даже морщинистое существо в центре города не могло с ней справиться. Бассейн старшего мозга был расколот надвое. Всё, что осталось от этого зарождавшегося прото-божества — фрагменты окаменевшей нервной ткани. Тут и там в воде среди руин виднелись засохшие оболочки иллитидов-личинок. Хватало останков иллитидских нарядов, инструментов и не поддающегося опознанию мусора, но от взрослых иллитидов не осталось и следа.
– Интересно, уцелел ли хоть кто-нибудь?
– задумался Курампах, выглядывая из повозки, которую Ногах завела внутрь пещеры.
– Голод Волшебной Чумы не пощадил тех, кто черпает силы из разума, - ответила она.
– Однако похоже, что поселение уничтожили непрямые последствия катастрофы. Если бы в этой затонувшей полости оставались иллитиды, нас бы уже атаковали.
Курампах согласно наклонил голову.
Несмотря на собственные слова, у Ногах съёжилась чешуя от иррационального страха. Она была умелым кнутом, но не смогла бы выстоять перед свирепым ментальным ударом пожирателей разума. Она не хотела стать чьей-то пищей, или, тем более, ментальным рабом. Разумеется, это всё глупости; как такое может произойти? Ведь полость давно лишилась своих бывших обитателей.
Старший кнут заставила сома углубиться в разрушенное поселение. Возможно, то, что влекло её в глубины под Фаэруном, расположено именно здесь! Дальняя стена пещеры оставалась скрыта дымкой, и Ногах хотела точно оценить границы полости.
Повозка проплыла внутрь. Она прошла всего в нескольких футах от крошашихся краёв зданий неопределённого назначения без кровли, ставших теперь лишь безымянными могилами, в которых многочисленные чудовища встретили свою внезапную мокрую смерть.
В бурлящей воде стало вырисовываться новое строение. Его архитектурный стиль отличался от других руин. Оно сохранило большую часть стен и крыши. В здании было несколько этажей, в отличие от всех прочих строений в полости, и совсем не было окон. Что-то в этом новом здании напомнило Ногах о том, как почти расплелась ключевая молитва. Совпадение ли то, что самый важный в их экспедиции божественный ритуал оказался нестабильным именно тогда, когда они спустились в глубины мёртвого города иллитидов?