Чуть больше мира
Шрифт:
— Не… — прохрипел лейтенант, понимая, что дышать ему, скорее всего, больше не доведётся. — Я не…
— Ну!
Шею элва будто тисками стиснули. Раскалёнными.
— Духом… Не… Дух…
Нагдар кулём свалился на пол, таращась на отошедшего к камину Натери. Глотал воздух кусками, как рыба. Дотронулся до горла и тут же руку отдёрнул зашипев. Обожжённую кожу пекло.
А ведь считал себя воином не из последних. И уж точно не видел соперника в этом хлыще. Осторожничал с ним — это да. Но не силы боялся, а вывернутых наизнанку мозгов. Даже после того пса не опасался. Выходит, что зря.
—
— Или я, — буркнул Грех. Вернулся, подал руку, помогая лейтенанту встать. Нагдар принял ладонь с опаской, но та холодной была. — Извини. Ты тут впрямь ни при чём. А остальное проверим. Прикажи коней седлать. И эту… Как её? Герронтийку прихвати. Сразу у всех и спросим, что у вас тут творится.
Даймонд хлопнул элва по плечу и вышел, долбанув дверью. Лейтенанту оставалось тихо радоваться, что спрашивать не у него будут.
* * *
Глядя на элвов, жмущихся у стола — подальше от Натери — Даймонда слегка подташнивало. Нет, в жизни ему всякое приходилось видеть, да и сам сделал немало. Но это ещё не значит, что происходящее должно нравиться. Вопрос приоритетов, всего лишь приоритетов. А они ясны.
Грех ногой выдвинул табурет, уселся, сложив руки на столешнице. Смотрел он только на Кайрана.
Старик, всю жизнь славившийся норовом, и сейчас сдаваться не собирался, слезящихся мутных глаз не отводил. Даже спину пытался выпрямить, подбородок гордо задрать. Правда, ничего путного у него не получалось. С последней их встречи — а случилась она лет пять, а то и семь назад? Точно, на суде над Лан они и виделись! — годы знатно над элвом поработали. Чистый, обихоженный, но старый, совсем старый и больной. А ещё растерянный, несмотря на всю браваду. Видно, скоро в Серебряные Леса отправится.
Женщины, сгрудившиеся за его спиной, словно ища защиты у единственного мужчины, которому доверяли, выглядели далеко не так смело. Старая нянька, герронтийка да ещё служанка. Кажется, та самая, что с Лан в Аран, а потом и в Палес ездила. Натери её имени никак вспомнить не мог. Хотя, скорее всего, элв его вообще не знал.
— Наверху только три пацана остались, — доложил Нагдар, входя на кухню. — Больше тут никто и не живёт. По крайней мере, так солдаты, дом охраняющие, говорят.
Старуха, позабыв, что бояться должна, так глянула на Ланара, что обладай она способностью взглядом испепелять, от аэра бы остался только дурнопахнущий дымок.
— Очень хорошо, — кивнул Даймонд. — Тогда начнём. Чтобы не было недопонимания, сразу объясню, как будет проходить беседа. Я спрашиваю один раз. Если не получаю ясного и чёткого ответа, то сюда приводят детей и пару-другую солдат, — Грех посмотрел на герронтийку, потом на служанку и снова на наперсницу Кайран. — И при всём честном народе тебя раскладывают прямо тут. Думаю, такое приключение ты переживёшь легче. Не могу сказать того же про детей, которые будут за представлением наблюдать.
— Зря я тебя тогда горшком не пристукнула, — прошипела девка.
— Зря, — не стал спорить Натери. — Но упущенные возможности мы обсудим в следующий раз. Итак, если
Ланар в ответ только кивнул. Счастливым аэр не выглядел. Но ни спорить, ни защищать кого бы то ни было он явно не собирался.
— Итак, — Натери снова обернулся к жавшимся в угол элвам. — Что или кого прячет Лан? Если вопрос задан некорректно, то спрошу по-другому: какую полезную для Райла тайну мог узнать Сарс?
— Он ничего не мог узнать, — сипло огрызнулся Кайран. — Мой сын…
— Ответ неверный, — поднял руку Даймонд. — Вам бы, почтенный аэр, вообще стоило помолчать. Нужно ещё выяснить, какую лепту в происходящее внесли лично вы. Но всему своё время. Никто не хочет добавить по сути дела?
Женщины молчали.
— Видимо, ложных надежд нам не избежать, — вздохнул Натери. — Нагдар, приведи детей. И спроси у сержанта, кто из солдат нам сможет помочь.
–..! — выплюнула герронтийка.
И рванула к аэру, словно собиралась ему в горло вцепиться. По крайней мере, руки, со скрученными в когти пальцами, тянулись именно к шее элва. Да и симпатичную мордашку перекорёжило в хищную пёсью морду.
Отброшенный табурет гулко ударился в стену, безвольно опрокинувшись набок. Даймонд навалился на женщину, вжимая её грудью в стол, выламывая руки до лопаток.
— Абсолютно голословное заявление, — прошипел Грех, — отец признал законность моего рождения. Но с сутью я согласен. И в твоих интересах ответить на вопрос.
Герронтийка под ним клацала зубами, стараясь укусить, рычала и извивалась, как взбесившаяся кошка. И даже плеваться пыталась.
— Мама! — выкрикнул, сломавшись, голосок. — А ну пусти, гад! — в лодыжку Даймонда влетело что-то не слишком увесистое, но довольно чувствительное. — Пусти!
Натери обернулся. Одного чернявого мальчишку молодая служанка уже схватила в охапку, оттащив в угол и прижав к своей юбке. Второй «грачёнок» пытался отбиться от Нагдара, сцапавшего мальчишку за шиворот. А вот светловолосый малец застыл в дверях, переводя увеличившиеся едва ли не вдвое глаза с одного элва на другого.
— Та-ак… — протянул Натери, мотнул головой, откидывая упавшие на глаза волосы. — Да утихни ты! — Грех перехватил руки бьющейся герронтийки одной своей, толкнул ладонью затылок, не слишком сильно приложив лбом об столешницу. — И чей это ребёнок?
— М-мой, — с заминкой пролепетала служанка, задвигая своего «грачёнка» за спину. — Двойняшки они у меня…
— Да ну? — поразился Даймонд. — Подержи, только нежно и без лишних движений, — приказал одному из вошедших солдат, кивнув на скрученную женщину, которая и не думала успокаиваться.