Чумовая дамочка

Полякова Татьяна Викторовна

— На своей. А что затевается? Спрашиваю не из любопытства, просто не хотелось бы по неведению сделать неосторожный шаг. Валька засмеялся тихо, едва слышно и головой покачал.

— Я рада, что у тебя хорошее настроение.

— Не злись.

— Ты сам только что сказал, стоило мне появиться, и начались странные вещи. Кто-то пытался меня подставить. Вопрос кому это нужно?

— Славке, наверное, — ответил он как-то равнодушно. — Кому еще?

— И для того, чтобы избавить себя от лицезрения моей физиономии, он решил пробить голову Владимиру Юрьевичу, а затем сбросил своего охранника с балкона?

Валька затушил сигарету,

вздохнул и даже поморщился.

— Пожалуй, придется кое-что тебе объяснить. Думаю. Вовка погиб случайно. Обычно он не задерживается в ресторане так поздно, и его присутствие явилось новостью. Очень возможно, что убил его действительно Серега, разумеется, не из-за глупой ссоры, а из-за того, что Вовка увидел то, что не должен был видеть.

— Звучит интригующе…

— Наверное. Ты прекрасно знаешь, наш Славка вовсе не тот человек, за которого пытается себя выдавать. А вот люди, на которых он работает, по-настоящему серьезны. В ту ночь они решили обсудить свои дела и встретились в ресторане. Серега отвечал за безопасность. И обнаружил Вовку. Что было делать? У Славки несколько месяцев назад возникли подозрения, что у Вовки есть связи с нашими конкурентами, накопать тогда ничего конкретного не удалось, но кое-что выглядело подозрительно. Короче. Вовка с проломленной головой остался в кухне.

— А Славка решил заодно избавиться и от меня. Позвонил, я приехала…

— Если верить ментам, сам Вовка позвонить тебе никак не мог, потому что к этому моменту уже навеки успокоился.

— А зачем понадобилось убивать собственного охранника, да еще такого исполнительного?

— Ты знаешь, что Серега был у меня шофером два года.

— Нет, — удивилась я.

— Утром мы встретились, и он рассказал мне то, что мог. Об остальном я сам догадался. Славка решил перестраховаться. Убийство Вовки на тебя повесить не удалось, так чем Серега хуже. И мертвый проболтаться уже не сможет. Парня заставили написать признание, а потом убили…

— Зачем понадобилось разбивать его машину?

— Что? — Валька вроде бы удивился, — Черт их знает, что им пришло в голову.

Я задумалась, глядя в темноту, нащупала в кармане кубики, вынула их и машинально отметила — три и пять.

— Что это? — спросил Валька, я нахмурилась, не сразу сообразив, о чем он, перевела взгляд на свою ладонь и усмехнулась.

— Так… ерунда. Привычка проверять удачу.

— И как, помогает?

— Еще бы.

В рассказе Вальки безусловно что-то было. По крайней мере, некоторые вещи становились по-нятны. И человек, который с кем-то встречался в подворотне по соседству с рестораном, скорее всего действительно был Владимир Юрьевич, и намеки его в этом свете весьма прозрачны. Разбитая машина вполне вписывалась в схему. Серегу пригласили в тихое место для беседы, он приехал, с ним в самом деле побеседовали, заставили написать признание, влили литр водки, а затем сбросили с балкона. Домой везли скорее всего на его машине, чтоб свою не пачкать. Но залитый кровью «БМВ» самоубийцы мог навести ментов на ненужные мысли, «БМВ» помыли и влепили в опору моста. При желании всегда можно заявить, что тачку позаимствовал кто-то из городской шпаны… Хотя городская шпана отличается большой понятливостью и некоторые машины обегает стороной. Впрочем, всегда найдется какой-нибудь псих…

— Ты мне расскажешь о Бардине? — спросил Валька, минут пять как сидящий в молчании и увлеченно разглядывающий мою физиономию, —

Если я не буду знать всей правды, как смогу тебе помочь?

— Как только будет что рассказать, непременно поделюсь, — похлопав его по руке, заверила я. — А сейчас извини, спать хочу.

— Как знаешь, — пробормотал он и, помедлив, предложил — Хочешь, у тебя останусь?

— С чего это вдруг, — подняла я брови. Валька нахмурился и торопливо закурил, а затем демонстративно отвернулся. Я вышла из машины и хлопнула дверью, сказав, — Пока.

— Пока, — неохотно отозвался он.

На следующий день часа в три позвонил Максим, новый управляющий рестораном.

— Зойка дома?

— Нет. Но обещала появиться. А что случилось?

— Она ведь бухгалтером была?

— Ну…

— Надо Зинку заменить. Зинка у нас за кладовщика., . Кого-то с улицы брать не хочется, а с такой работой твоя подруга справиться должна.

— А что случилось с Зинкой? — насторожилась я.

— Ногу сломала. Полезла лампочку менять и грохнулась с табуретки. Перелом лодыжки, это самое малое на месяц.

— Не повезло, — вздохнула я.

— Соседка ее позвонила час назад. Как Зойка появится, скажи, пусть сразу в ресторан приезжает. Поняла?

— Конечно. Только вот когда она появится.

— Может, позвонит.

Зойка появилась часа через полтора, но перед этим я позвонила Зинке. Трубку сняла соседка. Судя по голосу. Зинка намеревалась сиюминутно скончаться, но, узнав меня, дурака валять перестала.

— Как лодыжка? — спросила я"

— Плохо. Подруга у меня в травмопункте работает, сказала, месяц-полтора буду в гипсе. Ухаживать за мной некому, а на одной ноге не напрыгаешься, договорилась с соседом, он меня сейчас к матери в район отвезет. Поживу там.

— Правильно, — согласилась я с ее доводами. — Кроме лодыжки, ничего не беспокоит?

— Нет. Мне того, что есть, за глаза хватит.

— Дело понятное, выздоравливай.

Мы простились, и я отправилась в кухню помогать Палычу стряпать обед. Он был еще трезв и по этой причине суров и придирчив. Раза три начинал ворчать на меня, а потом и вовсе предложил удалиться с кухни и не мешать. Вот тут и пришла Зойка, а я поведала ей о звонке Максима.

— Что скажешь? — спросила она, стараясь особо не показывать своей заинтересованности.

— Не вижу повода отказываться, — пожала я плечами.

— Плохо то, что работать придется каждый день.

— Но есть и положительные стороны зарплата побольше.

— И доступ практически ко всем ключам и во все помещения.

Я тяжело вздохнула, посмотрела на Зойку, мой взгляд она выдержала, глазом не моргнув, и едва заметно ухмылялась, а я лишь покачала головой.

— Выбрось всю эту чушь из головы.

— Само собой. В моей голове пусто, как у пьяницы поутру в кармане. Ладно, пошла трудиться. А недоверие ваше. Виталия Константиновна, меня по-прежнему больно ранит.

— Подожди, — окликнула я, когда Зойка уже взялась за ручку двери, помедлила и предложила:

— Ты хоть пообедай. Палыч борщ сварил…

— В кабаке накормят, — насмешливо ответила Зойка и удалилась. А я села на подоконник и мысленно принялась на чем свет костить себя.

С этого дня мы с Зойкой виделись нечасто. Жила она у Ваньки, сам он в ресторане появляться перестал, и это наводило меня на определенные мысли. В четверг вечером, когда мы оказались одни в буфете. Зойка сказала: